Я просить посвящения России Моему Непорочному Сердцу и покаянного Причащения в первые субботы. Если просьбы Мои будут услышаны, Россия обратится, и люди познают покой; а нет, то заблуждения ее распространятся по миру, будут войны и гонения на Церковь <…> Но, в конце концов, Мое Непорочное Сердце восторжествует. Святейший Отец посвятит Мне Россию, которая обратится, и миру на некоторое время будет дарован мир»[386].

Явления, происходившие в августе и сентябре, сопровождались большим стечением людей, приходивших со всех концов Португалии. Во время этих видений Дева Мария вновь говорила детям о том, чтобы они читали Розарий и обещала показать чудо во время последнего явления в октябре, «чтобы все уверовали». В назначенный день в Кова да Ирия собралась толпа численностью от 70 до 100 тысяч человек. Лусии и ее товарищам вновь явилась Дева Мария. Она сказала, что на месте явления нужно построить часовню и снова напомнила о необходимости ежедневно читать Розарий, назвав себя «Царицей Розария».

Этим закончилось явление, после которого произошло знаменитое «чудо с солнцем». На глазах тысяч свидетелей Солнце внезапно как будто померкло, так что на него стало возможно смотреть невооруженным глазом, как во время затмения. Лусия в это время последовательно увидела на небе несколько видений – святое семейство, благословляющее народ, Деву Марию и Иисуса Христа, и Деву Марию в образе Царицы Кармеля. Затем Солнце стало вращаться, окрашивая все вокруг разноцветными лучами – фиолетовым, желтым, голубым, красным и зеленым. В какой-то момент присутствующим даже показалось, что Солнце падает на землю, вызвав у них ужас, – многие были уверены, что наступает светопреставление. Поразительно, что «чудо с Солнцем» было засвидетельствовано не только присутствовавшими на Кова да Ирия, но и многими людьми в радиусе 20 километров от места событий.

События, произошедшие в Фатиме, разумеется, очень комплексны, сложны и необычны для того, чтобы привести их исчерпывающий анализ в рамках нашего исследования, посвященного книге Даниила. Нам бы хотелось в первую очередь рассмотреть те аспекты этих явлений, которые могут быть поставлены в один ряд с отмеченной нами параллелью между явлением Державной и пророчеством книги Даниила о воцарении Сына Человеческого.

Первая черта, которая роднит образ Фатимской Девы Марии с Сыном Человеческим из книги Даниила – это ее связь с небесной сферой. Дева Мария каждый раз появлялась парящей над вершиной дуба в Кова да Ирия, а затем исчезала в небесах. В конце последнего явления 13 октября она явилась детям прямо на небесах, около Солнца. Особенно примечательными в данном случае являются некоторые детали, сообщенные не детьми, а посторонними свидетелями, наблюдавшими видения. Согласно их рассказам, во время явлений Девы Марии постоянно являлось небольшое облачко, которое опускалось на вершину дуба в начале каждого явления и удалялось после его окончания[387]. Во время последнего явления это облако или столп дыма трижды покрывало детей, беседовавших с Девой Марией. Эта черта Фатимских явления заставляет вспомнить самый удивительный пассаж описания Сына Человеческого – указание на то, что он шел «с облаками небесными». Как правило, именно эта фраза приводится в качестве аргумента сторонниками концепции, согласно которой Сын Человеческий представляет собой одну из Божественных ипостасей – ассоциация с облаками в Библии является прерогативой Бога Израиля.

Вторую параллель Фатимских явлений с книгой Даниила и с явлением Державной мы можем увидеть в последнем видении Лусии, когда она увидела на небесах Деву Марию в образе «Царицы Кармеля». По словам Лусии ее видение было похоже на картину в Фатимской церкви, изображающую Кармельскую Богоматерь. Примечательно, что Кармельская Богоматерь по своему иконописному типу очень близка к Державной – на ней мы видим Деву Марию в короне, восседающую на троне с Младенцем на коленях. Видение Кармельской Богоматери было последним видением Лусии, завершившим цикл явлений 1917 года. Исходя из этого мы можем предположить, что явление этого образа в финале Фатимских явлений так же, как и явление Державной, намекает на таинственное воцарение Девы Марии.

Наконец, важнейшей темой Фатимских явлений стало установление всемирного почитания Непорочного Сердца Девы Марии и посвящение России Непорочному Сердцу Святой Девы. Практика посвящения стран и городов Деве Марии традиционно была распространена в католической традиции. Впервые она возникает в IX веке, получая со временем все большее распространение. В XVII веке Людовик XIII посвятил Францию Деве Марии; позднее ей была посвящена Португалия. В Европе в XVIII-XIX веках получил широкое распространение культ Непорочного Сердца Девы Марии. В 1910 году бельгийская провидица Берта Пети получила откровение о необходимости посвящения всего мира Непорочному Сердцу Девы Марии. В ответ на этот призыв в 1915 году католический архиепископ Вестминстерский кардинал Бурне посвятил Англию Непорочному Сердцу Девы Марии[388]. Произошедшее в 1942 году посвящение мира Непорочному Сердцу Девы Марии папой Пием XII было беспрецедентным событием в христианской истории – так, крупнейший католический богослов-мариолог XX столетия Габриэль Роскини назвал его «высочайшим проявлением культа Марии» и «началом эры Церкви»[389]. Этот акт посвящения был повторен в 1984 году Иоанном Павлом II, а в 2013 – Папой Франциском. Тема посвящения России Непорочному Сердцу Девы Марии очевидным образом соответствует теме явления Державной – воцарению Девы Марии как царицы России. Равным образом, слова Девы Марии об установлении почитания ее Непорочного Сердца во всем мире и последующее посвящение всего мира Непорочному Сердцу Девы Марии, осуществленное целым рядом Римских пап, может быть символическим исполнением предсказания видения Даниила о всемирном владычестве Сына Человеческого.

Таким образом, мы можем констатировать тот факт, что исполнением предсказания книги Даниила о воцарении святых Всевышнего и Сына Человеческого стало символическое воцарение Девы Марии, ярким образом изображенное в российских и португальских событиях. Как известно, многие православные и католические авторы прямо связывают эти события с личностью реальной Марии из Назарета, пребывающей на небесах душой или даже душой и телом. Тем не менее подобный взгляд возможен только в контексте православного и католического богословия, будучи неприемлемым для протестантов и иудеев. Обилие указаний на католические культовые практики, характерное для Фатимских явлений, также может свидетельствовать о том, что значительная часть содержащейся в них информации культурно обусловлена и не должна восприниматься некритически. Попытки каким-либо образом охарактеризовать духовную сущность указанных событий были бы слишком самонадеянными и увели бы нас далеко от основного предмета нашей работы. Можно предположить, что воцарение Девы Марии в контексте чудесных явлений 1917 года в первую очередь выступало в качестве символа, призванного охарактеризовать принципиальные черты нового периода мировой истории. И если в книге Даниила символом событий 1917–1918 годов стало воцарение Сына