С тех пор как мать умерла от сердечного приступа 19 лет назад, 32-летняя Франсин нашла утешение в еде. Из десяти детей в семье только она переняла у матери привычку переедать. Еда заменила ей материнскую любовь. «В дело шло все, что могло заглушить мои чувства, – признается Франсин. – Мне приходится бороться с этим всю свою жизнь. Я все тащу в рот. И легко стала бы алкоголичкой, если бы позволила себе. Я начала курить после того, как мать легла в больницу, и лишь недавно бросила. Мне было очень тяжело. За годы после смерти матери я заметила, что не могу жить без молочных продуктов. Когда мне больно, начинаю их поглощать. Я читала, что материнское молоко отражает заботу, а молочные продукты хорошо его заменяют».

После неудачных попыток сбросить вес Франсин работает с психологом, чтобы справиться с причиной ее компульсивного поведения: пустотой и одиночеством после смерти матери и последовавшего распада семьи. Теперь вместо того чтобы выкурить сигарету или что-то съесть, Франсин пытается понять, что ей нужно, и получить желаемое менее разрушительным способом.

«Я по-прежнему пью и порой чувствую, что готова убивать, если не съем шоколадный батончик, но поддаюсь этим слабостям гораздо реже, – признается Франсин. – Я становлюсь сильнее. У меня много хороших друзей, к которым я могу обратиться за поддержкой. Я начала больше следить за собой и учусь получать любовь от себя. Веду дневник и пою. Я делаю вещи своими руками и стала активисткой. Если меня что-то злит, я пишу письмо или начинаю действовать. Это огромные перемены, потому что раньше я не умела выражать свой гнев. В детстве привыкла его сдерживать и плакать. Пару лет назад все было хорошо, но потом я попыталась забеременеть и не смогла. Это вызвало ощущения утраты, и я начала много есть. Последние полтора года были очень сложными в эмоциональном плане. Теперь я считаю это временными проблемами и чувствую, что справлюсь. Раньше подобный стресс был настоящим ударом».

Во многих семьях компульсивное поведение дочери развилось после смерти матери, но не было им вызвано. Гораздо чаще утрата обостряет имеющиеся проблемы или вызывает зависимость в раннем зрелом возрасте. В семье Франсин предпосылки для переедания появились раньше: в детстве она много ела, а смерть матери и хаос в семье стали еще одной причиной подавлять чувства с помощью еды.

Как поясняет Арлин Инглендер, женщины, не способные сопротивляться зависимости, часто оправдывают свое поведение смертью матери. «Если вы утверждаете, что В вытекает из А, причина вашего алкоголизма в смерти матери, ваша зависимость станет необратимой, – говорит она. – Раз ваша мать остается мертвой, значит, вы должны оставаться алкоголичкой. Дочь, которая поймет, что смерть матери – лишь один из факторов и что она воссоздает себя каждый день жизни, перестанет быть жертвой. Мы все должны понимать, что во взрослом состоянии несем ответственность за воссоздание собственной психики».

Именно в этом несколько лет назад убедилась Кэрол, когда наконец обратилась за помощью из-за булимии и воровства в магазинах. Кэрол отследила корни своего компульсивного поведения в раннем детстве, потому что ее мать была отстраненной. Поведение укрепилось в период после ее смерти. «Все было хорошо, пока мне не исполнилось 17 лет, – рассказывает она. – Тогда кто-то словно выбил землю из-под ног. Чтобы компенсировать это, я начала подражать матери – стала практичной, собранной, способной пережить что угодно. Мама редко проявляла эмоции, поэтому я не знала, каково это. Тогда мои пищевые привычки окончательно испортились».

Компульсивное поведение заменяет эмоции действиями. Переедание и воровство стало для Кэрол способом сбежать от неуправляемого горя. «Я пыталась унять боль с помощью еды, а затем, чтобы взять себя в руки, пила слабительное или тренировалась, не жалея сил, пытаясь избавиться от съеденных калорий, – признается Кэрол. – Это почти стало ритуалом. Я всегда чувствовала небольшое облегчение, думала: “Теперь все хорошо. У меня внутри ничего нет”. Еще я воровала в магазинах – за этим стоял огромный гнев. Я чувствовала, что пыталась наказать кого-то, хотя наказывать некого. Это был мой способ получить то, чего у меня никогда не было. Лишь пару лет назад я избавилась от этой привычки и больше не ворую в магазинах. Хотя на работе я иногда крала вещи и придумывала хитрые способы, чтобы заставить других проявить заботу обо мне.

Я словно воплощала проблемы своей семьи, не получала желаемого от работы и поэтому воровала».

Однажды ее уличили в воровстве и уволили. Тогда Кэрол присоединилась к Обществу анонимных должников. По ее словам, это группа поддержки для людей с финансовыми долгами перед другими и эмоциональными долгами перед самими собой. Сегодня Кэрол пытается перенаправить энергию с зависимости на борьбу с чувствами утраты. Она надеется вступить в полноценные отношения с другим человеком.

В компульсивном поведении есть ирония: женщина обращается к нему, чтобы заменить любовь, но такое поведение мешает получить взаимное человеческое тепло, в котором она нуждается. Чтобы разорвать порочный круг, нужно столкнуться лицом к лицу с эмоциями, делающими компульсивное поведение привлекательным: гневом, чувством вины, горем. Аналогичное лечение подойдет тревожным и избегающим женщинам. Лишь отпустив умершую мать, мы перестаем искать ее в каждом потенциальном партнере и думать, что она снова нас бросит. Сила, которую мы обретем, преодолев эти страхи, укрепляет самооценку и самоуважение, храбрость любить и быть любимой.

Я познакомилась со своим мужем весной 1995 года, когда он арендовал офис рядом с офисом организации «Дочери без матерей», которая только набирала обороты в Нью-Йорке. Мы начали встречаться через год, а спустя еще год поженились. Он преследовал меня, и это стало неожиданным поворотом. Впервые в жизни я боялась вступить в отношения, хотя самого начала знала, что они будут долгими. Мне не хотелось все испортить.

Как поясняет Максин Харрис, среди женщин, переживших раннюю утрату родителя, распространены две стратегии – делать отношения короткими, но насыщенными и всегда разрывать их первой. Оба метода снижают тревогу, связанную с близкими отношениями. Многие девушки без матерей приравнивают их к потенциальной утрате. Я всегда думала, что выбирала неоднозначных и уклончивых мужчин, и лишь после знакомства с мужчиной, ставшим впоследствии моим мужем, поняла, что уклончивой почти всегда была я.

Каждый день я просыпаюсь и с удивлением обнаруживаю рядом этого мужчину, в чьей преданности у меня нет оснований сомневаться. Но я все равно сомневаюсь. Сколько бы безоблачных лет ни прошло, я постоянно готовлюсь к худшему. Каждые несколько месяцев муж должен настойчиво убеждать меня, что он не собирается уходить без предупреждения. Да, ему можно доверять.