– Здесь нет горничных, – помолчав, заметил виконт.

– Нет, – согласилась Феба. – Никто не остановит вас, если вы захотите овладеть мной.

Джослин посмотрел ей в глаза.

– Никто, кроме вас.

Феба долго молчала, а затем погладила его по голове, и ее пальцы погрузились в его густые волосы.

– Я не буду останавливать, и вы это знаете. – С этими словами Феба припала к его губам, а виконт до самой талии задрал ее юбки, и его рука проникла в ее влажную горячую промежность. Феба была уже готова к соитию и с нетерпением ждала его.

Ему не понадобилось много времени, чтобы расстегнуть брюки, и его член медленно вошел в лоно Фебы. Она выгнула спину, стремясь, чтобы он проник глубже, а когда Джослин начал делать толчки, громко застонала.

Это было странное и восхитительное соитие. Любовники, задыхаясь от страсти, издавали хрипловатые крики и стоны. Одежда не мешала им сливаться в экстазе и чувствовать себя единым целым, и они, не скупясь, дарили друг другу наслаждение.

Когда они достигли апогея страсти, мощная судорога пробежала по их телам. Их коснулось пламя всепожирающего огня, в котором исчез окружающий мир. Вцепившись друг в друга, они с наслаждением пережили этот момент.

Когда волна возбуждения начала спадать, Деверелл подхватил Фебу на руки и вместе с ней в изнеможении рухнул на кровать.

Некоторое время они лежали молча, пытаясь восстановить дыхание; их бешено колотившиеся сердца, казалось, готовы были выскочить из груди, в висках гулко стучала кровь.

Постепенно Феба пришла в себя, и сладкая истома разливалась по ее телу. Неожиданно засмеявшись, она повернула голову и взглянула належавшего рядом с ней виконта; ее глаза искрились весельем.

– Это было просто замечательно! – заявила она. – Но вы так утомили меня, что я, пожалуй, теперь не скоро смогу встать.

Деверелл фыркнул.

– Нам никто не мешает полежать пару часов; к тому же я и сам тоже совершенно выбился из сил…

Феба снова засмеялась, довольная тем, что сумела так сильно утомить своего любовника. Ее звонкий голос затронул тайные струны его души, и когда Джослин вспомнил, какона кричала от наслаждения в минуты близости, его сердце наполнилось радостью.

Через некоторое время он приподнялся, опершись на локоть, и вгляделся в лицо Фебы, на котором играла блаженная улыбка. Ему не хотелось омрачать ее блаженство неприятными воспоминаниями, но он должен был выяснить все до конца.

– И что произошло потом, когда вы убежали из галереи? – тихо спросил он.

Приподняв отяжелевшие веки, Феба взглянула на него из-под ресниц и печально вздохнула. Воспоминания о прошлом заставляли больно сжиматься ее сердце.

– Я убежала в свою комнату и позвала Скиннер. Позже, когда ко мне заглянула Мэрион и спросила, почему я так рано ушла с бала, я сказала, что у меня разболелась голова. Скиннер я рассказала все, и мы долго обсуждали произошедшее. Меня приводило в ярость то, что я ничего не могла поделать. Если бы я обвинила этого человека в попытке изнасилования, это только испортило бы мою репутацию, так как часть общества не поверила бы мне, решив, что я хочу оклеветать порядочного человека. Другая часть поверила бы в правоту моих слов, но ни за что не встала бы на мою защиту. Кроме того, если бы я рассказала об инциденте в галерее, это бросило бы тень на Мэрион и хозяйку дома, женщину добрейшей души.

– Однако, несмотря на всю свою доброту, она пригласила в дом джентльмена, способного изнасиловать невинную девушку, хотя наверняка знала о его наклонностях, – заметил Деверелл.

Феба на мгновение задумалась. Теперь она понимала, каким наивным созданием была в свои семнадцать лет.

– Да, вы правы…

Они помолчали.

– И кто же это был? – наконец задал Деверелл давно мучивший его вопрос.

Внимательно взглянув на него, Феба решила, что ему не нужно знать имя оскорбившего ее человека, но не потому, что он не имел на это права.

– Я уже отомстила ему за все несколько лет назад, – спокойно сказала она.

Виконт нахмурился.

– Каким образом?

– Я узнала, что он женился из-за денег и целиком зависит от родственников жены. К этому времени я уже познакомилась с обычаями светского общества и мне было известно, какой силой обладают сплетни. Его жена не догадывалась о похождениях своего супруга; пожалуй, только она одна находилась в неведении. Тогда я с помощью Эдит пустила в обществе слух о крайней распущенности этого человека. Как я и рассчитывала, слух очень быстро дошел до жены, причем сразу из нескольких источников, и она начала внимательно наблюдать за своим супругом. Вскоре она убедилась, что слухи не были безосновательными, и с тех пор держит его под домашним арестом в сельской глуши, строго контролируя его финансы и не давая тратить деньги так, как ему хочется. – Феба помолчала, а затем добавила с усмешкой: – Я нанесла ему самый страшный удар – удар по его самолюбию; теперь он стал посмешищем в глазах света, поскольку все знают, почему он безвыездно живет в поместье, а его жена не принимает гостей и не устраивает в усадьбе никаких развлечений.

– О, я вижу, с вами опасно связываться… – Виконт усмехнулся, и Феба тоже улыбнулась.

– Теперь, когда вы знаете все мои тайны, я хочу знать ваши, – заявила она.

Деверелл бросил на нее удивленный взгляд.

– Но у меня нет от вас никаких тайн…

– Неправда! Я хочу знать ваш главный секрет: почему каждое ваше прикосновение доставляет мне наслаждение, даже тогда, когда вы ведете себя со мной грубо, агрессивно, даже тогда, когда я боюсь вас или паникую. Если бы на вашем месте был другой мужчина, я бы возненавидела его, тогда как к вам испытываю совсем другие чувства. Скажите, почему так происходит?

Виконт долго смотрел в глубину фиалковых глаз, а затем потянулся к Фебе и поцеловал в губы.

– Потому что другие мужчины не подходят вам так, как я. Я – именно тот, кто вам нужен. Мы созданы друг для друга, и в этом весь секрет.

Феба больше не задавала вопросов. Нежно поцеловавшись, они разделись в темноте, побросав одежду на пол, легли в постель и заснули в объятиях друг друга.

– Что значит «пропала»? – Феба с недоумением взглянула на Эммелин.

– Она исчезла, – с мрачным видом сообщила Эммелин. – Точно так же, как и предыдущая девушка. Но на этот раз служанка знала, что сегодня ночью мы увезем ее из дома. Ума не приложу, зачем надо бежать накануне спасения?

Оторвав глаза от вороха счетов, лежавших перед ним на столе, виконт взглянул на незнакомую женщину, ожидавшую в коридоре.

– Это и есть экономка? – спросил он.

– Да, миссис Стэнли, она помогала нам готовить побег служанки и теперь в полном недоумении, хотя ни в чем не виновата.