— Ты никогда не заставишь меня замолчать, — сказала она ему, но это было впустую. — Ты не победишь меня. — Она бы сама смеялась над своей глупостью, если бы могла. Ее победили и заставили замолчать. И это сделал человек, спасший ей жизнь. Теперь она принадлежала ему. Полностью. Он был внутри, терзая ее тело и разум. И все, что она могла сделать, — это слушаться каждого его приказа, словно детская кукла.

Сартол спас ей жизнь и ее родной город. Он убил пришельцев, лишивших жизни ее родителей, и он сделал это, несмотря на то что его спутник, маг Ордена, пытался его остановить. Благодаря ему Таммен стала свободным магом, превращая в нечто положительное свою ненависть к Ордену и преодолевая отвращение, которое она чувствовала к себе, когда была еще просто магом. То, кем она стала сегодня, и все, что она сделала в своей жизни, могло быть приписано трем людям: Сартолу и родителям, чьи жизни он не смог уберечь.

В считаные минуты духу Магистра удалось разрушить все, во что она верила, все, что, как ей казалось, произошло той ночью в Вотерсбанде одиннадцать лет назад, все, что она думала о гибели своих родителей, об Ордене и пришельцах, о Волшебной Силе и больше всего — о себе. Она хотела уничтожить его. Она хотела кричать. Она готова была, не задумываясь ни на минуту, лишить себя жизни, лишь бы не становиться его помощником в завоевании Тобин-Сера.

Нодин с Хенриком стояли почти вплотную к ней и осторожно ее разглядывали. Ей хотелось крикнуть, чтобы предупредить их об опасности, хотелось сказать им, чтобы они бежали и дали всем знать, что Сартол возвращается. Но вместо этого она подняла руку в приветственном жесте.

— Как их зовут? — спросил Магистр.

Она попыталась скрыть свои мысли от него, и мгновение спустя она пребывала в агонии, так как огонь призрака стал жечь ее разум. Притом она знала, что на ее лице сияет улыбка.

— Не сопротивляйся мне. Это бесполезно и принесет тебе страшные страдания. — Словно в подтверждение своих слов он снова стал истязать ее, пока ей не захотелось выцарапать себе глаза, чтобы только избавиться от боли.

После этого все прекратилось.

— Нодин и Хенрик.

— Спасибо.

Она даже не знала, что сказала ему.

— Нодин, Хенрик, как приятно снова вас видеть.

— Таммен? — спросил Нодин, сузив глаза. — Это ты?

— В известном смысле, да.

— Что ты с ней сделал? — жестко спросил Хенрик. — Что случилось с ее ястребом?

— Он убил его! Так же, как он собирается убить вас! Бегите отсюда! За помощью!

Даже Сартол не слышал ее. Она стояла достаточно близко к Нодину и могла взять его за руку, но хотела, чтобы он находился за тысячу миль отсюда.

— Теперь мы с Сартолом объединились, — услышала она себя. Она постучала себя по виску. — Здесь его знания и мудрость, а его сущность вошла в мой церилл — видите, как он изменился?

Ей отчаянно захотелось узнать, что имеет в виду Сартол, и, словно читая ее мысли или, возможно, считая, что это еще один способ помучить ее, он позволил ей взглянуть на камень. Он все еще был голубым, практически не отличаясь от того, каким он был раньше. Но в самом центре его горела искорка желтого света, как свеча в голубоватой дымке. Ей захотелось закричать. Сначала Отба, а теперь еще и камень. Он действительно все у нее отнял.

— Что до ястреба, — продолжил Сартол, притворяясь ею, — то с ним все в порядке. Отба оставила меня. Хотя нас с Сартолом двое, пока мы связаны, у нас может быть только одна птица. Поэтому мы отпустили Отбу.

Нодин и Хенрик переглянулись.

— Ну, — сказала она радостно. — Куда мы идем дальше? Теперь Сартол на нашей стороне; что будем делать?

— Нет, — решительно сказал Хенрик. — Мы никуда не идем. Я тебе не верю. Я вижу свет Сартола в твоих глазах, птицу Сартола у тебя на плече, цвет церилла Сартола в твоем камне. И ты еще хочешь, чтобы я поверил, что ты — прежняя Таммен. Забудь об этом. Это не сработает. А теперь скажи, что ты с ней сделал.

Она пожала плечами.

— Прекрасно, — сказал Сартол; казалось, ему все это наскучило. — Было бы проще, если бы вы оба отправились со мной. Но я прекрасно обойдусь и без вас.

Таммен почувствовала, что подняла свой посох, и мгновенно струя огня, обрамленная желтым и голубым, как ленточки в волосах какой-нибудь девочки, ударила Хенрика в грудь, швырнув его на землю. Таммен, даже не глядя, знала, что он мертв.

Нодин закричал и выставил вперед свой церилл. Совершенно без всякого усилия Сартол поднял энергетический щит, который переливался голубым и желтым, как море в лучах полуденного солнца. Но струя огня так и не появилась. На лице Нодина были слезы, а в глазах — ярость. Таммен знала, что он все еще видит ее перед собой и любит ее.

Вместо этого маг повернулся спиной, чтобы спастись бегством, а его серая птица взлетела в воздух. И не спеша, словно у нее была уйма времени, Таммен, ведомая волей Сартола, навела посох на птицу и уничтожила ее вторым выбросом энергии.

— Где у тебя появилась первая птица, Нодин? — услышала она свой крик. — Где ты проведешь вечность?

Высокий маг во весь дух мчался к реке, но бежать нужно было очень далеко, потому что на равнине негде было спрятаться.

Таммен была беспомощна и думала, что это сведет ее с ума. Она никогда не любила Нодина. Они оба это знали, что причиняло ему сильную боль. Но сейчас она поняла, что любила его по-своему, и в этот момент она бы с радостью пожертвовала жизнью, чтобы спасти его.

В третий раз Сартол заставил ее поднять посох. Таммен попыталась закрыть глаза и, потерпев неудачу, постаралась не думать о том, что вот-вот совершит. Но даже в этом утешении ей было отказано. Третья струя огня вылетела из ее церилла, ударила Нодина в спину и швырнула на землю в вихре пламени. Последнее, что она увидела прежде, чем Сартол заставил ее отвернуться и направиться на восток по направлению к лесу Тобина, был Нодин, который дергался на земле, как рыба, вытащенная из воды, пытаясь погасить пламя, охватившее его плащ и волосы.

— Тебе, наверное, интересно, куда мы идем, — мысленно спросил он, и его слова налетали на ее разум, подобно шторму. — Мы держим путь в Амарид. Там есть люди, которых я мечтал убить много лет, и есть камень, которым я почти овладел когда-то. Пора сделать его своим.

Приняв меры предосторожности против того, чтобы наши письма просматривались, я могу рассказать тебе о том, что происходит здесь в последние дни. Легат Вирсия сменила Шивонн в качестве Правительницы Уэрелла-Наля. Ты, возможно, помнишь Вирсию как женщину с довольно суровой внешностью, которая сопровождала нас из Уэрелльской тюрьмы во дворец Шивонн семь лет назад. Новые отношения с Вирсией начались с трудностей, и я опасаюсь, удастся ли сохранить союз между нашими Налями. По большей части наши отношения являются жертвой обстоятельств ее восхождения к власти и успеха убийцы Шивонн представить дело так, будто Брагор-Наль виновен в смерти прежней Правительницы.