– Ушли?! – Ещё секунда – и Мака, казалось, разорвёт давлением. – Да какой из тебя, к бесам, начальник тогда?! От стажёра и то больше толку!

У Ришата побелели скулы.

– Между прочим, стажёра тоже не было на месте, – сварливо пробубнил он.

– Не было?! – страшным голосом прохрипел Мак, с силой опираясь на задрожавший стол. – Да стажёр весь сектор вытащил, ясно? Если б не Каверин, эти бабы «восьмёрку» до сих пор не открыли бы!

Все с изумлением повернулись в его сторону, и Киму стало жарко от удовольствия и смущения. Правда, от того, что отразилось на лице Ришата, удовольствия слегка убавилось.

– Ты что натворил-то, парень? – с добродушной улыбкой спросил Нат, указывая на глаз Кима. – И где такую роскошь заработал?

– Я… был на Совете Города, говорил с консулами, – скромно сказал Ким.

– И кто из них тебя так? – хохотнул Ильнур.

Все вокруг улыбались, все были свои, даже Мак уже не бесился, а ухмыльнулся в бороду, снова подрезанную до состояния неопрятных недельной давности зарослей. Ким оказался в центре круга, окружённый грубоватыми людьми в грязных комбинезонах, и чувствовал себя членом большого семейства, простого и крепкого.

Никогда прежде у него не было возможности отдаться на волю этой упоительно-сладкой волны: чувства, что тебя признают и принимают – без оглядки, без оговорок, без двойного дна. А главное, что ты этого заслуживаешь. И пускай они не были его настоящей семьёй, родными по крови, и пускай идти к этому пришлось долго и трудно – искреннее расположение механиков, их улыбки, хлопки по спине и дружеские тычки в глазах Кима сегодня стоили дороже самых прямых и коротких родственных уз.

К обеду Ким успел перелопатить кучу работы, изредка прерываясь, чтобы послушать, как Мак орёт на коллег. В мастерской кошмарно разило машинным маслом и растворителем, из-за соседних стеллажей доносились грохот, треск, периодическая ругань, и всё это наполняло Кима благостью и умиротворением.

Он как раз адресовал замысловатый пассаж упрямой погнутой железяке от роторного двигателя, когда услышал рядом лёгкое покашливание.

Это был Сенна, и Ким почти даже не удивился. На самом деле он ждал встречи с псикодером.

– Много работы, Ким? – спросил псикодер.

– До фи… в смысле много, – отозвался Ким, наконец придавая железяке положенную ей форму.

– Похоже, ты против этого не возражаешь, – заметил Сенна, критически глядя на то, как Ким собирает инструменты в ящик и обтирает руки кошмарно засаленной тряпкой.

– Не возражаю. Мне тут нравится, – Ким затолкал ящик на полку и посмотрел Сенне в глаза.

Тот слегка кивнул, словно бы сам себе.

– Если у тебя перерыв, то я хотел бы тебе кое-что показать.

Про себя Ким усмехнулся: опять что-то новенькое от псикодера? Что ж, он не против.

Выйдя из мастерской, они немного попетляли, затем поднялись на лифте и очутились в тесноватом закоулке, в конце которого оказался ещё один маленький лифт. Он тоже шёл наверх, хотя Ким совершенно точно помнил, что они и так уже доехали до последнего этажа.

Остановившись у небольшой двери, псикодер достал из кармана ключ, точь-в-точь как у Ерика.

– Одноразовый пропуск, – объяснил он. – Ты ведь что-то искал в Городе?

Он? Что-то искал? Ким задумался. Ну да, искал, спустился на минусовые этажи и нашёл там всё, что нужно. Или псикодер не про это?.. Вдруг ему пришло в голову фантастическое предположение:

– В Городе ведь нет окон?

Сенна молча приложил карточку к замку, и дверь открылась.

Прямо у входа находилась пропускная с прозрачным окошком, но Сенна просто кивнул дежурному, как старому знакомому, и они с Кимом прошли дальше. Людей в этом помещении было немного, гораздо меньше, чем терминалов: казалось, они занимают всё свободное место. Сенна прошёл комнату до конца и открыл следующую дверь, жестом пригласив Кима первым зайти внутрь. Ким сделал пару шагов и… обомлел.

Он стоял перед огромным окном от пола до потолка и почти во всю ширину стены. За стеклом творилось что-то невообразимое. Буйство красного, малинового, оранжевого и фиолетового начиналось сразу за верхушками далёких деревьев, где из середины облачных вихрей обжигающе подмигивал алый диск заходящего солнца. Выше шла темно-голубая полоса, перецветая в угольно-чёрную бесконечность, к которой были пришпилены большие и яркие шляпки звёзд.

Ким не знал, сколько времени простоял, едва дыша и впитывая кожей эту невероятную картину. Из транса его вывел голос Сенны, Ким и забыл о псикодере у себя за спиной.

– В Городе таких несколько. Это не окно, а дисплей, на него выводят картинку снаружи. Но получается, насколько я могу судить, очень похоже.

Прежде чем заговорить, Киму пришлось сглотнуть комок в горле:

– Я могу посмотреть только один раз?

– Думаю, ты ещё увидишь это, – задумчиво проговорил псикодер. – Но метеоточка – серьёзный объект. Если бы не особое отношение к тебе консула Эдо, я вряд ли получил бы этот пропуск.

– Консул Эдо? – Ким, наконец, отлип от дисплея. – После того, что произошло, он вряд ли особенно ко мне расположен.

– Ты ошибаешься, – возразил Сенна. – Консулы действительно не слишком довольны тем, что вы устроили. Я мог бы даже сказать, что кое-кто точит на тебя зуб. Но конкретно для господина Эдо ты имеешь очень большую важность.

– Почему? – Ким не к месту вспомнил, как Эдо однажды похвалил его за достойное поведение.

Сенна одарил его одним из своих фирменных ничего не выражающих взглядов.

– Когда-нибудь он сам тебе скажет, – проронил он.

Они в молчании вышли из метеопункта и спустились вниз на маленьком лифте. Ким размышлял о том, сколько тайн ему бы открылось, сумей он «прочитать» хоть кусочек Сенны. Псикодер словно услышал, о чём он думает:

– На Совете ты сознательно делал то, о чём мне рассказывал? Ты научился этим управлять?

– Не знаю, о чём вы, – невинным тоном заявил Ким. Не у одних синтетов могут быть секреты.

– Иногда я думаю, что ты мог бы стать настоящим псикодером, – ровным голосом проговорил Сенна. – В отличие от остальных. Жаль, что это невозможно.

Ким был так удивлён, что споткнулся на ровном месте:

– Как это – в отличие от остальных? Что значит – настоящим?

– На псикодеров не учат, – сказал Сенна. – Ими становятся только синтеты, но вовсе не оттого, что у них есть к тому особые способности… Или склонности. Скорее наоборот. Так или иначе, псикодеров, по большому счёту, обучают только тому, какие вопросы задавать и куда вводить ответы. Никто из них не может того, что можешь ты.

– А вы? – вырвалось у Кима.

Сенна остановился на месте и пристально посмотрел ему в глаза.