— Но исход восстания мог бы стать иным, если бы вы последовали моему примеру и подошли к солдатам с флангов, — с упреком заметил Томас. — Мне же удалось уложить пару — другую…

Горестный вопль Жана прервал его слова.

— Что же ты наделал?! — вскричал он. — Этого нам Господин не простит!

Такого Коннор не ожидал. К чему тогда весь этот балаган с восстанием? Зачем пестовать в себе ненависть к правителю, если нет душевных и физических сил, чтобы реализовать ее! Проще было бы смириться с существующим порядком, тем более, что явных признаков притеснения Коннор так и не заметил. Он подумал, что совершенно не понимает этих людей, хотя и говорит с ними на одном языке.

Неожиданно он представил себе загадочную фигуру Господина: тот, если принять на веру слова лесной девы, был пусть и не его ровесником, но тоже человеком прошлого. И Коннору захотелось встретиться с ним, чтобы оценить степень духовного родства: может быть, это помогло бы ему лучше вписаться в странный мир настоящего.

Его размышления прервало пульсирующее сверкание за окнами машины: над ними совершал стремительные круги Вестник Господина.

— Я постараюсь добраться вон до того поселения в ложбине, — тихо проговорил Жан. — Там есть станция по пневматической доставке грузов. Если нам повезет, мы сможем спрятаться в горах. А пока постарайтесь закрыть от него свои мысли!

Он замолчал и, вцепившись в руль так, что побелели костяшки пальцев, мрачно уставился на дорогу. Эвани закрыла глаза и, если судить по выражению ее лица, заставила себя думать о чем-то приятном. Коннор принялся вспоминать стишки, знакомые еще с детства, но краем глаза продолжал следить за маневрами Вестника.

Жан уверенно подвел машину к самой двери станции, и все трое нырнули в отворенную дверь. Но здесь их ждало разочарование. Служащий почтового ведомства, суетливый доброжелательный старик, выслушав их просьбу, с сожалением заметил:

— Но у меня только две грузовые капсулы, а вас трое. — Он взглянул в окно на светящуюся стрелу, покачал головой и добавил: — А два человека в одну капсулу ни за что не влезут, ребятки!

— Отправляйся с Эвани ты, Жан, — решительно сказал Коннор. — С меня спрос небольшой — я всего лишь очнувшийся покойник. А вот вам за подготовку к восстанию несдобровать.

Но Жан не менее решительно возразил:

— Я знаю здесь все тропки и смогу надежно спрятаться и сам, чего не сумеешь ты. Нельзя тратить время на пустые препирательства! Забирайтесь! — Эвани и Коннор повиновались.

Старик помог им забраться в узкие капсулы и, закрывая крышки, деловито спросил Жана:

— Куда их отправить?

— В какое-нибудь горное селение, — ответил тот.

В следующее мгновение Коннор ощутил толчок и почувствовал, как непреодолимая сила вдавливает его в дно капсулы. Это напоминало бы скоростной лифт, если бы не увеличенная в несколько раз скорость да постоянные извивы движения, вызывавшие головокружение и спазмы желудка.

Наконец, пытка прекратилась, крышку капсулы подняли, и помятый путешественник с трудом вывалился наружу. Эвани, тоже выбравшаяся из своего контейнера, выглядела бледной и утомленной: по-видимому, и ей пришлось не сладко. Она помогла Коннору подняться и потянула его к двери станции. Когда они уже шли по улице поселка, Эвани сказала:

— Я надеюсь укрыться у лесных химер. Они помогут нам, пока мы не определимся, как поступать в будущем.

Но им была уготована иная судьба. Как только они свернули к лесу, над ними вновь возник сияющий Вестник.

— С какой же скоростью перемещается эта штуковина? — удивился Коннор.

Эвани пожала плечами.

— Вероятно, со скоростью мысли: это же психотропное оружие! Но нам от этого не легче. Попробуем как-то защититься…

Но они ничего не успели сделать: прозрачный птицеподобный сгусток энергии спикировал на голову Коннора. Он попытался отбить нападение, но рука беспрепятственно прошла сквозь сияющий туман, и в следующее мгновение «птица» опустилась на него, вцепившись «лапами» в плечи и прикрыв «клювом» лоб.

Как будто издалека донесся до него голос Эвани: заливаясь слезами, она кричала:

— Постарайся не думать о нем! О! Почему он выбрал не меня? Я бы справилась! Защити от него душу! Попробуй!

Но чуждая сила уже захватила власть над несчастным пленником. Он почувствовал себя механической игрушкой: казалось, сейчас нажмут кнопку, и он примется вертеть головой и хлопать руками. Неимоверным усилием воли он попытался избавиться от охватившей его апатии, но в тот момент, когда он решил, что это удалось, внутри черепной коробки прозвучал беспрекословный приказ:

— Следуй в Урбс!

Многократно повторяемый, он довел Коннора едва ли не до умопомешательства: ему захотелось разбежаться и врезаться головой в стену, чтобы — пусть и ценой жизни — навсегда избавиться от гнусного голоса, гремевшего внутри него. Но в какой-то миг пришло внезапное озарение: это чудовище создано, чтобы не только гипнотизировать обреченных, но и считывать их мысли. И тогда он заорал:

— Эй, ты! Тот, кто послал сюда эту дрянь! Я подчинюсь твоему идиотскому приказу, но заставь ее немедленно замолчать!

В ту же секунду голос смолк. Коннор с облегчением вздохнул. Но только он хотел поделиться своим открытием с Эвани, как заметил, что на нее пикирует еще один Вестник: она не успела защититься и лишь слабо вскрикнула, опускаясь на землю. Бросившись к ней, он уловил едва слышный шепот:

— Господин не хочет, чтобы я помогла тебе, и приказывает мне спать.

Глядя на скорчившуюся у его ног девушку, Коннор твердо решил не оставлять ее без защиты: он отправится в Урбс вместе с ней! Цыкнув на возобновивший свои упражнения «голос», он поднял Эвани на руки и пошел к станции, которую они совсем недавно покинули. Наступил вечер, и сияющие «шлемы» на головах людей, не угодивших чем-то Господину, не только отпугивали от них жителей горной деревеньки, но и освещали путь, что тоже было немаловажным. Коннор вспомнил колдобины Ормона, и мысленно поблагодарил изобретателя Вестников за побочный эффект — в ответ раздалось неопределенное ворчание.

Добравшись, наконец, до погрузочной площадки, Коннор приказал немедленно оттранспортировать их как можно ближе к Урбсу, сославшись на соответствующий приказ Господина. Долго уговаривать смотрителя не пришлось: самым убедительным доводом оказался вид чудовищных «шлемов».

Смотритель сверился со списком станций и предложил Коннору пункт доставки, находившийся примерно в тридцати милях от столицы, неподалеку от еще одной из многочисленных правительственных дорог. Тот согласился, громко повторив название поселка с тем, чтобы назойливый «голос» убедился в его послушании. После этого, обернув бесчувственное тело Эвани одеялом, он погрузил девушку в одну из капсул, а сам забрался в другую. Вскоре вновь начались ужасающие перегрузки, усугубленные многочисленными поворотами трубопровода, но Коннор легче перенес обратный путь: его согревала мысль, что эти ощущения испытывает сейчас и его незримый соглядатай.