— Значит, мы приближаемся к самому древнему месту лабиринта? — уточнил Альрик. — Я бы не возражал против того, чтобы поскорее найти то, что нам надо, и вернуться на поверхность.

Кахина, казалось, не обращала внимания на его слова, она говорила со львами.

— Это стражи, — сказала она. — По древним обычаям, принято охранять мертвых, потому что у них было что похищать.

— Ты имеешь в виду, что здесь должно быть захоронение богатого правителя? — Альрик отдернул руку от головы льва. — Я бы поменял все его богатства на одну свежую сальную свечу.

— Это уже не нужно. Мы нашли то, что искали, — сказала Кахина и указала куда-то в пространство позади статуй. Там спиной к стене сидела какая-то поникшая фигура.

Альрик нагнулся вперед. Казалось, это был мужчина, умерший очень давно, даже одежду время забрало с собой. Кожа и мышцы, как и у мощей христиан, сохранились лишь частично. Однако здесь не было захоронений, никаких следов ритуалов или праздников. Такое впечатление, что этот труп попал сюда случайно.

— Он, наверное, заблудился, да? — спросил Альрик. — Значит, ты хотела найти именно такого.

— Да, — ответила Кахина. — Не важно, какой он был веры, теперь он будет похоронен достойно. Все же лучше, чем рассы`паться в пыль в каком-то темном углу.

— Не уверен, — возразил Альрик. — Но я согласен. Мы заберем его с собой, чтобы нас самих не нашли здесь лет через сто рядом с этим беднягой.

С этими словами он протянул Кахине остаток своей сальной свечи и нагнулся к мертвецу. Одну руку он подсунул ему под голову, а другую — под таз. На секунду задумавшись над тем, что мог искать здесь этот несчастный, Альрик поднял труп.

Мумия была легкой, как перышко, и тем не менее руки Альрика вспотели.

— Из него получится замечательный святой, — проговорил он и кивнул в сторону выхода. — Теперь давай как можно скорее выбираться отсюда!

И тут из туннеля раздался странный звук. Он был похож на вой волка Фенрира, бегущего между звезд. Альрик застыл от ужаса. Порыв воздуха, похожий на сквозняк, коснулся его лица, играя с бородой и волосами. Свечи в руках Кахины замигали. Последнее, что увидел Альрик, — как его спутница пыталась закрыть руками умирающее пламя. В следующее мгновение над ними сомкнулась тьма.

Бонус напрягал каждый мускул своего лица, чтобы сохранить на нем улыбку. На корабле кишели арабы. Они небрежно проверяли матросские сундучки экипажа, гладили руками весла, которые от бесчисленных часов гре´бли и всего вылитого на них пота стали черными и гладкими, мрачно поглядывали на голову дракона и оба его крыла, которые украшали форштевень.

Их презрительно надутые губы и жесты руками, которые будто что-то отбрасывали, казалось, демонстрировали всем, что незваные гости считают этот корабль ничего не стоящим. Какие глупцы! Бонус решил оставить их в этом убеждении.

Собравшись на корме, команда наблюдала за происходящим на палубе. Когда один из арабов попытался открыть клетки с воронами, Джамиль крикнул ему несколько арабских слов. Но это не произвело никакого действия: араб открыл дверцы клеток, птицы вылетели и помчались в направлении города. Джамиль выругался.

Теперь на борт размеренным шагом поднялся уже наместник собственной персоной, окруженный четырьмя мужчинами, которые явно были его личной охраной. За ними последовал их высокий сопровождающий.

Наконец наступил его момент! Мышцы лица Бонуса уже болели, когда он с натянутой до ушей улыбкой шагнул навстречу непрошеным гостям. Но уже через два шага ему наперерез выдвинулись лезвия двух сабель. Трибун стал покорно ожидать, когда Абдулла успокоит своих стражников, — все-таки Бонус в одиночку не представлял никакой опасности, — но наместник просто прошел мимо, а стража оттолкнула Бонуса в сторону.

— Постойте же! — крикнул Бонус вслед захватчикам. Про себя он проклинал мать всех сарацинов, но все же старался сохранять любезное выражение на лице.

Почему же люди из экипажа ничего не предпринимали? Неужели они так и будут смотреть, как у них из-под носа забирают корабль? А впрочем, Бонусу это было даже на руку. У него были свои планы на «Висундур».

— Наместник Абдулла! — крикнул он. — Правда ли, что ты ищешь берберов?

Араб, одетый в белую шелковую одежду, повернул голову, внимательно посмотрел на Бонуса и жестом подозвал его к себе.

— Я знаю, где находится их укрытие, — запрыгал Бонус перед телохранителями наместника.

— Какое мне дело до берберов? — обронил Абдулла.

— Этого я не знаю, почтенный наместник, но слышал, как кто-то говорил, что ты хотел бы знать, где в твоем царстве живут твои верноподданные, чтобы иметь возможность оказывать им свою милость. — Бонус изобразил поклон.

Абдулла потер коротко подстриженную бороду и одарил Бонуса благосклонной улыбкой.

— Это правда. Я хотел бы знать, где живут берберы. Говорят, что живут они в пустыне. Соответствует ли это истине?

— Да, это так, я был у них, — поторопился Бонус с ответом. — Но пустыня большая, а ты ведь, наверное, хочешь знать, где именно они находятся?

Рука Абдуллы исчезла в его одеянии, и через мгновение к ногам Бонуса полетели серебряные монеты. Насчитав глазами пять динаров, он отодвинул монеты носком своего сапога.

— Твое предложение щедро, о наместник. Но я требую нечто иное за мое знание.

— Ты требуешь? — вырвалось у большого крепкого мужчины, стоявшего рядом с наместником. Казалось, он имел равное с ним звание.

Никогда раньше арабы не обращались к нему таким бессовестным образом. Однако, очевидно, что затеяв спор, он не добьется своей цели. По крайней мере, сейчас.

— Товар за товар, — хихикнул трибун. — Так торгуют там, откуда я родом.

— Итак, чего же ты хочешь? — спросил теперь уже Абдулла и сдвинул с головы шелковый капюшон. Из-под него появились смазанные маслом волосы, заблестевшие на солнце. Бонус облизал себе губы и сказал, понизив голос:

— «Висундур». Корабль, на котором ты стоишь. Он должен принадлежать мне. И к нему я требую отряд твоих людей, которые помогут мне захватить его.

— Но ты ведь тоже из команды этих моряков, — наморщил лоб Абдулла, — разве нет?

— Чтобы это объяснить, потребовалось бы слишком много твоего драгоценного времени, наместник. Просто скажи, как тебе мое предложение?

Элегантный араб обменялся несколькими словами со своим сопровождающим. Высокорослый пролаял что-то по-арабски и несколько раз отрицательно покачал головой.

— Я знаю, что вы, франки, считаете себя умнее всех, — снова обратился Абдулла к Бонусу. — Откуда мне знать, что ты говоришь правду? Кто гарантирует мне, что берберы действительно находятся в том месте, которое ты хочешь мне назвать? А если я вернусь оттуда с пустыми руками, ты уже успеешь скрыться в море на этом корабле.