– Ты сомневался, что смогу?

Амар поколебался.

– Я никогда не сомневался в твоих способностях. Лишь в желании. Когда я наконец сумел вернуть тебя, то боялся, что ты снова уйдешь. И так и не объяснил ничего. Прости меня…

– Я не позволю нам жить сожалениями о былом, – перебила я. – Я знаю свое прошлое. А теперь хочу узнать будущее.

Он улыбнулся и потянулся за новым поцелуем, когда комната вдруг содрогнулась. Хлипкие стены пошли трещинами и раскололись. Обсидиановое зеркало перед нами треснуло пополам, но за миг до этого из него вывалилась Нритти. Увидев нас, она низко зарычала и прошипела:

– Только не снова.

Амар попытался защитить меня, но я выскользнула из его рук и встала. Я не нуждалась в защите. А вот Нритти – очень даже. Амар улыбнулся и тоже поднялся. Топнул ногой, и стены вокруг нас рухнули. Со всех сторон хлынул шум Иномирья. Чары Нритти почти пошатнули мое равновесие, но я смогла удержаться.

Всех и вся снедал голод. Он ясно читался на лицах потусторонних существ. Ракшасы размером со слонов опускались на колени и набивали рты грязью. Даже великий тимингал утратил покой и бил хвостом по озерной глади, заливая Иномирье водой. Я наблюдала, как демон с бычьей головой вспарывает рогами землю, и живот скрутило. Если Нритти не отведет их в человеческий мир, чтобы утолить жажду крови, они сами проложат туда путь.

Мой взгляд отыскал в толпе две неподвижные фигуры: Гупту и Камалу. Едва заметив меня, Гупта отпустил лошадь, да так и стоял, выпучив глаза и улыбаясь от уха до уха. Камала пофыркала, погремела копытами и только потом подскочила ко мне. Я обхватила ее за шею и уткнулась лицом в густую гриву.

– Определенно, фальшивая садхви, но не фальшивая королева, – сказала демоница, прижимаясь ко мне в ответ.

Все глаза, словно свет фонарей, оторвались от грязи и устремились к нам. Потусторонние существа косились, зыркали, смотрели открыто и замирали, нахмурившись, будто при виде нас с Амаром вспоминали нечто важное, о чем давно позабыли. Я шевельнула пальцами. Тьма растеклась и выцвела, как чернила на странице. Пространство вокруг нас нуждалось в починке. Я чувствовала каждую трещинку, каждый кусочек, изломанный хаосом, точно раздробленную кость. Где-то под смрадом пота и засохшей крови все еще таился аромат волшебных фруктов. Где-то за этими рваными полосками ночи лунные лучи путались в молниях и мерцали неугомонные звезды. Я могла все исправить.

В Иномирье воцарилась тишина. Одни существа покачали головами и отступили. Другие бросили оружие и пали ниц. Но большинство все же не сдалось так легко, а повернулось к Нритти в ожидании приказов.

– Ты зашла слишком далеко, – произнес Амар.

Она хмыкнула:

– Ты пока даже не представляешь, на какие разрушения я способна.

– Мы не дадим тебе проявить эти способности, – сказала я.

Амар шагнул ближе. Не замер за спиной и не выбежал вперед, но встал подле меня как равный. Наши пальцы переплелись, и его прекрасное лицо посуровело.

– Что будем делать, джаани?

– Вернем свет.

Амар усмехнулся и, сосредоточившись, изогнул ладонь, будто удерживал невидимую сферу. Меж пальцами его закружился тонкий лучик света и вращался все быстрее и быстрее. Нритти зарычала и выбросила перед собой руки. Но я оказалась проворнее. И сильнее.

Она завизжала, призывая близстоящих ракшасов и бхут, и яростно указала на меня пальцем. Монстры не двинулись с места.

