Джеки следовал плану. Уничтожил ли он его? Вероятно, нет — детская психология скорее продиктовала бы ему спрятать план. По крайней мере, его стоило поискать. Где же мальчик мог его спрятать? Разумеется, где-то в доме. Но дом уже обыскали, не обнаружив ничего подобного. Кроме того, я чувствовал уверенность, что тринадцатилетний подросток — в возрасте, когда играют в пиратов, ковбоев, индейцев и Ника Картера, — выбрал бы для тайника романтическое место. Я уже открыл метод проникновения Джеки в лабораторию — через дымоход и камины. Поскольку этот метод мог продиктовать столь же романтическое укрытие для плана, я обыскал камины и дымоход и обнаружил выше перегородки расшатавшийся кирпич в стене дымохода, за которым и оказался план. К тому же Джеки, безусловно, был уверен, что больше никто не знает об этом фантастическом способе связи между двумя комнатами, и, пряча план в дымоходе, не сомневался, что его там не найдут.

Несомненно, озорной, испорченный и непослушный мальчишка шарил по дому, ища способ проникнуть в лабораторию, так как ему запрещала это делать грозная бабушка. Забравшись в камин со стороны спальни, он увидел, что перегородка тянется не до самого верха, взобрался на нее и понял, что может войти в лабораторию, не пользуясь дверью. Джеки так и поступил и в одном из отделений шкафа для документов, которое мы обнаружили пустым, нашел рукопись, которую Хэттер положил туда перед самоубийством. Позднее, решив осуществить план романа на практике, он ослабил кирпич в дымоходе, который, вероятно, уже расшатался, и воспользовался им для устройства тайника… Помните, что между находкой рукописи и первой попыткой отравления у него было достаточно времени, чтобы разобраться в замысловатом плане, — хотя доброй половины Джеки наверняка не понял, он усвоил достаточно, чтобы реализовать замысел. Не забывайте также, что находка плана произошла до первой попытки отравления, но после смерти Йорка Хэттера.

— Всего лишь ребенок… — Инспектор покачал головой. — Не знаю, что и сказать…

— Вернемся к самому плану, — продолжал Лейн. — Найдя тайник, я не мог забрать рукопись — Джеки обнаружил бы исчезновение, а моей целью было внушить ему, что он преуспел в осуществлении замысла. Поэтому я сразу скопировал план и вернул оригинал на место. В тайнике я обнаружил также пробирку с белой жидкостью, которая, как я не сомневался, была ядовитой, и заменил содержимое молоком — из соображений безопасности и по другой причине, которую вы поймете, прочитав рукопись. — На траве лежал старый пиджак, и Лейн потянулся к нему. — Я неделями таскаю ее с собой. Поразительный документ! Предлагаю вам, джентльмены, прочитать его, прежде чем я продолжу.

Актер достал из кармана пиджака копию плана Йорка Хэттера и передал ее Бруно. Оба гостя с жадностью приступили к чтению. Лейн молча ждал. Когда они вернули план, их лица выражали понимание.

— Я уже упоминал, — заговорил Лейн, спрятав копию, — что в осуществлении зрелого замысла были детские несообразности. Во-первых, отравленная груша. Забудьте на минуту, что в намерения Джеки не входило убить Луизу. В любом случае он собирался отравить грушу, независимо от мотива. Но мы обнаружили использованный шприц в самой спальне. А груши, как мы знали, сначала не было в комнате — ее принес туда отравитель. Иными словами, он отравил плод на месте преступления! Нелепо и по-детски. Поступил бы так взрослый? Преступление предполагает спешку, возможность соглядательства или вмешательства. Взрослый, намереваясь отравить грушу, сделал бы это прежде, чем войти в комнату, где он собирался ее оставить, дабы избежать необходимости делать инъекцию, когда дорога каждая секунда.

Правда, если бы убийца оставил шприц в комнате намеренно, я не смог бы прийти к выводу, что его принесли с целью отравить грушу в спальне, так как не знал бы, отравили ли ее там или в другом месте. Но допустим, шприц специально оставили в комнате. Зачем? Возможен только один ответ: привлечь внимание к тому факту, что груша отравлена. Но в этом не было надобности. Убийство миссис Хэттер, оказавшееся преднамеренным, а не случайным и происшедшее после предыдущей попытки отравления, привело бы к открытию, что груша отравлена, так как полиция стала бы искать признаки яда — что фактически начал делать инспектор Тамм. Таким образом, шприц, по-видимому, оставили случайно, а это означало, что его могли принести только с целью отравить грушу в спальне… Это подтвердилось, когда я прочитал набросок Хэттера.

Он снова достал из пиджака копию рукописи и раскрыл ее.

— Что говорится в плане? «На сей раз идея состоит в том, чтобы отравить грушу для Луизы и положить ее в вазу с фруктами на ночном столике… Игрек… приносит в комнату испорченную грушу, куда вводит шприцем сулему…» и так далее. Для детского ума, — продолжал Лейн, бросая листы на траву, — план выглядел двусмысленно — в нем не уточнялось, должна быть груша отравлена до того, как ее принесут в комнату, или после, а также следует ли оставлять в комнате шприц. Хэттер, будучи взрослым, считал само собой разумеющимся, что грушу нужно отравить, прежде чем принести ее на место преступления. Таким образом, осуществлявший план интерпретировал инструкции слишком буквально, отравив грушу в комнате смерти… Я сразу увидел в этом признак незрелого ума. Иными словами, ситуация была задумана взрослым, но воплощена ребенком, демонстрируя то, как действует детский ум в отсутствие конкретных указаний.

Вторая несообразность. Помните, что в пыли на полу лаборатории виднелось много следов ног, ни один из которых не был четким? Пыль не могла иметь ничего общего с оригинальным замыслом Хэттера. Так как в соответствии с планом он сам должен был жить в лаборатории, в ней не предполагалось никакой пыли. Поэтому следы ног и то, что мы извлекли из их изучения, приложимы только к реальным событиям. Мы видели доказательства, что использовавший лабораторию стер четкие очертания всех следов — для мальчика это в каком-то смысле изобретательно. Но при этом около единственной двери комнаты не было ни одного следа — стертого или нестертого! Взрослый бы непременно оставил следы у двери, дабы скрыть, что проник в лабораторию через дымоход, а это предполагалось хранить в секрете. Следы у двери внушили бы полиции мысль, что посетитель прошел через нее, вероятно, с помощью дубликата ключа. Отсутствие же следов подталкивало к обследованию камина. Снова признак незрелого ума — взрослый, стерев отпечатки ног, не допустил бы такой оплошности.

— Господи, как же я был туп! — хрипло произнес Тамм.

— Третья несообразность — возможно, самая интересная из всех. — Глаза Лейна блеснули. — Мы все были озадачены невероятным выбором оружия, которым убили миссис Хэттер, — мандолиной! Почему? Откровенно говоря, покуда я не прочитал план, я не имел ни малейшего понятия, по какой причине Джеки избрал мандолину. Естественно, я предполагал, что она упоминалась в плане с какой-то конкретной целью. Я даже обдумывал возможность, что инструмент использовали, чтобы навести подозрение на его владельца — Йорка. Но это не имело смысла.

Он снова подобрал рукопись.

— Заглянем в план. Ни слова о мандолине, здесь лишь сказано: «Ударяет Эмили по голове тупым инструментом».

Глаза Тамма расширились, и Лейн кивнул.