— Нет, — ответил Чондрошекхор.

— Сегодня ночью не придется спать, нужно следить за ними.

Так они и сделали. Они видели, как под утро Шойболини покинула Протапа и, пройдя немного по берегу, скрылась в лесу. Наступил день, но она все не возвращалась.

— Не могу понять, что она задумала. Пойдем поищем ее, — предложил Романондо Свами, и они отправились в путь.

Вечером, когда небо заволокло тучами, учитель спросил своего ученика:

— Ты достаточно сильный? Улыбнувшись, Чондрошекхор одной рукой поднял большой камень и далеко бросил его.

— Очень хорошо, — похвалил его Романондо Свами. — Теперь подойди поближе к Шойболини и спрячься. Если оставить ее одну, она может погибнуть. Здесь недалеко есть пещера, я знаю дорогу. Когда подам знак, ты возьмешь Шойболини на руки и пойдешь за мной.

— Но разве я увижу дорогу в такой непроглядной тьме?

— Ты будешь держаться за конец вот этой палки.

Когда Чондрошекхор отнес Шойболини в пещеру и вышел оттуда, Романондо Свами подумал: «Я так долго изучал всевозможные науки, беседовал с самыми различными людьми, но, видно, все напрасно. Я не мог разгадать души этой девочки. Неужели у океана нет дна?»

— Здесь неподалеку, в горах, есть монастырь, пойди туда и отдохни, — обратился он к Чондрошекхору. — Когда мы устроим все с Шойболини, ты снова отправишься вдогонку за Долони. Помни, что у тебя нет другого долга, кроме помощи ближнему. О Шойболини не беспокойся, я останусь с ней. Но ты не должен видеть ее без моего согласия. Если ты послушаешься моего совета, это будет лучше для Шойболини.

Чондрошекхор ушел. Романондо Свами, невидимый в темноте, вошел в пещеру. Что произошло после этого, читатель уже знает.

Итак, Чондрошекхор вел безумную Шойболини в монастырь к своему наставнику.

— Учитель! Что вы сделали?! — со слезами воскликнул он.

Романондо Свами внимательно осмотрел Шойболини.

— Не волнуйся, — с улыбкой проговорил он. — Отдохни здесь два-три дня. Потом отправляйся вместе с ней домой. Отведи ее туда, где она жила раньше. Попроси ее друзей не отходить от нее ни на минуту. Скажи Протапу, чтобы он тоже навещал ее, а я пойду за вами следом.

Чондрошекхор послушался совета своего наставника и отправился с Шойболини домой.

Борьба с англичанами становилась все более жаркой. Мир Касим терпел одно поражение за другим. В самом начале он проиграл сражение при Катве. А когда обнаружилась измена Гургана Хана, наваб лишился последней надежды на победу. Он потерял самообладание: ему хотелось перебить пленных англичан, он никому не доверял и всех подозревал в измене. Как раз в это время пришло лживое донесение Мухаммеда Таки, что еще больше подлило масла в огонь. Вероломными оказались англичане, изменником — его военачальник, богиня счастья отвернулась от него. Неужели и Долони ему изменила? Этого наваб не мог вынести и написал Мухаммеду Таки: «Не нужно посылать Долони ко мне. Дай ей яду, пусть она умрет».

Взяв чашу с ядом, Мухаммед Таки вошел к Долони. Увидев его в своей комнате, Долони очень удивилась.

— Что это? — гневно спросила она. — Как вы смеете оскорблять меня свои присутствием?! Зачем вы сюда явились?

Мухаммед Таки поднес руку ко лбу и печально произнес:

— Наваб вами недоволен, такая уж, видно, судьба.

— Кто тебе это сказал? — засмеялась Долони.

— Прочтите письмо.

— Ты что, сам не можешь прочесть?

Мухаммед Таки молча передал Долони письмо с подписью и печатью наваба. Она прочитала его и со смехом отшвырнула прочь.

— Это подложное письмо. Зачем ты так шутишь, умереть захотел?

— Не бойтесь! Я могу вас спасти.

— О! Теперь я понимаю, ты чего-то добиваешься. Ты принес это подложное письмо, чтобы запугать меня?

— Нет, зачем же! Я написал навабу, что вы были любовницей Амиата, вот он и разгневался.

Долони нахмурилась, на чело набежали морщины, словно поднялись волны на спокойной Ганге, изогнулся лук бровей, перехваченный тетивой раздумья. Мухаммед Таки почувствовал замешательство.

— Для чего ты сделал это? — тихо спросила Долони.

Мухаммед Таки рассказал ей все как было.

— Покажи мне письмо еще раз, — потребовала Долони.

Мухаммед Таки послушался. Долони внимательно перечитала его и убедилась в том, что оно действительно написано рукой наваба.

— Где яд? — спросила она.

— Зачем он вам? — удивился Мухаммед Таки.

— Что тебе приказал наваб?

— Заставить вас принять яд.

— Где же он?

— Вы хотите отравиться?

— Разве я могу не выполнить приказ моего господина? — спросила Долони.

Мухаммед Таки готов был умереть со стыда.

— Что было, того не вернешь. Но вам не нужно умирать. Я найду способ избежать этого, — сказал он.

В глазах Долони сверкнул гнев. Поднявшись, она решительно произнесла:

— Тот, кто согласится принять спасение от такого негодяя, как ты, станет подлее тебя. Неси яд!

Мухаммед Таки не мог оторвать от нее глаз. Прекрасная, словно цветок, благоухающий в разгар весны, словно волшебная река, наполняемая дождем юности. Мухаммед Таки смотрел на нее и думал: «Вот она передо мной, убитая горем, но как приятно она радует взор! Великий создатель! Зачем ты создал горе таким прекрасным? Что мне делать с этой несчастной девочкой, с этим цветком, вырванным ураганом, с этой лодкой, которую бросает из стороны в сторону бушующее море? Где ее спрятать?» И будто дьявол шепнул ему: «Спрячь ее в своем сердце».

— Послушай, красавица, — сказал Мухаммед Таки, — если ты полюбишь меня, тебе не нужно будет пить яд.

Тогда Долони (мне стыдно писать об этом) ударила предателя ногой. Однако Мухаммед Таки все-таки не дал ей яда. Взглянув на нее исподлобья, он медленно вышел из комнаты. Долони зарыдала.

— О раджа раджей, о повелитель, — шептала она сквозь слезы. — Ты приказал своей несчастной рабыне выпить яд? Если ты хочешь этого — я готова. Твоя любовь для меня нектар, твой гнев — яд. Когда ты сердишься, я пью яд. Какой же яд может быть страшнее этого?! Раджа раджей, свет мира, надежда слабых, избранник создателя, океан милосердия, где ты? Я с улыбкой выполню твой приказ, но мне будет тяжело не видеть тебя в эту последнюю минуту.

У Долони была служанка по имени Коримой. Долони позвала ее и отдала все оставшиеся у нее украшения:

— Пойди к лекарю и попроси у него такое лекарство, от которого я могла бы заснуть навсегда. Продай эти украшения и заплати за лекарство. Что останется — возьмешь себе.