В этот момент карета резко остановилась, и, выглянув в окно, девушка увидела множество других экипажей. Бросив вопросительный взгляд на донью Изабеллу, она услышала ее неуверенный ответ:

– О да, Моргана. Многие семьи приезжают сюда из города на праздник. А сегодня выдался просто замечательный день. Должна признаться, мне не терпится пройтись босыми ногами по ручью. Конечно, молодежь предпочитает купаться на глубине, но я лучше похожу по берегу. Девушки будут бросать в воду цветы, будет много музыки и танцев, а потом еще и пикник. Тебе понравится, Моргана, вот увидишь.

Моргана сглотнула комок в горле и проговорила спокойным голосом, стараясь не выдать своего волнения:

– Звучит заманчиво, тетя. Я очень рада, что вы с дядей Мануэлем взяли меня с собой.

В этот момент со стороны Эгги раздалось еле слышное фырканье, предназначенное исключительно для ушей Морганы, и девушка недовольно покосилась на гувернантку. Эгги была слишком проницательной – внешний вид воспитанницы никогда не обманывал ее. Хотя она никому не рассказывала о том, что произошло в то утро на лесной поляне, Моргана не сомневалась, что Эгги обо всем известно. Отношение пожилой шотландки к президенту Мексики изменилось в худшую сторону, если, конечно, то, как она здоровалась с ним, что-нибудь значило. Несколько слов, сказанных Эгги в адрес Девона Говарда, свидетельствовали, что ее мнение о нем также ни капли не улучшилось. Иногда Моргане казалось, что Эгги умеет читать ее мысли: так тонко она чувствовала малейшую перемену в настроении воспитанницы. Выйдя с помощью дяди Мануэля из кареты, Моргана слегка покраснела, от души надеясь, что ее подозрения относительно Эгги не оправдаются. Ей невыносима была мысль о том, что кто-то посторонний может догадаться, что воспоминания о руках и губах Девона, об их сплетенных телах преследовали ее дни напролет. Моргана отчаянно хотела увидеть Девона, сказать ему…

Она вдруг резко остановилась. Слова приветствия замерли у нее на губах: к ним приближалась знакомая фигура президента, как всегда безупречно одетого. Бросив быстрый жадный взгляд на девушку, он обратился к донье Изабелле:

– Здравствуйте. Позвольте поблагодарить вас за приглашение провести этот замечательный празднике вами. – Взяв руку Изабеллы Эскобар отменно галантным жестом, Санта-Анна поднес ее к губам. Обменявшись несколькими словами с доном Мануэлем, Антонио наконец повернулся к Моргане; его темные выразительные глаза молили о снисхождении.

– Моргана, рад видеть тебя, милая. Для меня большое счастье снова встретиться с тобой после столь долгой разлуки. Я очень расстроился, узнав, что тебе нездоровится, но уверен, что солнечный день в хорошей компании – лучшее лекарство. Если позволишь… – Взяв девушку за руку и бросив на нее быстрый взгляд, словно оценивая ее реакцию, Санта-Анна повел ее к ручью, где под раскидистым деревом уже сидели какие-то люди, весело смеясь и оживленно переговариваясь между собой.

При воспоминании о похожем утре на похожей поляне Моргана побледнела. Санта-Анна, проявив удивительную проницательность, мягко проговорил:

– Не волнуйся, от этого дня у тебя останутся более приятные впечатления. Давай забудем об ошибках прошлого и попробуем начать сначала. Согласна, милая?

Сомневаясь в искренности пронзительного взгляда Санта-Анны, девушка тем не менее была благодарна ему за то, что он сумел найти выход из щекотливой ситуации. Облегченно улыбнувшись, она как можно беззаботнее ответила:

– Посмотрим, Антонио…

Не в силах устоять перед остроумием Антонио, Моргана громко расхохоталась, а следом за ней и вся компания, собравшаяся под раскидистым деревом. Всматриваясь в лица присутствующих, девушка наслаждалась теплом, исходившим от этих замечательных людей.

