Отбросив сомнения, он торопливо направился к коновязи.

Лошади были вне себя от волнения. Они фыркали и рвали поводья, их морды были в клочьях пены. Единственным, сохранявшим относительное спокойствие, был его серый в яблоках конь. Убедившись, что за ним никто не следит, охотник за метеоритами отвязал поводья и приторочил к седлу вьюки с провизией. Затем забросил за спину пару винтовок и полный патронташ и скрылся в переулках Запретного города…

Шарлотта пряталась за скалой, прислушиваясь к странному шуму, доносившемуся с противоположной стороны ущелья.

Там происходило что-то невообразимое. Все началось со взрыва, после которого в небо поднялся гигантский столб дыма. Оба часовых, охраняющих подступы к скальному мосту, исчезли. Но догонские воины не покидали своих укрытий до тех пор, пока не начался дождь, и лишь после этого решились выйти.

Одной из первых из-за скалы показалась Йатиме, за которой последовали Джабо и Вилма. На противоположной стороне при этом не было замечено никаких движений.

– Что это такое? – спросила Шарлотта. – Будто взлетел на воздух целый склад боеприпасов.

Элиза, встревоженная происходящим, проговорила:

– Похоже на динамит. Ты что-нибудь видишь, Йатиме?

Девочка прикрыла глаза. А когда вновь их открыла, лицо ее выражало беспомощность.

– Не могу сказать, – прошептала она. – Слишком много всего, слишком много образов. Все происходит одновременно. И страх, я чувствую страх. Мужчины в панике. Но там есть еще что-то. Голос! Он говорит стеклянными словами, но я их не понимаю.

– Голос? Что за голос?

– Я его уже слышала. Несколько дней назад, рядом с храмом. Но тогда он звучал намного тише. Мужчины в страшной опасности.

Элиза сжала губы.

– Мы не должны терять время. Убире, ведите воинов на ту сторону!

Брови старейшины удивленно взметнулись:

– Ты хочешь идти туда? Разве ты не слышала, что говорит Йатиме? Там находится то, что способно всех нас уничтожить.

– Но наши друзья в опасности, и мы обязаны им помочь!

Убире задумался, потом направился к своим воинам, чтобы посоветоваться. Вскоре он возвратился.

– Хорошо, – сказал он. – Мы готовы вас сопровождать. Хорошие друзья не бросают друг друга.

– Спасибо, Убире.

С большой осторожностью женщины и воины приблизились к скальному мосту. Но когда они добрались до его середины, снова раздался грохот, за которым последовали треск и стеклянное дребезжание. Звуки достигли такой силы, что, казалось, сама гора дрогнула, а скальный мост ощутимо заколебался под ногами.

Шарлотта уже собралась продолжать путь, но старейшина остановил ее, взяв за руку.

– Ты слышала?

Девушка кивнула.

– Что это, по-вашему?

– Я знаю этот звук. И слышал его гораздо раньше, в вещем сне. Он возвещает наступление конца света!

Внезапно воины затянули песню. Но не хором – казалось, что каждый из них поет свое, но, сливаясь вместе, их голоса дополняли друг друга и резко контрастировали с дребезжанием и грохотом, доносившимися с другой стороны ущелья. Похоже, они, совершенно точно знали, как петь, чтобы мелодия звучала сильно, энергично и как бы уравновешивала звуковой хаос, надвигавшийся со стороны Запретного города.

Элиза, остановившись рядом с Шарлоттой, внимательно вслушалась.

– Странно, – вдруг проговорила она. – Я чувствую, что в этой песне заключена магическая сила.

– Как знать, – отозвалась Шарлотта. – Думаю, что и это вовсе не случайно…

На месте, где раньше высился храм, царила полная неразбериха. Наемники метались между возникающими словно из-под земли зелеными монолитами, пытаясь поймать сорвавшихся с привязи лошадей и мулов. Перепуганные животные угодили в самый эпицентр катастрофы и оказались в окружении стены зеленых камней, ощетинившихся острыми кристаллами и растущих с каждой минутой.

Макс Пеппер видел, как лошадь ударила копытом в грудь одного из наемников, пытавшегося ее поймать, и унеслась прочь, оставив мужчину истекать кровью в пыли. Его приятелям пришлось спешно эвакуировать раненого, чтобы его не затоптали взбесившиеся кони.

Единственным, кто казался невозмутимым в этом аду, был Гумбольдт. Раскинув руки, он преградил путь несущейся лошади:

– Стой, стой же! Спокойно, дорогая моя! Я выведу тебя отсюда, только доверься мне…

Гордая каурая кобыла, раньше принадлежавшая Джонатану Арчеру, тряхнула гривой и вскинулась на дыбы. Она была напугана до смерти, но все-таки остановилась. Когда ее передние копыта снова коснулись земли, лошадь опустила голову, тяжело дыша, и позволила Гумбольдту огладить ее шею и поймать поводья.

– Ну, вот и хорошо, красавица! Бояться нечего. Теперь я тебя поведу, только не вздумай чудить!

Однако наемники, судя по всему, имели свои планы в отношении пленников, и не собирались отпускать их восвояси. Путь им преградил Мелвин Паркер с винтовкой наперевес.

– Эй, парни, скорее сюда! – заорал он. – Эти типы, которые явились сюда от догонов, вырвались на свободу и собираются унести ноги!

– Опусти оружие! – Патрик О’Нил гневно ударил по стволу пляшущей в ручищах головореза винтовки. – Где Уилсон?

Наемник осмотрелся, будто спросонья, и покачал головой:

– Понятия не имею. Его уже давно не видно. Говорят, исчезли также его лошадь, один из мулов и большая часть оставшегося у нас продовольствия.

– А в коробке из-под сигар у него кусок метеорита! – вмешался один из мужчин.

– Проклятье! Эта трусливая свинья бросила нас на произвол судьбы! – выкрикнул Патрик. – Чего и следовало ожидать.

– Не забывай, что ты говоришь о сэре Уилсоне, – прохрипел Паркер. – Это человек чести. Сама королева возвела его в рыцарское достоинство!

– Это доказывает только то, что и королева может ошибаться, – насмешливо покачал головой Патрик. – Думаю, он уже на пути к Тимбукту, вместе с осколком метеорита и всей нашей провизией.

– Но… Что же теперь делать?

Отряд энергичных и деловитых негодяев в мгновение ока превратился в кучку беспомощных сопляков, потерявших няньку. Один О’Нил сохранял хладнокровие.

– Угомонитесь! – выкрикнул он, подняв руки над головой. – Я беру руководство отрядом на себя. Отныне вы будете делать то, что я скажу. Для начала нам нужно выбраться отсюда. Возвращайтесь в лагерь, хватайте все, что стоит унести с собой, и двигайтесь к скальному мосту. Встретимся там.