– Да что с вами не так, идиоты? Ай, забудьте! Сама все сделаю. Слабаки, – негодовала Нритти, отвернувшись от съежившихся прихвостней. – И когда я стану рани всех миров, то найду вас всех, каждое жалкое подобие монстра, и покажу, что такое настоящий ад.

– Для этого, – вмешалась я, – тебе понадобится некоторый опыт.

Нритти гневно сверкнула глазами и изогнула губы в презрительной усмешке:

– И ты собираешься меня научить? Да ты ничегошеньки не знаешь о власти.

– Позволь возразить.

С ладоней моих сорвалась магия, искрящимися лентами обвивая руки и ноги, пока под ее тяжестью конечности мои не согнулись. Я глубоко вдохнула, ощущая движение жизни вокруг себя, будто потоки льющегося сквозь призмы света. С одной стороны в толпу ринулся Гупта, оглушая ракшасов и асуров костяными свитками. С другой – Камала оскалила зубы и, тихонько посмеиваясь, вырвала глотку ракшасу с бычьей головой. Я ощущала силу Амара рядом со своей – тенью моего света, ритмом нашей общей мелодии. А впереди, в незнакомом пространстве, я чувствовала Нритти. Сила ее была искаженной беззвездной чернотой и скорбью, но в моей магии крылось нечто большее… надежда.

По воздуху разнесся гул, и Ночной базар превратился в немыслимую арену. Ракшасы размером с горы бросились на Гупту и Амара. Книжник с легкостью уходил от их неуклюжих ударов, и чернильные завитки дыма, срываясь с его пальцев, опутывали ракшасов и пэев, и те с остекленевшими глазами опрокидывались наземь. Гупта танцевал кругами и разил врагов липкой ослепительной чернотой. Порывы ветра сбивали ракшасов с ног, и они лавиной проносились по рядам восставших существ.

Нритти закричала и взмахом руки вырастила перед собой столпы тьмы. Когда она метнулась сквозь них, отражение ее размножилось и рассеялось. На Ночной базар обрушились теневые стрелы.

Нритти не волновало, в кого она попадет. Я с ужасом наблюдала, как стрелы находят самые невероятные цели: пэя, сражавшегося на ее стороне, – он умирал, захлебываясь кровью и растерянно моргая; извивающихся нагов с распахнутыми змеиными капюшонами, что обнажали клыки размером с ятаганы.

Восстанием потусторонних тварей завладел хаос – они бросались друг на друга, утратив чувство общего врага. Кровь заливала землю Ночного базара, и та жадно принимала подношение, не отдавая взамен ничего, кроме влажных клочков грязи и пепла. К треску молний и грохоту грома в небесах добавилась какофония стука копыт и скрежета сцепившихся рогов. Над местами, где исчезала демоническая кровь, вяло поднимался пар.

Я призывала магию кончиками пальцев, пока она не сгустилась вокруг нас плотным облаком. И тогда… я отпустила ее, позволив силе рассеяться над руинами Ночного базара, укрепить надтреснутые балки и выкачать прогнивший мрак из самых потаенных уголков. Амар рядом со мной выпустил из рук сформировавшийся алмаз света. Тот ударился о землю, и даже воздух замер. Тут и там рассыпались сияющие точки. Вспышка – и кожу опалило жаром. Послышались крики…

Сквозь шум и гвалт мы с Амаром нашли друг друга взглядами. Вокруг нас, с грохотом пробивая землю, взмыли стены. Свет пел, разливаясь по полу, а где-то там по Ночному базару эхом разнесся оглушительный треск. Усмешка Нритти померкла, бледная кожа выцвела до белизны. Она застыла посреди крика, с искаженным ртом, и в безумных глазах мерцало нечто среднее между опустошенностью и злостью.

Магия в моих руках задрожала от ярости. Я сплела чары и раскрыла ладони, позволив нитям волшебства опутать Нритти с ног до головы, пленить, укрыть полупрозрачной оболочкой из пепла и речного ила.