– Не спорь. Впервые ты пробудил во мне надежду на то, что я не зря трачу с тобой время, и сразу же ее разрушил. Почему? Не из жалости же ко мне?

Я покачал головой. Он вздохнул:

– Меня не одурачить. Я видел сочувствие в твоих глазах. В прошлом году ты пришел сюда мальчиком, который восторгался рисунками Сэссю. Таким ты хочешь быть? Художником? Я пригласил тебя вернуться к нам и учиться рисовать. Ты этого хочешь?

Я медлил с ответом, Мацуда ждал.

– Отчасти да, но не сейчас. Сначала я должен выполнить завещание Шигеру.

– Ты уверен? Ты готов отдаться этому делу всем сердцем?

Я уловил в его тоне нешуточную озабоченность и ответил искренне:

– Да, готов.

– Ты поведешь за собой много людей, некоторых на смерть. Ты твердо считаешь, что способен на такое? У тебя есть одна слабость, Такео. В тебе слишком много милосердия. Воин должен быть безжалостен, с окаменевшим сердцем. Немало людей погибнет, ты сам заберешь чужие жизни. Вступив на этот путь, ты будешь обязан идти до конца. Нельзя прекращать атаку и ронять оружие, потому что пожалел противника.

Я чувствовал, что краснею.

– Больше этого не повторится. Я не хотел обидеть вас. Простите меня.

– Я прощу тебя, если ты сможешь повторить последнее движение и не остановишься!

Настоятель принял боевую позицию, зафиксировав на мне взгляд. Я никогда не отводил глаз, поскольку он не погружался в сон Кикуты. Я не становился невидимым и не использовал двойника, хотя иногда в пылу сражения чувствовал, что мой образ сам ускользает от меня.

Оружие Мацуды разрезало воздух словно молния. Я перестал думать о чем бы то ни было, кроме противника передо мной, кроме удара его палки, пола под ногами, пространства, в котором мы двигались будто в танце. Дважды я достиг превосходства и ни разу не дрогнул.

Когда мы закончили, даже Мацуда раскраснелся, видимо, из-за весенней погоды. Вытирая пот с лица полотенцем, которое принес Норио, он сказал:

– Никогда не думал, что из тебя получится боец, но ты превзошел мои ожидания. Когда ты сосредоточен, ты не плох, отнюдь не плох.

Мне было нечего ответить на столь высокую похвалу. Он рассмеялся.

– Смотри, не зазнайся. Встретимся после обеда. Надеюсь, ты приготовил урок по стратегии.

– Да, учитель. Но я должен сказать вам одну вещь.

– Это касается госпожи Ширакавы?

– Как вы догадались?

– Я слышал, что она направляется в наш храм. Все готово к приему. Это большая честь для нас. Я встречусь с ней ближе к вечеру.

Мацуда изображал непринужденный разговор о рядовом госте, но я знал его достаточно хорошо: он ничего не делал без определенной цели. Я боялся, что он испытывает те же дурные предчувствия по поводу нашего брака, что и Макото. Рано или поздно я должен сказать ему о моих намерениях. Все это пронеслось в моей голове за долю секунды, и я понял, что если и должен просить у кого-либо разрешения, так это у него.

Я пал на колени и произнес:

– Я хочу жениться на госпоже Ширакаве. Могу я просить вашего согласия на венчание в храме?

– Она приехала с этой целью? У нее есть позволение семьи и клана?

– Нет, она здесь по иным причинам – воздать благодарность за выздоровление от болезни. Шигеру хотел видеть нас мужем и женой, это было одно из его последних желаний, а теперь судьба привела ее сюда, ко мне…

В моем голосе прозвучала нота отчаяния. Настоятель улыбнулся:

– С моей стороны нет никаких препятствий, Такео. Для тебя это единственно правильное решение. Однако она не может выйти замуж без одобрения клана, без согласия господина Араи… Прояви терпение, обратись к нему за разрешением. В прошлом году он поддерживал ваш брак. Есть все основания полагать, что мнение Араи не изменилось.

– Меня в любой момент могут убить! – воскликнул я. – У меня нет времени проявлять терпение! К тому же, есть еще один человек, который хочет на ней жениться.

– Они помолвлены?

– Официально нет. Но, очевидно, он уверен, что добьется своего. Это человек благородных кровей. Его имение лежит рядом с владением Ширакавы.

– Фудзивара, – произнес Мацуда.

– Вы его знаете?

– Разумеется. Все знают, кроме таких невежд, как ты. Весьма подходящий союз. Два имения соединятся. Сын Фудзивары все унаследует, и, что не менее важно, сам он скоро вернется в столицу, и у Араи появится доверенное лицо при дворе.

– Нет! Каэдэ не выйдет замуж за Фудзивару! Она выйдет за меня в самое ближайшее время!

– Тебя раздавят. – Мацуда смотрел в упор.

– Нет, если Араи поймет, что я могу поддержать его в борьбе с Племенем. Как только мы поженимся, сразу переберемся в Маруяму. Госпожа Ширакава – законная наследница имений. Это даст мне достаточно сил, чтобы бросить вызов Отори.

– Неплохая стратегия, – согласился он. – Однако ты многим рискуешь, если окончательно настроишь против себя Араи. Было бы не лишним послужить под его предводительством, научиться искусству ведения войны. К тому же нельзя недооценивать Фудзивару. Опрометчивый шаг, несмотря на всю его дерзость, может полностью разрушить твои планы. Мне бы не хотелось, чтобы такое произошло.

Я надеюсь увидеть, как воплотятся в жизнь все желания Шигеру. Стоит ли игра свеч?

– Меня ничто не остановит, – тихо произнес я.

– Ты влюблен. Не позволяй чувствам затуманить разум.

– Это не просто влюбленность. Каэдэ для меня все.

– Мы все склонны так полагать в определенном возрасте, – вздохнул Мацуда. – Поверь мне, все проходит.

– Господин Шигеру и госпожа Маруяма глубоко любили друг друга долгие годы, – возразил я.

– Да, видимо, кровь Отори поражена неким безумием, – фыркнул настоятель, однако его взгляд смягчился и наполнился задумчивостью. – Это действительно так, – наконец произнес он. – Любовь освещала все их планы и надежды. Если бы они поженились и восстановили союз между Срединным и Западным Краем, они свернули бы горы. – Он протянул руку и похлопал меня по плечу. – Их души словно передали вам свой шанс. Не могу отрицать, Маруяма послужит тебе хорошей опорой. По этой причине и во имя усопших, я даю согласие на брак. Можешь начинать приготовления.

– Я никогда не присутствовал на подобных мероприятиях, – признался я, поклонившись до земли в знак благодарности. – Что нужно делать?

– Тебе это скажет женщина, которая ее сопровождает. Надеюсь, я не достиг старческого слабоумия, – добавил он.

Подошло время обеда. Я пошел переодеться и умыться, достал шелковую рубашку с гербом Отори на спине. Платье мне дали, когда я появился в Тераяме после зимнего похода. Ел я рассеянно, едва ощущая вкус пищи, прислушивался, не появилась ли Каэдэ.