— Йаху-у-у!!! Дамы приглашают кавалеров!

Прямо по курсу огненными цветками плавно расцвели ракетные разрывы — дракон преследовал машину по пятам. Скорость мутировавшего вертолёта и старенькой «лады» даже сравнивать не было смысла, поэтому Володя надеялся исключительно на маневр и на русский авось. В конце концов, руины и нагромождения мусора мешали не только ему, но и дракону. Выскочив на более или менее ровный участок дороги, военврач не погнал по нему дальше, а вроде бы вопреки здравому смыслу с душераздирающим визгом покрышек круто свернул мимо длинного бетонного забора к следующему кварталу развалин. Дракон по инерции проскочил вдоль проезжей части, но мгновенно развернулся, и массивный забор тут же начал осыпаться целыми секциями под градом крупнокалиберных пуль.

Что-то громко ударило по крыше автомашины, и тут же лопнуло деформированное этим ударом заднее стекло. Рождественский инстинктивно пригнулся на мгновение, а Бандикут через образовавшееся отверстие принялся палить назад и вверх, практически не целясь. Воздух вокруг вибрировал от непрерывного злобного воя, по уцелевшей кирпичной стене впереди внезапно сверху донизу полоснул красноватый луч, и она тут же стала разваливаться, словно кусок торта, разрезанный острым ножом. Огромный кирпичный пласт начал заваливаться прямо на машину. Целые кирпичи и их оплавленные куски забарабанили по капоту, но «магнолия» чудом успела проскочить до того, как обрушилась основная часть стены, погребая под собой тротуар и всё, что имело несчастье на нём оказаться. Это дало беглецам несколько секунд форы, потому что во взметнувшихся до пятого этажа гигантских клубах оранжевой пыли дракон потерял из виду автомобиль — или решил, что он остался под тоннами обрушившегося строительного мусора.

— Где учился водить, доктор-врач?! — заорал Бандикут, громко чихая. Они снова мчались по улице, лихо огибая препятствия, словно на трассе слалома. Лейтенант даже поверить не мог, что совсем недавно тащился здесь на жалких десяти километрах в час.

— Батя научил! — заорал Володя в ответ. Импульсная стрельба и грохот рухнувшего здания на время почти лишили их обоих слуха, поэтому для того, чтобы хоть что-то расслышать сквозь плотный комариный писк в голове, приходилось вопить изо всех сил.

— Хреново научил!

Маленький сталкер заржал, но им тут же снова стало не до смеха, потому что дракон опять появился в зоне прямой видимости и принялся поливать их из всего наличного вооружения. Машину резко подбросило, словно норовистую кобылу, и Володя испугался, что у них отлетит задний мост. Но старенькая подвеска справилась, «лада» только неуклюже вильнула, зацепив крылом согнутый параллельно земле дорожный знак пешеходного перехода. Крыло со скрежетом оторвалось и, кувыркаясь, улетело в развалины.

Бандикут суматошно отстреливался, едва успевая перезаряжать свою крупнокалиберную дуру, но особого вреда дракону вроде бы пока не нанёс. Насколько помнил Рождественский, самой опасной породой драконов считались красные, потомки армейских штурмовиков. Этот был, насколько он успел разглядеть, зеленовато-бурым, а потому, наверное, так до сих пор и не попал в уворачивающуюся «магнолию». Сбить же дракона в любом случае было делом крайне сложным. Стрелковое оружие не годилось для этого напрочь, разве что при суперудачном попадании. Тут требовались серьёзные средства противовоздушной обороны, на самый крайний случай — гранатомёт. Володя надеялся, что пушка Бандикута хоть немного приближается по своим тактико-техническим характеристикам к гранатомёту, но дракон как летел, так и продолжал лететь, а маленький сталкер в конце концов сообщил:

— Всё, трандец! Заряды кончились!

— Куда ехать-то?! — крикнул в ответ лейтенант, потому что в ходе бесчисленных маневров окончательно утратил всякое чувство направления.

— Сейчас направо поворачивай!

Рождественский послушно бросил машину вправо. Её снова подбросило так, что шершавый руль внезапно выскочил из рук. С грохотом отлетела и исчезла за кормой задняя дверца. Не растерять бы груз, в панике подумал Володя, иначе всё предприятие лишится смысла… Потеря одного блока означала бы потерю всего комплекса «Баст», запасных частей здесь днём с огнём не найдёшь.

Стоп. У Бандикута кончились заряды? Ну так у него-то самого они не кончились! Пусть он и не сумеет повредить взбесившийся вертолёт, но вполне способен отвлекать его и непрерывной стрельбой сбивать ему прицел, как это делал только что коротышка.

— За руль! — проорал Володя, почти физически ощущая, как дракон высматривает его своими тепловизорами, сканерами, биоиндикаторами или что там вставили ему братья-наники вместо глаз.

— Не понял! — гаркнул Бандикут, мотая головой, чтобы побороть непрекращающийся звон отбитых оглушительными звуками барабанных перепонок.

— За руль садись, кретин!

Меняться местами на ходу, да ещё пытаясь при этом продолжать маневрировать на пересечённой местности — не самая простая вещь на свете. Однако в конце концов этот почти цирковой трюк им удался, и Бандикут как клещ вцепился в баранку, сверля маленькими глазками дорогу впереди, а лейтенант высунулся из окна, готовясь стрелять из своего трофейного армгана с модифицированным энергоблоком.

Но выстрелить он не успел.

Гугух!!!

В паре метров от дико вильнувшей «магнолии» земля вспучилась, словно наружу пытался выбраться огромный крот. Собственно, через несколько мгновений он и выбрался. В воздухе среди летящих во все стороны комьев глины мелькнули бешено вращающиеся роторные грунтозацепы, потом на поверхность вырвалась сама боевая машина, истошно ревя сиреной. В прошлой жизни это был старый железнодорожный снегоочиститель, Рождественский не раз видел такие в детстве на задворках станции, составленные грустными рядами. Сейчас корпус со следами оранжевой покраски щетинился непонятными иглами и крючьями, зубчатые колеса яростно перемалывали почву, и Бандикут едва успел увернуться от этого мастодонта, слепо бросив машину в сторону.

С появлением мутировавшего снегоочистителя расклад сил тут же переменился. Зафиксировав нового, более серьёзного противника, дракон мигом забыл о «магнолии» и бросился на второго великана, поливая его массированным огнём.

Чуть не вписавшись со всей дури в истлевшую коробку перевёрнутого автобуса, коротышка начал судорожно выкручивать руль, едва успевая перехватывать его то одной, то другой рукой, уже понимая, что это совершенно бессмысленно и он окончательно потерял управление. Машину неудержимо занесло в куче сваленного на краю руин строительного щебня, словно на скользкой дороге, и юзом потащило прямо на острый угол сколотой железобетонной панели, торчащей из полуразрушенной стены здания. Военврач осознал, что сокрушительный удар огромного острия придётся точно в боковую дверцу со стороны водителя. В том, что на такой скорости этот гигантский консервный нож не только вскроет борт автомобиля, словно жестяную банку, но и пропорет его насквозь через весь салон, превратив их обоих в кровавый фарш, не было ни малейшего сомнения.

— Тормози!!! — отчаянно проорал Рождественский, хотя понятно было, что в сложившейся ситуации это бесполезно.