А историю с южнокорейским «Боингом», который сбили наши летчики, американская пропаганда преподнесла как преступление советского режима. Приехав в Штаты, я в первый же вечер увидел по телевизору сразу несколько яростно антисоветских фильмов. В одном из них советские солдаты безжалостно убивали американских детей.

Святослав Рерих расписывается по нашей просьбе на Знамени Мира в своем поместье в Индии

Вот в такой непростой обстановке нам предстояло отправиться в круиз мира. Другое дело, что мы, космонавты разных стран, всегда уважали друг друга и даже дружили. Помню, сидим мы как-то с американцами в чайной комнате звездного городка и разговариваем – задолго до всех перестроек и ускорений. Стаффорд, который потом летал на «Союз-Апполоне», нас подкалывал: «Ну и смелые вы ребята, что на таком старье летаете». Действительно, их корабль был современнее нашего. Но и наш «старичок» в космосе работает неплохо.

А буквально на следующий день была пресс-конференция американцев, которые готовились к полету с нами. Кто-то из журналистов просит сравнить техническое совершенство американского и российского космических кораблей, которые будут стыковаться. Стаффорд, не моргнув глазом, говорит: «Примерно одинаковые». Вот что значит профессиональная дружба. Мне было легче найти общий язык с американцами. Поэтому я, космонавт, мог плодотворно работать в «Комитете защиты мира».

В то время все мы были обеспокоены американской программой – Стратегическая Оборонная Инициатива (СОИ). Я был и остаюсь противником безумной гонки вооружений в космосе. Опасное это дело. Об этом я не раз говорил во время круиза Мира. Думаю, эти слова не устарели:

«Пусть вас не обманывают слова о том, что сейчас ведутся только научные разработки, а уж наши дети и внуки разберутся. Я не хочу, чтобы смерть угрожала не только мне, но и моим детям и внукам. Сейчас остановить вывод оружия в космос можно. Если этого не сделать, оно полностью выйдет из-под контроля».

Мы вместе с американскими учеными разработали тогда программу «Звездного мира». Говорили о серьезном сотрудничестве в науке, в технологиях. Я говорил американцам: «Намного интереснее посвятить общие усилия такому космическому проекту, как совместная советско-американская миссия к Марсу». Недавно школьники из штата Мэн, побывавшие в нашей стране, подарили мне майку с надписью «Вместе на Марс». Я не хотел бы, чтобы этот призыв оставался только на словах. Я и сегодня убежден, что полет на Марс будет совместным, многонациональным.

В нашей делегации присутствовали люди разных профессий, в том числе и священник. Запомнился такой эпизод. Мы приплыли на пароходе к маленькому американскому городку, сошли на берег и направились в этот городок.

А я снимал происходящее на видеокамеру и услышал разговор. Стоявший у трапа американец спросил у матроса: «А когда сойдут русские?» Тот ответил: «Да они только что мимо тебя прошли!» У американца стали квадратные глаза, и он удивленно произнес: «Они такие же, как мы?!» Присутствие среди нас священника еще больше доказывало, что мы такие же, как они. Американцы, видимо, ожидали увидеть русских в звериных шкурах и с большими ножами за поясом.

Во время одной из встреч я спросил у американских скаутов, ребят лет 13–14: «Зачем вы пришли на личную встречу с русскими? У вас ведь о нас рассказывают и газеты, и радио, и телевидение». Один из них ответил: «Журналисты задают вам свои вопросы, а я пришел, чтобы задать свои!» Эти эпизоды подчеркивают, как мало тогда знали друг о друге русский и американский народы.

В «Круизе мира» мы познакомились и подружились с Владыкой Агафангелом. Позднее я встречался с ним в Украине, когда он был в Виннице. Сейчас Митрополит в Одессе. И когда мы с женой туда приехали, то попросили, чтобы он нас обвенчал. Владыка исполнил нашу просьбу. Надо отдать должное Митрополиту: в монастыре, в котором он живет и служит, многое им построено. Он возвел и новые храмы, и приделы, и благоустроил территорию. Очень и очень созидательный человек!

Когда мы отправились в путешествие по Миссисипи, с нами была бутыль волжской воды. Мы выплеснули ее в Миссисипи в знак дружбы. Американцы сделали ответный ход. Через год американская делегация совершила круиз по Волге. Вода из Миссисипи пополнила нашу Волгу.

Раньше я полностью отрицал НЛО, как объект внеземной цивилизации. Видел исключительно земные причины их природы: запуск ракеты, кусок ракетоносителя. Доказательства существования НЛО, на которые напирали энтузиасты, представлялись мне неубедительными. Вроде как люди видели НЛО, а потом оказывалось, что на самом деле это была ракета или подъемный кран, который ночью работал. Еще одна история, жена рассказывает мужу, что ее похитили инопланетяне, а потом она от них забеременела. Не верю.

Я сам был космонавтом, летал в космос. Почему же я-то НЛО не видел? Но в Лондонской национальной галерее я увидел странную картину: на ней изображено, как на небе висит яркая огненно-желтая тарелка, и луч от нее исходит к Деве Марии. Я еще подумал, что за ерунда современная висит среди старинных шедевров?

Но когда прочел надпись, обомлел: «Карло Кривелли, 1484 год». XV век! Согласно библейским канонам, благую весть Деве Марии принес архангел Гавриил. Это весть о том, что она станет матерью Христа. А на этой картине благая весть приходит из подобия летающей тарелки, с помощью луча, похожего на лазерный. Вылитая летающая тарелка получилась у Кривелли! Круглая, с несколькими уровнями и окошками.

Я задумался, почему автор изобразил в небе предмет, так похожий на летающую тарелку? Ответ был один: он сам видел этот предмет в небе, а может, ему рассказали. Получается, что Бог передает информацию Деве Марии с НЛО? Теперь я думаю, что инопланетяне действительно бывали на Земле. Но очень давно. У художников глаз точный! Иногда я в шутку говорю: «Вот так и летают к нам с XV века».

Карло Кривели – известный итальянский живописец, потомственный художник. Многие знают его Марию Магдалину с длинными локонами. Он отличался внимательным отношением к деталям, тщательно их выписывал. И одной из деталей на картине средневекового художника стала… летающая тарелка.

Денежный вопрос для космонавтов никогда не был определяющим. За длинным рублем в космос не летят, слишком опасная профессия. Награждали нас по-разному: в зависимости от продолжительности полета, от его сложности. У нас были космонавты первого, второго и третьего класса. У меня высший разряд – я космонавт-испытатель первого класса, инструктор. Зарплаты были небольшие – от 350 до 500 рублей. Никаких чеков, чтобы пойти в магазин и сказать: «Заверните мне две „Волги“», не было.