Ранчо разрасталось, требовались рабочие руки, неважно – женские они или мужские, главное, чтобы лассо могли кидать и молодого бычка удерживать.

Так что только имя, данное мне матерью, я носила нежное, во всем же остальном была под стать мужчине.

Двор был в шоке, подданные – в ужасе, что такую девицу его величество намерен взять в супруги и сделать королевой. Однако Даниэль не слушал чужого мнения, напрочь игнорировал тревожные шепотки советников, а все больше времени проводил с «посланной судьбой». Девушка, тоже поначалу косо смотревшая в сторону горбатого и слабого короля, постепенно увлеклась им, пообтесалась немного, усвоила хорошие манеры, начала говорить правильно, не перемежая слов руганью. Они все больше времени начали проводить вдвоем, гулять, общаться. И когда окружающие поняли, что намерения короля на самом деле серьезны и дело действительно идет к свадьбе, на его величество было совершено очередное покушение, причем его же министрами.

Ночью, когда дворец затих, заговорщики осторожно прошли в королевские покои. Стражи у королевских дверей не проронили ни звука – их давно купили, а лакеи услужливо распахнули створки…

Король не спал. Вернее, он уже должен был бы лечь, но задержался из-за Флоренс. Она все никак не могла уразуметь, как же вычислить дробь (естественно, никто не знал, что будущая королева безграмотна, и его величество только начал учить ее письму и счету), и попросила Даниэля еще раз объяснить. Он уже взмок, терпеливо растолковывая девушке одно и то же. Она украдкой давно утирала пот со лба, а мясистые, натруженные с детства, не чуждые тяжелой работе пальцы подрагивали сильнее, чем нужно, сжимая перо. Некрасивые кляксы одна за другой усаживались на бумагу, а Флоренс, прикусив губу, все пыталась понять, почему же одна треть больше, чем две седьмых. Ведь семь же больше трех и два больше одного. Так почему?!

Даниэль, еще сильнее скособочившись, нависал над девушкой, рисовал ей круги, отрезал сектора, объяснял на примере яблочного пирога, а сам тем временем украдкой прикасался к темным шелковистым волосам, к плечам, пышущим жизнью и весной. И сам не замечал, что усердная ученица невольно начала откидываться назад, чтобы быть ближе.

Молодые люди совсем не обратили внимания, как тихо распахнулась дверь и как насупленные мужчины в сопровождении четверых дюжих солдат вошли внутрь. Но когда, услышав бряцание оружия, король вскинулся и понял все мгновенно, Флоренс не сразу сообразила, что происходит.

Министры, увидев нареченных вместе, скривились и даже, не утруждая себя объяснением, отдали приказ:

– Обоих!..

– Беги, – только и успел прошептать Даниэль на ухо Флоренс, как дальше события начали разворачиваться совершенно неожиданным образом.

Оттолкнув от себя короля, девушка вскочила и невероятно могучим движением швырнула стул, на котором сидела, в выдвинувшихся на них солдат. Потом выхватила что-то из кошеля на поясе и направила на заговорщиков. Жутко загрохотало, словно выстрелили подряд несколько мушкетов, а мужчины один за другим стали валиться на пол. Но гремело недолго. Лишь четыре раза дернулись руки у девушки, четверо упали на пол, но один из министров и солдат остались живы и невредимы. А больше шума от странного предмета не было, он лишь сухо щелкал. Победно ухмыльнулся министр, отдавая приказ солдату:

– Добей, или тебя вздернут! – В голосе его слышалось ликование, ведь он понял, что девице угрожать ему больше нечем.

Солдат двинулся к королю, намереваясь обойти девушку, как…

Флоренс и дальше не растерялась. Не раз участвуя в потасовках, когда ковбои с соседних ранчо пытались угнать их скот, она метким броском чернильницы в голову отправила в нокаут наглого министра, а потом кинулась на так ничего и не понявшего солдата.

Возня на полу продлилась недолго. И, несмотря на то что девушку сковывало платье, правда тут же расползшееся по швам, она просто задушила в своих медвежьих объятьях последнего из заговорщиков.

На шум уже торопились слуги, лакеи и охрана, но каково же было их удивление, когда они увидели невредимого короля, потирающего ушибленное плечо, и шестерых мужчин на полу, одного из которых мертвой хваткой сжимала монаршья невеста.

Этот случай стал поворотным моментом, еще больше укрепив чувства молодых людей друг к другу. Они уже больше не скрывали их. Пошли разговоры о свадьбе, портные начали шить невесте платье, как тут разразилась новая трагедия. Нареченная короля пропала – в одно утро ее просто не оказалось в спальне. Уже к вечеру, обыскав весь дворец и его окрестности, опросив слуг, выяснили: девушку увезли в неизвестном направлении.

Противники начали довольно потирать руки: все, ее никогда не найдут. Те, кто не желал свадьбы монарха на иномирянке, постарались на славу. Государи соседних стран возликовали – король рискнул связать себя с пришлой и теперь проиграл, так или иначе, но страна достанется им на растерзание.

А молодой король стал наполовину седым. Невзирая на больную спину, он приказал снарядить отряд и, возглавив его лично, отправился на поиски.

История умалчивает, чем руководствовался Даниэль, к чему прислушивался, но он, как собака, взявшая след, по прямой нити тянул всех в одном направлении. Иногда резко его менял, но все с той же уверенностью продвигался вперед. И пару недель спустя, когда лишь силой воли и веревками он мог удерживать себя в седле, подъехал с отрядом к заброшенным выселкам.

– Обыскать! – хрипло приказал он и принялся развязывать путы, что помогали ему держаться на лошади.

Гвардейцы из отряда начали прочесывать местность. Послышался звон клинков, одинокий выстрел. Король лихорадочно заторопился. Сердце звало его в заброшенный дом. Невзирая на опасность, несмотря на то что мог в любую секунду погибнуть сам, он рвался внутрь.

Верный капрал, что неотлучно был при монархе, первым поспешил туда, куда стремился король.

Когда его величество на нетвердых ногах добрался до распахнутой двери, его взору предстала следующая картина: один мертвый похититель, истекающий кровью, но весьма довольный капрал, и измученная, осунувшаяся, с синяками на лице Флоренс, которая, даже связанная, продолжала удерживать второго похитителя, попросту навалившись на него всей своей массой.

Королевскую свадьбу сыграли очень быстро. А после с благословения церкви Флоренс помазали на трон, дав ей имя – королева Флоренс Пришедшая. Венценосная пара жила счастливо, через год у них родился ребенок, будущий наследник трона – Филипп Пятый, а еще через два – девочка, принцесса Гвендолин. Супруги старались не расставаться и с трепетом и нежностью, несмотря на свою непохожесть, любили друг друга всю жизнь. Даже пятнадцать лет спустя, когда Даниэль заболел и у него отказали ноги, к тому времени ставшая не только еще больше, но и еще сильней Флоренс стала лично переносить короля на кровать, никому не доверив ухода за ним. Она даже, как могла, продлевала ему жизнь, лично проверяла все микстуры и пилюли, которыми пичкали короля лейб-медики. А попутно железной рукой, а то и вовремя вспоминавшимся крепким словцом вправляла мозги не в меру распоясавшимся министрам и канцлерам.