Еще триста метров, и — мимо приземистого здания церкви Св. Джона, с небольшим кладбищем около него — дорога приводит к почте.

На почте.

Оксана мило улыбнулась начальнику почты:

— Вы не подскажете, где-то здесь в конце восемнадцатого века была деревня Альфоксден. Но, может быть, это было просто имение.

— Не помню такой, я здесь только пятнадцать лет. А зачем вам эта деревня?

— В этой деревне жил Вордсворт. Здесь он встречался с Кольриджем.

— Я постоянно объезжаю все местные фермы и дома. Я ведь еще и почтальон. Наверное, это старинное название. Может быть, его переменили. Многие хозяева меняли названия поместий. Я знаком с поэзией Вордсворда, он воспевал нашу долину. Но его бывший дом не знаю. Извините.

— Спасибо. Даже не знаю, что и как теперь искать.

Генри тоже посчитал необходимым поблагодарить:

— Большое вам спасибо!

Оксане:

— Думаю, нам здесь больше нечего делать. Лучше вернуться к озерам, поищем музей Вордсворда.

— А успеем сегодня?

— Без проблем. Камбрия такая маленькая, что ее всю можно проехать за день вдоль и поперек. Поехали, расплатимся с хозяевами домика, где обедали.

— Но платить буду я. Вы и так платили за аренду машины, да и по дороге.

— Как скажете, хозяйка.

Оксана промолчала.

15:00. Машина проезжает Амблсайд.

Генри обернулся к Оксане:

— Еще пять километров, и приедем в Грасмир. Последний пункт нашего путешествия. Сразу же после него возвращаемся в Лондон. Вы остаетесь в Лондоне?

— Даже не верится. Я уже привыкла к непрерывному движению. Не хочется возвращаться. Насчет Лондона не знаю. У меня же билет в Вену. А вы?

— Я вернусь в Чехию. Отдохну. Нужно, чтобы рука зажила окончательно.

— Я вас замучила этой поездкой?

— Что вы? Было даже приятно. Мне по работе чаще приходится иметь дело с довольно грубыми людьми.

— Вы ничего не рассказывали о своей работе. Наверное, вы очень педантичны в работе. Я сужу по тому, как вы нашли все-таки места жизни моих любимцев.

— Да, при подготовке переговоров приходится тщательно изучать привычки, особенности и даже привязанности второй стороны. Иначе успешность переговоров становится проблематичной. Нужно все знать о второй стороне. И очень многое можно узнать из Интернета.

— У меня было совсем другое мнение о коммивояжерах. Я представляла их маленькими, суетливыми людьми, постоянно пытающимися заболтать потенциального покупателя.

— Мне не очень нравится слово коммивояжер. Всегда называю себя представителем фирмы.

— Простите, не подумала.

— Не страшно. Вот мы и приехали.

Машина около почты.

Генри вышел из машины. Прошел на почту, через некоторое время вышел и сел на свое место.

Оксана, нетерпеливо:

— Что узнали?

— Да, имеется небольшой музей в доме Вордсворта. «Дав-Коттедж» Вордсворда. На юго-востоке Грасмира, почти у дороги. Доедем за пару минут. Будем надеяться, что открыт.

«Дав-Коттедж».

Генри заплатил мужчине — хранителю музея и кассиру одновременно — четырнадцать фунтов, получил входные билеты.

Хранитель музея, то ли оправдывается, то ли рекламирует:

— Сейчас зима, посетителей нет, гиды в отпуске: вам никто не будет мешать все осмотреть. Здесь почти все сохранено в том виде, как было при жизни поэта.

Генри и Оксана, не сговариваясь, одновременно:

— Спасибо.

Оба входят в домик. Домик навевает унылое настроение, очень невзрачные комнаты. Даже Оксане захотелось скорее выйти в прилегающий садик, который оказался закрытым. Значительно интереснее в небольшом музее.

Оксана, восхищенно:

— Посмотрите, Пьер, это же подлинные рукописи. А это обручальное кольцо Мери. Замечательно. И картины. Может быть, они не очень ценны сами по себе, но здесь они прекрасны.

Внимательно рассматривает все экспонаты, переходя из комнаты в комнату. И их много: не только вещи Вордсворда, но и Кольриджа, Саути. Но все рассмотрели, пора уходить.

16:00. У домика Вордсворта.

Генри, не очень уверенно:

— Есть недалеко еще одно место, связанное с вашим любимцем — дом в Райдел-Маунт. Там Уильям и его сестра Дороти жили в более комфортабельных условиях. Не уверен, что там музей. Кроме того, если мы хотим вернуться сегодня в Лондон, нужно уже выезжать. Ехать не меньше пяти часов. Да еще где-то нужно поужинать, мы рано обедали. Что скажете?

Оксана смеется:

— На сегодня впечатлений хватит. Я уже даже почти забыла, что мы видели утром. Придется в Лондоне вспоминать поездку. Так что едем. Хорошо, что мы не сдали свои номера в отеле. А в Корнуолл, конечно, не поедем.

20:00. Лондон. У «Хилтон Кенсингтон» отеля.

Генри и Оксана выходят из машины. Генри говорит:

— Я только сдам машину и зайду к вам.

— Хорошо, я жду.

Номер Оксаны.

Оксана уже раскрыла чемодан, пытается навести порядок в своих вещах. Стук в дверь.

— Входите, Пьер.

Генри входит:

— Я только хотел спросить: вы уже решили, куда теперь направляетесь?

— Нет, буду думать завтра. Сначала отосплюсь после нашей поездки. А вы уезжаете? Когда?

— Завтра рано утром. Хочу попасть к себе в Страдонице к обеду.

— Вас там кто-то ждет?

— Если вы интересуетесь, ждет ли меня там женщина, то нет, не ждет.

Оксана смеется:

— Упаси боже, какое я имею право интересоваться вашими женщинами? Хотя Анна говорила, что у вас в каждом городе знакомые дамы, я за время нашей поездки таковых не заметила.

— Анна преувеличивает. У нас действительно нехорошо тогда получилось. Я был вынужден срочно уезжать из Брюгге. А потом все как-то не было времени приехать туда. А может быть, боялся, что отношения станут слишком серьезными.

— Вы и теперь боитесь серьезных отношений?

— По правде говоря, да, опасаюсь. При моей профессии никогда не знаешь, куда тебя судьба забросит на следующей неделе. Как тут строить серьезные отношения?

Оксана, задумчиво:

— Возможно, вы правы. Хотя, можно сменить род деятельности, если сильно любишь человека. Впрочем, это абстрактные рассуждения. Но вы приедете на Рождество в Зальцбург?