Но власти Октавии не собирались оставлять нас в покое. Эриданское посольство на Вавилоне уже давно пыталось добиться моей выдачи на основании того, что якобы я участвовал в угоне фрегата «Марианна». Местные власти неизменно отклоняли это требование ввиду отсутствия угнанного фрегата в локальном пространстве Вавилона.

А к исходу второго месяца удар последовал с другой стороны. В один прекрасный день, ранним утром мне позвонили из дирекции банка и в лёгкой панике сообщили, что к ним пришли полицейские с ордером на мой арест. Обвинение выдвинуло опять же эриданское посольство — что я держу в качестве заложниц двух гражданок Октавии. Речь шла об Элис и Лине.

Пока я потрясённо переваривал это известие, в квартиру ворвался встревоженный лейтенант Уинтерс, который узнал обо всём из своих источников. Его сопровождало два десятка до зубов вооружённых пехотинцев.

— Что это значит? — спросил я у Уинтерса. — Окопаемся и будем отстреливаться?

— Ну… нет, просто на всякий случай.

— Никакого «всякого случая» не будет. Это всего лишь ещё одна бездарная попытка психологического давления.

— Но ордер…

— Сейчас мы с ним разберёмся.

Я вновь повернулся к видеофону и попросил, чтобы пригласили старшего полицейского. Таковым оказался инспектор по имени Мустафа Хашеми. Поздоровавшись, я спросил:

— Инспектор, а вам не кажется, что вы поспешили с ордером? Если бы сначала вы провели расследование, то не возникло бы этой нелепой и неприятной ситуации.

Он смущённо прокашлялся.

— Я придерживаюсь такого же мнения, капитан. Однако наш комиссар счёл претензии посольства Октавии достаточно обоснованными. А судья, выдавший ордер на арест, с ним согласился.

— Гм, даже так… Сколько с вами людей?

— Только мой помощник и эриданский консул. Но если понадобится, я уполномочен вызвать подкрепление и взять здание штурмом. Хотя мне это не нравится.

— Мне тоже, — ответил я и жестом приказал космопехам, которые при этих словах перевели своё оружие в боевой режим, не горячиться. — Обойдёмся без насилия. Пожалуйста, поднимайтесь к нам, все трое. Вам не будут препятствовать.

Отключив видеофон, я поручил Уинтерсу позаботиться о том, чтобы визитёров пропустили, приказал пехотинцам поменять боевое оружие на шокеры, а сам отправился будить девочек, которые ещё спали.

Когда я объяснил им ситуацию, Лина не на шутку испугалась, а Элис сердито выругалась:

— Вот идиоты! Всё им неймётся… Только я не пойму, откуда они прознали о нас. Линочка, ты же предупреждала своих, чтобы они держали рот на замке?

— Да, конечно, каждый раз, — ответила она, но в её голосе проступили виноватые нотки.

Я пристально посмотрел на неё:

— Так что же?!

— Ну, в общем… — Лина замялась. — Папа и мама хотели познакомиться с родителями Элис. Я отговаривала их, но… наверное, они не послушались.

— Чёрт побери! — в сердцах сказала Элис.

А я кивнул:

— Теперь всё ясно. Ты не писала им. Я, по твоей просьбе, тоже не ответил. Вот они и решили, что я держу тебя силой.

Элис фыркнула:

— А какое им до этого дело… Чтоб они провалились!

К тому времени, когда девушки оделись и прихорошились, наши посетители — инспектор Хашеми, его помощник в чине сержанта и высокий молодой мужчина в штатском, — уже изнывали от ожидания. А ещё им было крайне неуютно под колючими взглядами космопехов, которые хоть и зачехлили свои лучевики, заменив их на шокеры, всё равно выглядели весьма устрашающе.

— Итак, — произнёс я. — Вот те самые молодые леди, которых, как вы говорите, я удерживаю против их воли.

— Это неправда, — заявила Лина.

— Бред собачий! — сказала Элис.

Инспектор Хашеми осторожно, чтобы не нервировать пехотинцев, сунул руку в карман и всё так же медленно достал оттуда фотографии. Посмотрев на них, потом на девушек, потом снова на снимки, он кивнул:

— Похожи. — И вопросительно взглянул на мужчину в штатском. — Господин консул, это они?

— Да, — подтвердил тот, — они. Мисс Тёрнер и мисс Каминская.

— Точно?

— Да точно, точно, — опередила консула Элис. — Если хотите, можем предъявить наши удостоверения служащих Эриданской Астроэкспедиции. Правда, моё уже недействительное — теперь я мичман ВКС Ютланда, штатный пилот корвета «Орион».

Для консула это было неожиданностью:

— В самом деле, мисс?

— Представьте себе!

— И вы находитесь с капитаном Шнайдером по доброй воле?

— Совершенно верно.

— Тогда, может, вы участвовали и в угоне фрегата «Марианна»?

— Может быть, — с вызовом ответила Элис.

Инспектор заметил:

— Данный фрегат нас не интересует. Этот вопрос давно исчерпан. Давайте не отклоняться от темы разговора. Значит, мисс Тёрнер, вы отрицаете утверждение ваших родителей, что вас удерживают силой?

— Родителей? — вскинулась Элис. — Так это они?!

— Мы получили от них официальное заявление, — объяснил консул. — И на этом основании обратились к вавилонским властям.

Элис готова была разразиться ругательствами, но усилием воли сдержала себя.

— Прежде всего, господин консул, — произнесла она холодно, — я уже совершеннолетня и больше не нуждаюсь в родительской опеке. А во-вторых, забота обо мне не входит в обязанности вашего посольства. По законам Октавии, с момента поступления на службу в вооружённые силы иностранного государства я автоматически лишилась эриданского гражданства.

— Так, — сказал инспектор Хашеми. — С мисс Тёрнер, похоже, всё ясно. А как насчёт вас, мисс Каминская? — обратился он к Лине. — Вы тоже не являетесь гражданкой Октавии?

Лина улыбнулась ему — невинно и наивно, как могла улыбаться только она.

— Честно говоря, инспектор, я не знаю. На корабле я была медсестрой. Я не совсем уверена, что это военная служба. Хотя, может, ошибаюсь. А сейчас я секретарь капитана Шнайдера. — Опять улыбка. — И его невеста. Он не принуждал меня быть с ним, я сама этого хочу. — Она перевела взгляд на консула и уже не улыбалась. — А заявления от моих родителей у вас нет, я знаю.

— Вы правы, мисс, — подтвердил инспектор. — Посольство Октавии предоставило нам только заявление от родителей мисс Тёрнер, в котором говорится как о их дочери, так и о вас. Лично мне это кажется несколько странным.

Элис пожала плечами: