Стас с Дамиром, окинув зал оценивающим взглядом, кому-то пару раз приветственно кивнули, но особо углубляться не стали.

— Адвокатская тусовка, — с пренебрежением усмехнулся Чернов. — Разговоры о деле и ненужные понты.

— Тебя скоро подобное ожидает, — напомнил ему Дамир, намекая на сферу деятельности, которую избрал для себя его брат.

— Обязательно, напоминать? Пошли лучше Светку найдём, она где-то наверху должна быть.

Света — виновница сегодняшнего торжества, как и предполагал Стас, нашлась на втором этаже, на котором расположилось молодое поколение гостей, да и сама обстановка была куда более неформальной и оживлённой. Девушки и парни, разбившись на мелкие группки, разбрелись по небольшой гостиной, где стояли столы с закусками и разнообразным алкоголем, впрочем, народ преимущественно пил пиво. Негромко играла заводная музыка, со всех сторон слышались смешки и радостные голоса. Стало чуть легче, атмосфера чем-то напоминала родной бар, только богаче, изысканней и претенциозной.

Я пыталась определиться со своим отношением к происходящему, когда на Стаса налетел ураган по имени «Света». Вернее я ещё не знала, что это она, но какое-то пятое чувство позволило мне определить в блондинке, висящей на Чернове, достойного отпрыска семейства Борисовых. Стас пару раз крутанулся с ней на месте, из-за чего мы с Дамиром сделали пару шагов назад, чтобы нас случайно не зацепило ничьей конечностью. Когда Свету поставили на место, она с наигранным смущением поправила свою воздушную многослойную юбку нежно-розового цвета, пару раз хлопнула ресницами и, расплывшись в наисладчайшей улыбке, полезла обниматься к Дамиру. Меня пока что упорно игнорировали, что вполне вероятно было к лучшему.

На самом деле я умею неплохо общаться с людьми, но при одном единственном условие, если у них ко мне нет никаких ожиданий. В баре это делать легко, потому что там я для людей никто, поэтому могу творить всё, что моей душе угодно. Как оказалось, рядом со Стасом среди его окружения такое было невозможно. И эта мысль пришла в мою голову только тогда, когда любопытный взгляд Светы уцепился за мою персону. Мы с Черновым никогда не обсуждали наш статус, как-то не до этого было. Да и особых людей, для которых нужно было определять его, в нашей жизни не было. Почти три недели мы просуществовали в неком закрытом мирке, в который были вхожи только Дамир, Кроля, Севка, да и народ из бара.

А тут вот, целый выход в свет. Да ещё и в качестве «девушки Станислава Чернова», а может быть, и в каком-то другом. И если поначалу на нас смотрела только Света, то постепенно люди чуть ли не массово стали оборачивается в нашу сторону, и, судя по интересу в их глазах, здесь многие знали Настю и не знали о бесславном окончании их отношений.

— Ты не Соболева, — наконец-то со смешинкой в голосе заключила Света.

Стас хотел что-то вставить, но я его опередила.

— Правильно, — соглашаюсь, самоуверенно растягивая губы. — Я — Слепцова.

— А где Настя? — с невинным видом поворачивается блондинка к Чернову, прекрасно понимая ситуацию.

Я опять отвечаю раньше его.

— В прошлом.

Стас удивлённо сводит брови, Дам усмехается, а вот Свете приходится повернуть голову ко мне.

— А ты значит настоящее?

— Нет, я — Вера, — при этих словах протягиваю ей ладонь для рукопожатия. К чести Борисовой, она ничуть не теряется и вполне оперативно реагирует на моё приветствие, касаясь меня своей наманикюренной ручкой.

— Неожиданно, — «мило» парирует она.

— Свет, не стервозничай, — всё-таки влезает в наш обмен любезностями Стас.

— Ну что ты, солнц, — чуть ли не мурлыкает Света. — Как можно? Вы тут располагайтесь, а я пока займусь своими хозяйскими обязанности. Дамирчик, не поможешь? — она подхватывает Бероева под локоть, не особо интересуясь мнением последнего. Впрочем, он не возражал. Но перед тем как уйти, блондинка вновь вспоминает обо мне. — Приятно было познакомиться, ЯВера, ещё увидимся, — после чего удаляется к своим гостям под ручку с Дамиром, не забыв при этом подмигнуть Стасу.

Чернов с беспокойством в глазах притягивает меня к себе, пытаясь заглянуть в моё лицо.

— Не обращай внимание на Светку, она хорошая, правда, забывается порой. Но это у них семейное, у Борисовых какой-то пунктик на тему «чхали мы на общественное мнение». Вот она и прёт куда угодно её высочеству. Ей просто любопытно.

— Чернов, — выдыхаю я.

— Что? — напрягается он, видимо не зная, какой реакции от меня ждать.

— Никогда не влезай в женские разборки. Особенно, когда происходит делёж территории.

— А вы делили? — удивляется он, на что я киваю головой. — И кто победил?

— Сам как думаешь? — ухмыляюсь я, лёгким поцелуем касаясь его губ.

Стас ещё с неким недоверием поглядывает на меня, словно не веря в моё спокойствие. Неужели думал, что я ревновать начну?

— Всё хорошо, — поправляю и без того идеально стоящий ворот его рубашки.

— На нас смотрят, — совсем невпопад замечает он.

— Тебя это беспокоит?

— Нет… Просто… Вдруг для тебя это неприятно?

— Стас, я уже два года живу с фиолетовой головой, угадай, как обычно люди на меня реагируют?

Он расслабляется, я чувствую это своей ладонью, лежащей на его груди, и вижу в глазах, которые наконец-то светлеют.

— Ты голодная? — пытается он перевести наш разговор на что-то менее волнительное. Я соглашаюсь, хотя на самом деле аппетита нет, но так хоть чем-то себя займу. Всяко лучше, чем тупо стоять посреди комнаты, привлекая к себе всеобщее внимание.

Пока мы бродили между столов с закусками, Стас постоянно с кем-то здоровался и перекидывался парой фраз, не забывая каждый раз представлять меня всё тем же кратким «Вера». Кажется, он знал всех или это все знали его? Но в этот вечер я открывала своего мужчину с новой стороны. Сегодня он был в привычном для себя окружение, но это не были его братья, которые по непонятной мне случайности, прониклись ко мне симпатией с одного лишь оборота, и это не были мои друзья-приятели, которые знали меня и все мои выходки вдоль и поперёк. Это был его мир, и слова, сказанные Дамиром внизу, приобретали новое значение. Стас бы успешно вписался и среди «взрослой» тусовки, и вовсе не потому, что он умел подстраиваться. Главным здесь было совсем иное. Чернов сходу располагал к себе людей: одна наглая улыбка, один взгляд шоколадных глаз, одна невзначай брошенная фраза, и его собеседники просто плавились. Очаровательный. Непоколебимый. Мощный. В нём всегда чувствовался внутренний стержень, который заставлял его держать спину прямо и верить в правоту своих поступков. Скорее всего, он поэтому так и мчался вперёд на всех парах в отношениях со мной, потому что верил, что поступает правильно. Если у него в голове было представление о том, как надо, то ничто не было способно остановить его в достижении цели.