– Ты говоришь о моем желании? – спросил Уорик и снова уложил ее на подушки. – Нет, леди, я был не в восторге от идеи жениться на тебе, потому что мне еще не наскучила жизнь. А что касается желания... Ты прекрасно знаешь, сколько о тебе сложено поэм по всей Шотландии, десятки мужчин приходили к твоему отцу и королю, ибо хотели тебя...

– Вместе с Голубым островом.

– Да, земля важна, леди, это бесспорно. Пусть будет так. Он внезапно наклонился и приник губами к ее шее.

Его язык скользил по пульсирующей жилке. Затем его рот сместился ниже, к ложбинке между грудей. Меллиора почувствовала, что у нее остановилось дыхание. Ее пальцы оказались на затылке Уорика, в гуще темных волос. Он стал целовать ее соски, и жар быстро распространился по всему ее телу, концентрируясь где-то внизу живота. Меллиора оставалась неподвижной, досадуя на себя, что позволяет ему все это проделывать, и размышляя о том, способна ли она принести ему радость! Ей хотелось этого, хотелось, чтобы он хотел ее, чтобы испытывал к ней такое же влечение, как и она к нему, как бы она ни пыталась уверить себя в том, что он ей безразличен.

Но мысли потом, сейчас важно восстановить дыхание. Она прерывисто втянула в себя воздух. Пока губы Уорика ласкали ей груди, его рука легла ей на бедро и заскользила вдоль тела. Голова его опускалась все ниже, губы коснулись пупка. Она невольно еще сильнее вцепилась ему в волосы, когда ощутила жар поцелуев на бедрах, на животе, между ног.

Меллиора ахнула и застонала.

Внутри у нее все пульсировало, она ощущала сладостный жар во всем теле. Казалось, это невозможно перенести, но и невозможно остановить. Она умрет, если он вдруг прекратит эти ласки.

Уорик внезапно оказался на ней, его губы рядом с ее, и горячо зашептал:

– Леди, ты можешь никогда не сомневаться в моем желании...

Он поцеловал Меллиору в губы, затем поднял и поцеловал ее ладонь, после этого потянул руку вниз. Видя, что она дрожит, он поддразнил ее:

– Ты можешь потрогать мужчину. Это у него уязвимое место, и здесь ничто не кусается.

Он сомкнул ее пальцы вокруг пульсирующего мужского естества.

– Ну да, – пробормотала Меллиора, сжимая могучий ствол, – пусть не кусается, зато он способен делать большее.

– Что именно?

– Лишить дыхания, украсть душу.

Уорик улыбнулся, поднялся над ней, помог ей развести ноги и медленно вошел в нее. Сладостная дрожь пробежала по телу Меллиоры. Он встретил ее взгляд и, чуть улыбнувшись, сказал:

– Душу может украсть только сердце, леди, и ничто другое.

Она закрыла глаза, прислушиваясь к сладостным ощущениям, которые нарастали и захватывали все ее тело. Когда они достигли высшей точки, Меллиоре показалось, что она коснулась солнца. И от этого прикосновения солнце взорвалось в ней, и жар полностью затопил ее...

Уорик лежал рядом. Он обнял ее и прижал к себе.

– Этот приз, – тихо сказал он, – стоит того, чтобы за него бороться.

Меллиора с удивлением поняла, что не может ничего возразить.

– Впрочем, – продолжил Уорик, – мне не следует тебя особенно расхваливать, раз уж ты замужем за старым, немощным норманном.

Меллиора опять-таки с удивлением осознала, что улыбается ему.

– Нужно признать, ты не столь уж отвратителен.

В эту ночь Меллиора спала гораздо меньше, чем всегда.

Это сущая правда: он совсем не отвратителен, не стар и не немощен.

Она не решалась признаться себе, что ее муж просто неотразим.

Последние несколько дней Меллиора пребывала в состоянии блаженного забытья. По утрам она спала допоздна, время пополудни проводила на материке, где продолжала ухаживать за ранеными, за обеденным столом наслаждалась компанией сэра Перси. Она чувствовала себя неловко при Эване. Даже немного побаивалась, что окружающие могут понять, какой этап замужества сделал ее столь энергичной и жизнерадостной. Впрочем, успокаивала она себя, вряд ли кто-то мог знать, что на первом этапе брака у нее не было интимных отношений с мужем. Она отчаянно кокетничала за столом, но делала это, сидя рядом с мужем, чувствуя его прикосновения. Она часто поддразнивала Уорика, но знала, что он на это не сердится. Хотя он и не распространялся на эту тему, но его отношение к ней с того памятного вечера было красноречивее всяких слов.

Сэр Перси все не уезжал. Однажды утром, на исходе второй недели его пребывания на Голубом острове, Меллиора после завтрака вышла на парапет. Оттуда она увидела, что сэр Перси наблюдает за тем, как Уорик занимается обучением воинов на холме за пределами замка. Совершенно очевидно: сэр Перси приехал сюда с какой-то определенной целью. Видимо, король не даст Уорику прохлаждаться. И призовет его на службу.

О короле часто говорили за обедом. Было вполне естественно, что в английском вопросе он встал на сторону королевы Матильды. Матильда приходилась ему племянницей, поскольку его сестра была первой женой Генриха. Англичане любили сестру Генриха: она была известна как «добрая королева Мод». Она обновила римские дороги, построила много храмов и вела смиренный образ жизни. Она родила Генриху двоих детей – дочь, королеву Матильду, и сына Вильгельма, названного так в честь его деда Вильгельма Завоевателя. Но Вильгельм погиб во время кораблекрушения, возвращаясь из Нормандии в Англию, и Стефан, тоже внук Вильгельма Завоевателя, завладел английским троном. Матильда правила в течение восьми месяцев, а теперь, несмотря на подписанное соглашение, гражданский мир снова был нарушен. Воцарилось беззаконие. Меллиора знала, что Уорику было не по душе желание Генриха расширить границы Шотландии за счет Северной Англии. Он считал, что гораздо важнее сделать Шотландию более сильной и единой. Короли Шотландии уже засвидетельствовали почтение королям Англии, и Уорик считал, что шотландцы всякий раз оказывались в проигрыше, когда пытались воспользоваться смутой в Англии.

Меллиора спрашивала сэра Перси о цели его приезда, но он дипломатично ушел от ответа. Если Уорика намерены вновь призвать на службу, он не может позволить себе неповиновения королю, поэтому глупо, что никто не хочет сказать ей о том, что же вокруг происходит.

Может быть, ей удастся что-либо узнать, выйдя на поле, где мужчины упражняются в применении различных видов оружия. Приняв решение, Меллиора направилась в свою комнату, чтобы одеться потеплее, но, проходя по коридору, услышала негромкие голоса за дверью и остановилась. Игранна и Джиллиан занимались уборкой комнаты и беседовали.

– А другие знают? – спросила Игранна.

– Сейчас? Ну, сэр Перси, разумеется, знает. Он приехал с этой новостью. Вероятно, это известно Ангусу, потому что Ангус знает все. И Эвану, потому что он будет руководить обороной здесь.

– Наверное, Меллиора не знает...