Среди гостей были сеньор и сеньора Диас, любящие супруги и близкие друзья тети Изабеллы, которые привезли с собой сына Хорхе с явным намерением познакомить его с очаровательной племянницей генерала Эскобара; сеньор и сеньора Мантальбан, дальние родственники тети Изабеллы и родители двух хорошеньких девочек четырех и шести лет, в эту минуту развлекавшихся тем, что вовсю обливали друг дружку водой, со смехом выслушивая упреки старших; недавно овдовевшая сеньора Мантальво с красивой дочерью Селестой, которая не могла скрыть своего восхищения великолепным господином президентом; генерал Аградо с супругой, сподвижники дяди Мануэля и друзья президентской четы; и, разумеется, сам президент. Невдалеке, почти полностью скрытые от глаз, находились охранники и слуги, которые прямо на траве накрыли замечательный стол и устроили удобные сиденья в тех местах, где это казалось практически невозможным.

Наслаждаясь теплым солнечным днем и прекрасной компанией, Моргана начала расслабляться. Великолепный обед, состоявший из холодного мяса и курицы, нескольких видов жаренной на углях рыбы, фруктов и пряностей, а также сладкого местного вина, почти полностью вытеснил у нее из головы воспоминания о синих глазах, исполненных презрения, и саркастических словах, которые до сих пор жгли ее огнем: «Преклоняюсь перед твоей силой духа, милая…»

Раскрасневшись от вина, Моргана поднялась на ноги. Почувствовав слабость в коленях, девушка решила, что впредь надо быть осторожнее. Да, ей, безусловно, стоит немного пройтись, чтобы вино выветрилось из головы. Заметив странный огонек в глазах Антонио, она ровным голосом проговорила:

– Мне кажется, Линда с Констанцией правильно сделали, что решили искупаться в такой жаркий день. Прошу меня простить. – Наклонившись, она прошептала на ухо тете Изабелле, что пойдет поищет укромный уголок, чтобы снять туфли с чулками и побродить по ручью.

– Хорошо, Моргана. Эта поляна охраняется, и ты будешь в полной безопасности. Только не очень долго, милая. Мы все будем скучать по тебе.

Благодарная тете Изабелле за ее понимание и проницательность, Моргана осторожно выпрямилась и, аккуратно ступая, направилась через всю поляну к рощице. Углубившись в лес, она спряталась за густым кустарником и, усевшись на большой валун, глубоко вздохнула. Наслаждаясь благотворным действием прохладного горного воздуха, девушка извлекла из лифа платья маленький носовой платочек и вытерла влажный лоб. В этот момент сзади нее раздался низкий ленивый голос:

– Привет, милая. А я все ждал, когда ты дашь мне возможность поговорить с тобой.

Резко обернувшись, Моргана недоуменно воззрилась на улыбающегося Девона.

– Девон!

Подойдя к девушке медленной вальяжной походкой, молодой человек остановился. Пристально глядя на нее, он взял у нее из рук платок.

– Позволь мне убрать это, милая.

Затаив дыхание Моргана наблюдала за тем, как Девон осторожно засовывает кружевной платочек в вырез ее платья. Не в силах произнести ни слова, она заглянула ему в глаза и увидела загоревшийся в глубокой синеве знакомый огонек страсти. Суровое, словно высеченное из камня, лицо медленно приближалось к ней, твердые губы, такие знакомые и желанные, искали ее губ. В тот момент, когда они прикоснулись к ней, обжигающая волна тепла окатила Моргану, и из ее груди вырвался низкий стон. Не задаваясь вопросом, почему отношение Девона так внезапно изменилось, Моргана преисполнилась к нему глубочайшей нежностью, крепко прижимаясь к сильному мускулистому телу. С бешено бьющимся сердцем девушка робко приоткрыла губы, и в ту же секунду язык Девона жадно ворвался в ее рот, словно желая выпить до дна сладкий мед ее поцелуев. Обвив руками его шею и запутавшись пальцами в густых волосах, Моргана отдалась во власть губ Девона, которые, оторвавшись от ее рта, спустились вниз по ее стройной шейке, на миг задержавшись на ключицах, а потом двинулись к восхитительным белоснежным округлостям ее груди. Потеряв способность мыслить связно, Моргана могла только чувствовать, как его язык проник в ложбинку между грудей, в то время как руки смело поглаживали нежные холмики, проступавшие сквозь тонкую ткань платья.