вспыхнула слабая надежда, но я, хоть и ободряла ее, на самом деле не знала, сможем ли мы выбраться. Откроем ли дверь? Найдем ли выход в темных коридорах? В любом случае, попытаться стоит!

Я подошла к двери и подергала за ручку – заперто. Ну конечно. Костенюк – монстр, но монстр, обладающий разумом. Как ловко он выбирает приманку! Меринда испугалась гнева декана, поэтому безропотно пошла следом, а я бросилась в объятия отца, потому что соскучилась и хотела поверить, что он приехал. К тому же костенюк не просто так выбирает своих жертв: он забрал слабых и одиноких, а злость Меринды и моя грусть сделали нас вкусной добычей.

– Закрыто! – пискнула Ринда, заливаясь слезами. – Нам не спастись! О Пеппи, Пеппи, я не хочу умирать!

– Помолчи! – прикрикнула я на нее.

У меня у самой сердце оборвалось и отчаяние едва не накрыло с головой, но я продолжу искать выход. Я прижала ухо к двери и услышала только тишину. Тишина – это уже неплохо. Возможно, тварь ушла за новой добычей – хочет наесться впрок. У нас есть время.

Я изучила дверь со всех сторон, провела ладонью по зазору между деревянным полотном и косяком – вдруг получится подцепить? Тогда можно использовать в качестве рычага какую-нибудь палку. Но, увы, дверь закрыта слишком плотно. За спиной рыдала Меринда, мешая сосредоточиться.

Я отошла на несколько шагов, окинула дверь взглядом всю целиком. Обычная дверь, ведущая в помещение, когда-то бывшее кабинетом. Ручка, простой замок, запирающийся на ключ.

Замок. Ключ. Два эти слова звякали в моей уставшей голове, как части металлической конструкции. Замок. Ключ. Какая-то мысль не давала покоя! Но какая?

– Ох, Пеппи, как жаль, что ты всего лишь чаровник и не можешь снести эту дверь порывом ураганного ветра!

«Но ты-то – ведунья! – хотелось ехидно напомнить мне. – Почему бы тебе не сделать это самой?»

– Попробуешь, может? – предложила я.

– Не могу… Сил не хватает. Я пробовала сначала.

«Так и не мешай!» – в раздражении подумала я, но вдруг поняла, что Меринда, сама того не ведая, подсказала решение.

Замок. Ключ. Чаровник! Мы умеем управлять вещами – это наша стихия! И костенюк, конечно, не мог этого знать!

Я положила пальцы на замок, закрыла глаза, пытаясь почувствовать механизм, проникнуть в него, стать его частью. И снова вспомнила не к месту слова Ди: «Не ведун. Лучше. Я чаровник».

Я чаровник. Я ключ. Я повелеваю материей. Дверь, отворись!

Замок щелкнул, и в первый миг я не поверила, что сумела! Но дверь тихонько, будто в задумчивости, приоткрылась.

– Меринда, вставай! Мы уходим!

Ринда завозилась, поднимаясь, но, едва встала на ноги, колени, не выдержав, подогнулись.

– Давай же быстрее!

Я открыла дверь и встала на пороге, тревожно вглядываясь во тьму: ни горел ни один огонек, мы точно оказались в склепе – мрачном и холодном.

Меринда снова встала и снова рухнула. Завыла на одной ноте, да так премерзко, что у меня зубы свело.

– Пеппи, Пеппи, не бросай меня! Прости, что вела себя как дура! Если хочешь, можешь меня потом тоже исколотить!

Ринда шмыгнула посиневшим носом и поглядела как побитая собачонка. Я подскочила к ней и схватила за шиворот.

– Ты действительно дура! Кто тебя бросит! Вставай и держись за меня!

Я обхватила Меринду за талию, и мы, обнявшись, точно лучшие подруги, заковыляли прочь из ловушки. Если бы знать, сколько у нас времени до того, как вернется чудовище!

Всего через несколько шагов сделалось так темно, что не стало видно ни пола, ни потолка.

– Меринда, ты должна сотворить огневик, – строго сказала я, и она тут же захныкала:

– Я не могу. Я устала! Ты что, не видишь, что я еле стою!

– Меринда, надо. Ты ведунья. Ты сильная волшебница. Повелительница огненной стихии…

Не знаю, как меня не перекорежило, когда я произносила вслух все эти ободряющие слова, но главное – сработало. Ринда воспрянула духом, и с ее дрожащих пальцев взмыл вверх жалкий, крошечный огонек. Тем не менее он освещал путь, подобно пламени свечи.

– Идем! Будем искать выход.

Мы шли мимо распахнутых, вырванных с петель дверей – видно, костенюк в порыве ярости, что не может покинуть лабораторию, громил все, до чего мог дотянуться. Всюду царило запустение и тлен: помещения стояли закрытыми долгие годы. Однако на полках все еще стояли книги, в шкафах оставалась лабораторная посуда, а в одном из просторных залов я увидела на постаменте золотой саркофаг с сорванной крышкой. Вероятно, раньше этот зал был чем-то вроде музея: по стенам располагались стеклянные витрины, теперь пустые, лишь кое-где сохранились бумажные свитки, шкатулки, потускневшие картины, изображающие битву с костенюками.

Кому только в голову пришло притащить в музей саркофаг с живой тварью, пусть даже находящейся в стазисе! Это надо быть таким недальновидным! Однако другие экспонаты музея могут и сгодиться.

– Меринда, за мной!

Но Ринда уперлась и замотала головой.

– Нет, Пеппи! – испуганно запричитала она. – Надо уходить поскорее, пока он не вернулся!

– Зайдем буквально на минуту, – сказала я как можно мягче и, поразмыслив, чем бы еще ободрить Меринду, добавила: – Тебе надо отдохнуть. Посидишь вон там, в уголке.

Я усадила Ринду на продавленный диван, а сама пошла шарить по полкам. Если этот музей посвящен войне, здесь могут храниться артефакты, созданные для борьбы с врагом. Да только как их отличить и как использовать?

Я медленно двигалась вдоль стен, утыкалась носом в свитки, но в слабом мерцании огневика слов было не разобрать. Сердце тревожно трепетало, стучало как метроном, отсчитывая убегающее время. Надо уходить.

Неожиданно мой взгляд упал на рисунок, выполненный акварелью. Любительский, нарисованный, видно, кем-то из студентов, и все-таки он отлично передавал напряжение боя. На заднем плане крошечные фигурки людей сражались с ордами костенюков, слившихся в одну темную массу, а на переднем плане стояла тоненькая рыжеволосая девушка в развевающейся бордовой мантии. Ее окружали черные тени, но девушка храбро смотрела вперед и держала в руках палку, на конце которой горело алое пламя. Я прищурилась. Факел? Нет, на факел не слишком похоже, больше напоминает незнакомый мне артефакт. Кажется, что-то подобное я видела у входа – просто отодвинула ногой нечто вроде длинного посоха.

Я взяла рисунок в руки и вместе с ним отправилась к двери.

– Долго еще, Пеппи? – жалобно всхлипнула Меринда. – Мне холодно! Мне страшно! Я хочу домой!

«И мне холодно, Ринда! И мне страшно! И я вообще-то не твоя мамочка!»

– Потерпи еще немного, – сказала я вслух.

Я подняла посох, сравнивая его с тем, что