— Гейл? — Нокс явно не ожидал встречи и заметно смутился.

— Привет, Дэниел.

— Познакомься. — Он кивнул в сторону своего товарища: — Это Рик.

— Очень приятно.

— Взаимно.

Она снова повернулась к нему:

— Мы могли бы поговорить?

— Конечно. Может, прогуляемся? — Гейл кивнула, и Нокс посмотрел на Рика: — Не возражаешь?

— Нисколько. И не спешите. Я пока перекушу.

Они пошли по улице.

— Ты хотела поговорить. О чем?

— Я была там вчера.

— Где?

— Там, где погиб отец. Ездила с Мустафой и Зайаном.

— А…

Она остановилась и посмотрела ему в глаза.

— Я хочу знать, что случилось. Мне нужна правда.

— Думаю, они рассказали, что случилось.

— Они рассказали то, что видели сами. Но ведь это еще не все, да?

Он взглянул на нее исподлобья:

— Что ты имеешь в виду?

— Ты остался с моим отцом, когда другие отвернулись от него. Ты бы не сделал этого, если бы не был его другом. Тогда почему ты допустил, чтобы он упал?

— Ничего подобного…

— Только не лги. Ты позволил ему погибнуть. Должно быть, на то была веская причина. И я даже догадываюсь, какая именно. Мой отец умирал, да?

— Не понимаю, о чем ты.

— Что у него было? СПИД?

— Это был несчастный случай.

Гейл покачала головой.

— Мустафа и Зайан рассказали, что ты не позволил им помочь тебе с телом. И еще упомянули, что было много крови. Вот почему я подумала о СПИДе.

— Твой отец сорвался. Несчастный случай.

— И поэтому, конечно, ты поспешил его кремировать.

— Повторяю, речь идет о несчастном случае.

— Тебе пришлось дать такое объяснение, да? Чтобы не возникло проблем со страховкой, верно? — Нокс открыл рот, но так ничего и не сказал. На город спустились сумерки, и увидеть выражение его лица не удавалось. Впрочем, Гейл уже не сомневалась. — Он взял с тебя обещание написать мне? Сказать, что он думал обо мне? Пожалуйста, не скрывай от меня ничего. Мне нужно знать правду.

Нокс помолчал еще немного. Вздохнул.

— Да.

Гейл кивнула. Одно дело — догадываться, совсем другое — знать наверняка. Есть вещи, которые не так-то легко принять.

— Расскажи… Расскажи мне все.

— Он был болен. И не только СПИДом. Рак в последней стадии. Отказывали чуть ли не все органы. Вопрос был только во времени. И конечно, он сильно страдал от боли. О том, чтобы доживать последние дни в больнице, не могло быть и речи. Но и становиться для кого-то обузой он тоже не желал. Говорил, что хочет сам решить, когда и как ему уйти. Что хочет закончить жизнь в своем любимом месте. И еще он хотел сделать что-нибудь для тебя, потому что считал себя плохим отцом.

— Плохим отцом? Он так сказал?

— Да.

— И ты… ты позволил ему… умереть? Даже не попытался остановить?

— Он не оставил мне выбора. Единственное, что зависело от меня, — это быть там или не быть там. Он был моим другом. И я остался с ним. — Нокс помолчал, потом упрямо добавил: — Мне жаль, если ты думаешь, что нужно было поступить по-другому.

— Я так не думаю. Плохо только, что меня здесь не было.

— Ты же сама отказалась.

— Верно, — согласилась Гейл. — Можешь не напоминать. Я поступила плохо. И мне очень жаль.

Сделав круг, они вернулись к кафе. Рик, увидев их, призывно помахал рукой. Они подошли.

— Расправляюсь с цыпленком и чипсами. — Австралиец похлопал себя по животу. — Так это вы та самая Гейл?

— Гейл — да. Насчет той самой не уверена.

— Для меня вы — та самая. Ваш приятель Нокс только о вас и говорит. Все уши прожужжал.

— Помолчи, друг.

Рик рассмеялся.

— Что нового? Как ваши поиски?

— Какие поиски?

— Ох, перестань. Уже нашли что-нибудь, достойное Сына Амона?

Гейл посмотрела на Рика, потом перевела взгляд на Нокса.

— А вы откуда знаете?

Нокс пожал плечами и усмехнулся:

— Не только ты одна способна на плохие поступки.

— О чем это ты?

— Помнишь, как вы подняли плиту? Ты спустилась одной их первых. — Он скорчил испуганную гримасу. — «Там кто-то есть!»

Она удивленно уставилась на него, потом кивнула и рассмеялась:

— Так это был ты! Дэниел, как не стыдно!

— Извини, если напугал. Так вы нашли что-нибудь?

— Я не могу это обсуждать. С меня взяли слово.

— Кто? — скривился Нокс. — Елена? Или Николай Драгумис?

— Нет. Юсуф Аббас.

Нокс расхохотался:

— Этот мошенник? Да он прогнил насквозь!

— Аббас возглавляет Совет по древностям.

— Он сломал жизнь твоему отцу.

— Я уже ничего не знаю. — Гейл обхватила голову руками. — Не знаю, кому верить.

— Можешь верить мне, — сказал Нокс. — Твой отец верил. Или, если хочешь поговорить с кем-то из официальных лиц, обратись к доктору Сайеду. Ему можно доверять.

— Уверен?

— Тебя что-то смущает?

Гейл пожала плечами:

— Не знаю. Он увидел что-то на моих фотографиях нижнего зала, а потом с полки исчезло несколько книг.

Нокс нахмурился.

— И ты полагаешь, что он спрятал их, чтобы вы не смогли установить некую связь?

— Может быть.

— Поверь мне, если он так и сделал, то не потому, что хотел остановить тебя. Скорее всего он хотел помешать Юсуфу. Пойдем к нему и спросим.

Она покачала головой:

— Его нет. Вызвали в Каир. И дверь на замке.

— Ну, замок нас не остановит. У нас ведь есть Рик, — усмехнулся Нокс. — Его талантами и воспользуемся.

Ибрагим и раньше не мог похвастаться крепкими нервами, а когда Николай Драгумис приставил к его горлу лезвие ножа, выдержка окончательно изменила археологу. Воображать себя смельчаком легко, противостоять угрозам наяву куда труднее. Он не смог. А потому, позвонив в офис и сообщив, что заболел, Ибрагим подписал несколько бланков Совета по древностям, дающих право на проведение археологических раскопок в Западной пустыне, хотя этот район и находился вне сферы его юрисдикции. Мало того, его заставили сидеть у телефона, на случай если у кого-то возникнут сомнения по поводу выданных разрешений.