– Но чем мы рискуем? – начал злиться он. – Я же говорю тебе: Шабардин совершенно уверен, что он самый умный. И действовать может совершенно безнаказанно. Ему и в голову не приходит, что я слежу за каждым его шагом!

– Он может в понедельник все-таки взять с собой охрану. Может узнать тебя, когда ты будешь мчаться на роликах. Может в конце концов позвать на помощь, и, по закону подлости, как раз в этот момент мимо будут проезжать менты.

Степа внимательно на меня посмотрел. Произнес тихо:

– Ты привыкла быть главной, Мика. И сейчас просто злишься. Что всю комбинацию придумал и разработал я.

Какие еще было приводить аргументы?

Я сделала вид, что признаю поражение:

– Давай перекусим.

И придвинулась к нему поближе. Положила голову на Степкины колени. Пробормотала:

– Небо сегодня изумительное.

– Ты не видела, какое оно в Индии!

Осточертел! Я не сомневалась, что когда-нибудь отправлюсь путешествовать по миру. Но в страну слонов и йогов уж точно после Степы не поеду никогда.

Я повернулась на бок. Потерлась носом о Степино бедро.

Он тут же отложил яблоко. Лукаво произнес:

– Мика! Ты чего-то хочешь?

– Естественно. – Моя рука скользнула за пояс его холщовых брюк. – Настоящего индийского тантра-секса. Знаешь, что я бы попробовала? – Степашка уже тяжело дышал, а я с удовольствием чувствовала, что он заводится от легчайших моих прикосновений. – Когда я буду на пике – сдави мне, пожалуйста, легонько шею. Ощущения от этого, говорят, совершенно потрясные. Ты такое пробовал в своей Индии?

Он повалил меня на землю. Заверил:

– Мика, я тебе устрою ощущения и без этого!

Поразительная самонадеянность – на самом деле любовником Степашка был очень средним.

– Ну пожалуйста! – упорствовала я. – Это же под твоим контролем! Совершенно не опасно! Когда я задохнусь, выжди буквально пару секунд – и сразу отпускай.

А сама притиралась, гладила, дразнила, щекотала, мучила. Конечно же, он заверил:

– Сделаю все, как ты хочешь.

Оргазм – в момент, когда он отпустил мою шею, – я продемонстрировала бурнейший. Выгибалась, смеялась, плакала, целовала его.

– Правда, что ли, так классно? – недоверчиво спросил Степа.

– Вообще нереально, – обессиленно простонала я. – Как будто небо рушилось, звезды видела, Луну, Солнце в одном вихре. – Нежно коснулась губами его щеки, прошептала: – Спасибо, милый.

– Нет уж. – Он несильно шлепнул меня по попе. – Спасибом не отделаешься. Сейчас я отдохну, и…

– Конечно, – кивнула я.

Мы доели яблоки. Прошлись босиком по ледяной воде. Тихо было кругом, только струилась полноводная речка, шумела в отдалении трасса, да где-то еще дальше рычал невидимый трактор.

Степан задумчиво произнес:

– В принципе жизнь и безо всяких денег хороша. Не купишь ведь реку, небо, траву весеннюю.

– Давай отменим все, – подхватила я. – Поверь, то, что ты задумал с Шабардиным, – очень, очень рискованно.

– Ты опять? – нахмурился Степашка.

Он явно решил с сегодняшнего дня переменить роли. Что ж. Лидером ему удалось побыть совсем недолго.

Когда мы снова оказались на земле, в объятиях, Степа знаком показал мне, что близок к оргазму, и я что есть силы сжала его шею, он до последней минуты не верил, что умирает. Бился в конвульсиях целую (ужасную для меня) минуту. А когда затих, все равно смотрел на меня – уже не видящими, но такими удивленными глазами.

– Прости, Степка, – пробормотала я. – Но ты сам виноват.

Схватила недопитую двухлитровую бутылку воды, разжала ему зубы, вылила все содержимое в рот. Сбегала к реке, снова наполнила емкость. И еще один раз. Теперь в его легких плескалась вода, и я надеялась, что труп не всплывет – по крайней мере, в ближайшие пару дней.

Я сбросила тело в реку. Поправила свою одежду. Тщательно собрала рюкзачок. И поспешила к автобусной остановке.

На следующий день я включила компьютер в десять утра.

«Мне нужно с вами встретиться, очень срочно!»

Только бы Нетребин был в сети – и ответил!

Впрочем, я крепко верила в судьбу. И раз толкнула она меня на страшное, что пришлось сделать со Степкой, – значит, не зря. Значит, так было нужно.

Михаил ответил мгновенно:

«Где? Когда?»

Я верно подметила: пусть Нетребин владелец сети магазинов – но человек совершенно не деловой. Настоящий, жесткий бизнюк назначил бы время и место встречи сам.

«Через полчаса в сквере у вашего офиса», – быстро напечатала я.

«Буду», – отозвался он.

Я рисковала. Я ужаснейше рисковала. Оставалось лишь верить: сила свыше, что всегда охраняла меня и вела по правильному пути, не покинет меня и на сей раз.

Больше всего я боялась прочитать отвращение в его взгляде. Однако Нетребин взглянул на меня, пусть без вожделения, но с интересом.

Оделась я в классический деловой костюм – юбка, пиджак, лодочки. Типичная офисная крыса обязательно дополнила бы его шелковой белой блузкой. Но я облачилась в совершенно прозрачный алый топ. Разумеется, без бюстгальтера. Пиджачок я застегнула, и грудь была не видна – Михаил Юрьевич мог лишь догадываться, что она у меня большая, красивой формы.

Впрочем, я не собиралась его соблазнять – по крайней мере, пока.

Попросила:

– Сядьте, пожалуйста, рядом со мной.

Он послушно опустился на лавочку (попытался умоститься как можно ближе ко мне). Я не отодвинулась. Взглянула ему в глаза – уверенно, но без вызова. Тихо произнесла:

– Пожалуйста, не спрашивайте меня, откуда я об этом узнала. Могу лишь намекнуть. Я коллекционирую ювелирные украшения, мой круг знакомств обширен и, естественно, связан с моим увлечением.

Он насторожился:

– К чему ты клонишь?

Я снова взглянула ему в глаза.

– Сначала я хотела просто промолчать. Зачем мне в это ввязываться? Ведь я не только не преследую никакой личной выгоды, но наживаю себе врага. Очень серьезного. Впрочем, – улыбнулась задумчиво, чуть печально, – я надеюсь, что вы не станете выдавать источник своей информации.

Нетребин начал раздражаться:

– Можно ближе к делу?

– Можно, – ответила я. – Ваш заместитель господин Шабардин завтра проводит за вашей спиной «левую» сделку. Нелегально приобретает на ваши деньги товар, который будет продавать в вашем же магазине. Речь идет о золотых украшениях стоимостью как минимум миллион долларов.