— А? — Заспанный чел с трудом приходил в себя. — Чо надо? — Он резко вскочил на ноги. — Ты кто?!

— Брюки надень, — попросил Hyp.

— Ты кто?

— Называй меня Hyp, — предложил карлик. — Я от Хозяина.

— А… — Цезарь схватил грязноватые штаны. — Точно! Он говорил, что ты придешь.

Вообще-то малыш сам поведал бородатому философу о своем прибытии во время очередного «сеанса», но стоит ли засорять слабую человскую голову высочайшими материями?

— Хозяину понравилась Месса, — сообщил Hyp. — Ты провел церемонию на высочайшем уровне и, самое главное, неожиданно для наших врагов. Теперь никто не сможет остановить Пришествие. Ты молодец!

— Я старался. — Цезарь решил продемонстрировать скромность перед лицом загадочного посланника Сатаны, но на его лице растеклась довольная ухмылка.

Hyp действительно был доволен: полицейские, взбешенные дикой выходкой сектантов, прилагали неимоверные усилия на поиск мерзавцев и уже сегодня вечером, благодаря подкинутым карликом уликам, должны были выйти на заброшенное кладбище в Ленинградской области и установить личность Цезаря. В свете того, что предстояло сделать жрецу богов Бездны в дальнейшем, такой послужной список был необходим.

— Рассиживаться, тем не менее, не стоит. Времени мало, а дел много.

— Я сделаю все, чтобы Хозяин занял трон мира.

— Поэтому ты и был избран.

— А потом я буду приближен к Хозяину? — решился уточнить бывший студент.

— Ты будешь вечно стоять у его трона, — подтвердил Hyp. — Но сначала дела. — Малыш привычным, «глебовским» жестом протер очки. — Во-первых, мне нужен надежный парнишка для скоротечной операции. Думаю, Борман, главный страж храма, вполне подойдет.

— Почему не я?

— Тебе достанется самое аппетитное, — успокоил насторожившегося Цезаря карлик. — Ты будешь организовывать Пришествие.

— А что будет делать Борман?

— Нам необходимо устранить одного мелкого деятеля, — терпеливо объяснил Hyp. — He волнуйся, Цезарь, твое лидерство не вызывает сомнений у Хозяина.

* * *

Центральный офис «Соединенного общественного банка».

Москва, улица Большая Никитская,

20 сентября, суббота, 13:30.

— В два часа, Кселиман, я хочу, чтобы прямой эфир был ровно в два! Это понятно?! Ты знаешь, что я с тобой сделаю, если прессуха сорвется?!

Помощник Бориса испуганно втянул голову в плечи и преданно посмотрел в глаза бушующего миллионера.

— Знаю.

— Башку снесу на..! Ты у меня пончики на Рижском рынке продавать будешь!!

Подобные разносы были обязательной частью подготовки любого серьезного мероприятия и на самом деле не вызывали у Кселимана особых эмоций. Но боязнь свою он демонстрировал обязательно, Борису это нравилось.

— У тебя все готово?

— Так точно.

— Журналюги?

— В зале. Ждут.

— Все приехали?

— Восемь телеканалов и двадцать газет. Прямой эфир будет по Первому, НТВ и Ml. Остальные станут сообщать о пресс-конференции во всех новостях, вплоть до завтрашнего утра. На вечер запланированы две аналитические программы.

— Молодец! Но если что сорвется…

— Все будет… — несколько неопределенно ответил Кселиман.

— Смотри у меня. — Борис отвернулся и вытащил из кармана зазвеневший мобильный телефон. Личный, этот номер знали только избранные — Да?.. Это точно? — Показушная ярость слетела с Осиновского, он нахмурился и плотно сжал губы. — Мне больше не звони. Приезжай, доложишь лично. — Трубка вернулась в карман.

— Проблемы? — Митрополит Феофан, с интересом наблюдавший за разносом Кселимана, насторожился.

— Проблемы, — негромко подтвердил Борис.

— С Глебом?

— Ему удалось уйти от моих людей.

На самом деле известие, полученное Осиновским, было куда более неприятным. Контролирующий операцию человек доложил, что полицейские, патрулирующие Рублевское шоссе, обнаружили на опушке, неподалеку от обочины шоссе, аккуратно сложенные трупы девяти человек. Всей группы, посланной на встречу с Глебом. Причины смерти устанавливаются. Информация засекречена и в газеты не попадет.

— Я тебя предупреждал, — проскрипел Феофан.

— Спокойно, Фифа, — улыбнулся Осиновский. — Я думаю, Глеб оценил наши аргументы и более не будет путаться под ногами. В конце концов он достаточно разумен. — И едва слышно добавил: — Все равно пути назад уже нет.

Парадный зал «Соединенного банка» производил впечатление: белый шелк, позолота, официальные пальмы в кадках. Осиновский требовал, чтобы зал был готов принять пресс-конференцию в любое время дня и ночи, поэтому после каждой попойки, которые сотрудники банка устраивали в любимом помещении, уборщицы тщательно устраняли следы разгула, рабочие вставляли новые стекла, а управляющий высчитывал из дохода участников мероприятия деньги на ремонт полов и испачканных стеновых покрытий. А потому толпа журналистов, собранных расторопным Кселиманом, оказалась в чистеньком, можно сказать, новеньком помещении, где все блестело и сверкало.

— Все собрались, — удовлетворенно буркнул пузатый Алекс, оглядывая собратьев. — На фуршет слетелись, вороны. Хе-хе-хе…

Закуски, подводящие итог любой пресс-конференции Осиновского, стояли для Алекса на первом месте. Он, разумеется, не стал обедать и явился в банк одним из первых, без интереса наблюдая, как операторы телекомпаний готовили камеры, ставили свет и пристраивали на стол микрофоны. Остальные собратья чистили перышки или щелкали диктофонами, нетерпеливо принюхиваясь к идущим из дверей подсобки запахам фуршета: еду обычно вносили оттуда.

— Красавица, а ты откуда взялась? — Алекс перевел взгляд на сидящую рядом девушку. — Первый раз тебя вижу.

— Газета «Невские Новости», — заученно ответила Нина и, подумав, чуть отодвинулась от соседа.

Пузатый, тщательно маскирующий возраст (длинные волосы, одутловатое лицо, футболка-джинсы, морщинистая шея), он произвел на девушку гнетущее впечатление.

— Ого! Кселиман и региональную прессу позвал!

— Да, — не стала спорить Нина.

— Айда после прессухи в «писателя»? Кофейку бабахнем, за жизнь покалякаем. Ты из Питера или местная?

— Из Питера…

— Достопримечательности посмотрим! Меня Алекс зовут. Слышала?

— Вас зовут Алекс, — повторила Нина.

— Нет, — поморщился журналист, — про меня слышала? Я в «Комсомолке» публикуюсь.