— Здесь следы, — оборвал мою попытку отшутиться Орвин.

И правда. Почти под самым балконом принцессы росли клумбы, земля вокруг них была рыхлая, и на ней отчётливо отпечаталось несколько следов. Некоторые из них определённо оставила маленькая женская ножка. Другие были значительно крупнее и, вернее всего, принадлежали обутому в сапоги мужчине. Хотя исключать женщину с крупной ногой тоже было нельзя.

— Всё ясно, — подытожила я. — Этнея сама впустила Охотника во дворец. Возможно, подсказала какую-то лазейку, или банально устроила, чтобы ему выписали пропуск. Если, конечно, он сам здесь не обитает, этого тоже исключать нельзя. Ну, а сбежать, будь то через главные ворота или задние, им не составило труда. Тех, кто выходит, ведь не проверяют?

— Во всяком случае, не так тщательно, как тех, кто пытается пройти внутрь, — мрачно подтвердил Орвин.

И, коротко распорядившись: «Едем!», решительно зашагал в сторону конюшни. Я не стала корить его за самоуправство.

— Почему она это сделала? — спросил принц по дороге к столичному телепорту.

Я подозревала, что совершить пространственный скачок можно и непосредственно из королевской резиденции, но Орвин предпочёл более стандартный путь. То ли опасался дворцовых слухов, то ли не хотел раскрывать тайну неблагонадёжной личности в моём лице. И в том, и в другом случае он был совершенно прав.

— Есть несколько вариантов. — Я не была уверена, обратился ли спутник ко мне или разговаривал сам с собой, но всё-таки решила ответить. — Может быть, она всецело доверяла человеку, который выманил её за ворота. Может быть, как ты и предположил, на неё воздействовали ментально. А существует и третья возможность…

— Какая же? — с вызовом спросил Орвин.

Видимо, догадался по затянувшейся паузе, что ответ может ему не понравиться.

— Этнея сама и есть Охотник.

Принц бы, наверное, застыл как вкопанный, но, к счастью, его конь хуже понимал человеческую речь. Либо просто был менее эмоционален.

— Мы ведь говорили, что Охотником вполне может оказаться кто-то из семи хранителей, — напомнила я. — А Этнея — одна из них.

Тут Орвин всё-таки натянул поводья.

— Как ты узнала?

— Догадалась практически с самого начала, — призналась я. — Не зря же его величество так старался навязать твою сестру мне в заложницы. Точнее — пристроить под мою защиту. При всей моей эмоциональной нестабильности, — я не могла удержаться от этой шпильки, — я не настолько глупа, чтобы обвинять Эдбальда во всех смертных грехах. Он не стал бы поступать подобным образом с собственной дочерью, тем более — наследницей престола, пусть даже на тот момент она и не была первой на очереди. Нет, он просто счёл, что рядом с зеркальным магом Этнея будет в большей безопасности. Не исключено, что он был прав, — задумчиво добавила я.

Кольнуло нечто похожее на угрызения совести. Но поддаваться подобным чувствам в минуту опасности — лучший способ пропустить вражеский удар. Так что я быстренько отмела ненужные мысли.

— Ладно, ты угадала, — нехотя признал принц. — Но Этнея — не зеркальщик.

— Ты говорил, твоя прабабушка была зеркальным магом, — припомнила я. — Это родня по материнской линии или по отцовской?

— По материнской.

— Значит, она и прабабушка Этнеи тоже. Принцесса могла унаследовать дар.

— Не могла. Я бы заметил. И потом, она совсем ещё ребёнок.

— Она — юная девушка, — возразила я. — И ты не представляешь, как хорошо мы умеем скрывать некоторые свои склонности от окружающих. Особенно когда понимаем, что окружающие не оценят ни наши амбиции, ни инициативу. А девочкам это объясняют очень быстро.

Мы снова тронули поводья и продолжили продвигаться по мощёным столичным улочкам. Звонкое цоканье копыт сливалось с прочими звуками оживлённого и ни о чём не подозревающего города.

— Этнея действительно амбициозна, и умна, — согласился принц. — Но она не убийца. К тому же зачем бы ей затевать подобное? Теперь она и так самый вероятный кандидат на престол после смерти отца.

— Теперь, — повторила я. — А до недавнего времени это был Ансель. Который вряд ли захотел бы делиться с сестрёнкой властью. Впрочем, я ведь не настаиваю, Орвин. Я всего лишь перечислила варианты.

— Да, понимаю. И, полагаю, самый первый из них и есть правильный. Этот мерзавец просто вскружил ей голову, наобещал романтики или приключений… Или того и другого разом. Вот она и сбежала с ним. Дурочка.

— Она не дурочка. Просто ей пятнадцать лет. А в этом возрасте даже самые умные люди наивны и убеждены, что понимают жизнь лучше всех остальных.

На этом разговоры прекратились. Мы подъехали к зданию, отведённому для межпространственных переходов, и спешились. К счастью, в портал пропускали вместе с лошадьми, так что решать проблему передвижения, оказавшись в предгорье, нам не пришлось. Внешность мы замаскировали минимально: Орвин воспользовался своей рыжей личиной, я слегка «подправила» лицо при помощи зеркала. Да, рано или поздно нас безусловно сумеют выследить, но это даже к лучшему. На данном этапе посторонние будут мешать. Но если для нас с Орвином поездка сложится неудачно…Как знать, вдруг кто-нибудь добьётся лучших результатов?

— Охотника оставь мне, — предупредила я Орвина, когда впереди замаячила горная дорога. — В магические поединки вмешиваться не стоит. Твоя задача — подобраться к принцессе и освободить её. Если, конечно, её действительно держат в заложниках. Потом уходите как можно дальше.

Вопреки моим ожиданиям, он не спорил. Лишь сосредоточенно глядел вперёд, на поросший деревьями склон. А вскоре разговоры стали невозможны: тропа хоть и была сравнительно безопасной, но ехать бок о бок не позволяла.

Я окликнула принца, когда по некоторым признакам до Святилища оставалось совсем немного. Дальше имело смысл продвигаться тихо, чтобы не привлечь к себе внимание раньше времени. Хотя кто знает, Охотник вполне мог наблюдать за нами и сейчас. Трудно ли спрятаться в гористой местности? Так или иначе, когда очередной поворот вывел нас к ровной площадке приличных размеров, мы стреножили лошадей, оставили их пощипывать траву, а сами продолжили подъём пешком.

До места добрались примерно за четверть часа. Слудеющая площадка как раз и оказалась Золотым Святилищем. Место и правда было весьма живописное. С одной стороны — обрыв и вид на великолепие соседней горы. С другой, ярдах в пятидесяти, — отвесный склон. Резвый горный ручей падал с выступа вниз, образуя небольшой водопад. Благодаря обильной влаге камни украшала зелёно-коричневая поросль.

Чуть в стороне от водопада мы и обнаружили принцессу. Облачённая в костюм для верховой езды, она сидела на стуле, совершенно рукотворном и оттого плохо вписывавшемся в окружающую атмосферу. Руки её были связаны за спинкой, рот тоже был завязан, то ли шарфом, то ли просто какой-то длинной тряпкой. Орвин метнулся было к ней, но приостановился, видя, как отчаянно она мотает головой. Причина такого жеста стала ясна почти сразу. Из-за ствола криво растущего дерева, ветви и корни которого тянулись к стекавшей в бассейн воде, выступил Ансель. В руке он держал пистоль, дуло которого направлял на Орвина. Брат-близнец этого оружия, наверняка тоже заряженный, был заткнул за пояс.