— Пожалуйста. Ну пожалуйста!

— Я бы остался тут.

— Знаю-знаю. Но тебе нельзя оставаться одному. А я не смогу спать на кушетке.

— Можешь лечь на кровати.

Кейт с укоризной посмотрела на него.

— Тетя Пру приготовила куриный суп с вермишелью. Настоящий.

Гарри посмотрел на нее, на его лице застыло любопытное выражение, нечто среднее между пренебрежением и надеждой.

— А я думал, ты хотела переоборудовать эту комнату под склад.

Кейт покачала головой:

— Придется поискать другое место. Ну, идет?

Он все еще сомневался. А потом наконец сказал:

— А что будет до того, как мне исполнится восемнадцать?

— Не знаю. Но можешь положиться на меня.

— Заметано.

— Я позвонила тете Пру и сказала, что с тобой все в порядке. Она так волновалась за тебя. И шефу тоже надо позвонить.

— Нет, ему не надо.

— Но он тоже переживает.

— Нет, не переживает. Он будет только рад избавиться от меня.

Кейт не стала спорить. Сначала надо устроить Гарри, а потом уже позвонить Брэндону, без свидетелей. Она снова включила телефон и увидела, что у нее три непринятых вызова. Все от Джинни Сью. Либо ей звонила Пру и она хотела помочь искать Гарри, либо шеф допрашивал ее насчет местонахождения Тони.

Кейт нажала клавишу звонка. Джинни тут же подняла трубку:

— Почему ты не перезвонила? Я звоню-звоню…

— Извини. Отключила телефон. Только сейчас увидела, что были пропущенные звонки. Что стряслось?

— Что стряслось?! Шеф Митчелл арестовал Тони за убийство!

Кейт молчала, потому что это сообщение поразило ее до такой степени, что она даже не могла придумать, что сказать.

— Сделай же что-нибудь! Это ты виновата!

— Погоди-ка. Я не понимаю. Тони ведь в Чикаго.

— Нет. Он здесь.

Судя по всему, Джинни находилась на грани истерики.

— Он освободился в воскресенье и вернулся вчера. Я забрала его в Бостоне. А теперь он в тюрьме. Я еду туда. Ты должна приехать и заставить шефа Митчелла прислушаться к голосу разума!

Гарри непрестанно спрашивал, беззвучно двигая губами: «Что? Что?»

Кейт бросила взгляд на Гарри.

— Встретимся там, но я появлюсь не раньше чем через двадцать минут.

— Поспеши! — Джинни Сью повесила трубку.

— Что? — спросил Гарри во весь голос.

— Джинни Сью сказала, Тони арестовали за убийство.

— Он же в Чикаго.

— Я тоже так думала. Но наш Ромео решил нанести неожиданный визит в город. И теперь он в гранвилльской тюрьме.

— За что?

— Может, за наезд, а может, за убийство. Понятия не имею.

— Это не Тони.

— Я знаю, и ты знаешь, но этот узколобый…

— Он не узколобый.

Кейт осеклась. Несмотря на то что Брэндон сделал ему, Гарри по-прежнему питал к нему привязанность.

— Нет, конечно, ты прав — не узколобый. Во мне говорило негодование. Извини.

— Все равно.

Нет, ему было не все равно. И Кейт виновата в сложившейся ситуации не в меньшей степени, чем Брэндон. Это она принудила шефа взять мальчика к себе. А теперь все расплачиваются за ее вмешательство. К несчастью, вмешаться пришлось снова.

— Я поеду в управление. Не думаю, что ты захочешь поехать со мной.

Он покачал головой.

— Я тебя не виню. Пойдем, заброшу домой.

— Я могу здесь остаться.

— Нет, не можешь. И все, хватит спорить. И сбегать тоже. Обещаешь?

— Наверное.

— Ладно. — Кейт позвонила домой: — Тетя Пру? Я везу Гарри. Можешь побыть еще немного?

— Конечно, — согласилась Пру. — Бедный мальчик.

Они закрыли музей и поехали к дому Кейт, где она передала Гарри в заботливые руки Пру:

— Он голоден. И останется на ночь.

— А ты куда?

— В полицейское управление.

— Зачем? Одиннадцатый час. Только не говори, что этот надутый…

— Пру… — Кейт глазами указала на Гарри.

— Пойдем, Гарри. Обед на кухне стынет.

Кейт указала пальцем на Гарри:

— А ты чтобы был здесь, когда я вернусь. — Она спешно обняла тетю и шепнула: — Спасибо, ты самая лучшая.

Дойдя до конца подъездной дорожки и обернувшись, Кейт увидела Пру и Гарри, стоящих у двери с проволочной сеткой. Кейт автоматически отметила у них почти одинаковый рост и одинаково озадаченные лица. Она чувствовала раскаяние за то, что бросает их вот так, даже не дав познакомиться как следует. Оставалось только скрестить свои математические пальцы и надеяться на лучшее.

Полицейское управление Гранвилля располагалось в одном квартале от Мэйн-стрит, напротив суда. В этом крошечном двухэтажном здании обычно не велось бурной деятельности. Но сегодня в нескольких окнах горел свет. Два светильника освещали вход.

За столом приемной сидела Элмира Свиндон. У нее округлились глаза, как только она увидела Кейт всю в синяках.

— Слышала, что с тобой случилось. Хорошо себя чувствуешь? Слава Богу, ты смогла идти сама. Я уж собиралась уходить, когда шеф привел очень приятного человека, мистера Кефаласа. А Джинни Сью так разрыдалась. Неужели это он убил тех двоих?

— Нет!

От внезапного вопля Джинни Сью они обе подпрыгнули.

— Джинни Сью? — Кейт с трудом узнала свою подругу-тихоню. Морщась, она присела на деревянную скамью, которая стояла по периметру приемной. Перед ней предстала женщина с взъерошенными волосами и сумасшедшим взглядом.

— Это ты виновата, Кати. Шеф Митчелл никогда не арестовал бы его, если бы ты не… — Джинни Сью покачала головой, уронила лицо в ладони и стала всхлипывать.

Кейт удивилась: «Если бы я не — что?»

— Принесу воды. — Элмира с трудом выпросталась из кресла и отправилась к кулеру.

Кейт села рядом с Джинни Сью и обняла ее за плечи. Та отстранилась. Сквозь рыдания Кейт удалось различить:

— Из-за тебя.

Вернулась Элмира с пластиковым стаканчиком в руках. Кейт вздрогнула. Она бывала здесь раньше. И в последний раз приносили воду ей и в убийстве подозревали тоже ее.

— Ну-ну, — успокоительно произнесла Элмира и подала Джинни Сью стаканчик.

Джинни Сью залпом осушила его. Ее лицо было покрыто пятнами, она выглядела испуганной и беспомощной.