Из вредности, конечно, сказала. Ничего особенного он не сделал, я и сама тысячу раз поступала аналогично.

— Присаживайтесь. Только должна предупредить, беседовать мне с вами некогда, тороплюсь.

— И куда, если не секрет?

— Секрет, но уверяю вас, ничего криминального.

— Сожалею, Маргарита Николаевна, но отпустить вас одну не могу, — «сочувственно» протянул Виктор.

— А я и не одна, — повернулась я лицом к нему. — Насколько я могла заметить, у меня с некоторых пор «хвост» наличествует.

Виктор приподнял бровь, как бы выражая удивление, а я поморщилась.

— Только не делайте вид, что для вас это новость и что вы не имеете к этому отношения!

— Да нет, признаться, я удивлён, что вы заметили. Мне казалось, как девушка, лишённая всякой осторожности, вы по сторонам особо не смотрите.

— Ошиблись, — твёрдо сказала я. — А когда кажется — креститься принято.

— А я, в отличие от вас, атеист, — засмеялся Виктор.

Что это его сегодня от веселья так распирает?

— Послушайте, Виктор Андреевич, вы случайно на след преступника не вышли? — озадаченно спросила я, вновь повернувшись к зеркалу.

— Пока нет. А почему вы спросили?

— Да что-то вы веселы нынче не в меру, а причин вроде как и нет…

— Вот тут вы правы, дорогая Маргарита Николаевна, — задушевно ответил Виктор, сверля взглядом мой затылок. — А веселит меня то, что преступник больно хитрый попался, ни одной зацепки не оставляет. Разоблачить такого будет большим удовольствием.

— А, так вы заранее радуетесь? — подивилась я.

— Да нет, если честно, нервы сдают, — произнёс Виктор уже серьёзно. — Что дальше делать, не представляю.

В душе я ему, конечно, сочувствовала — у самой ум за разум заходит, так с меня и спроса нет… Но простить его выходки в отношении меня никак не могла и потому ехидно предложила:

— А вы следующий труп подождите, может, что и прояснится.

— Да не хочется как-то, — не смутившись, ответил он. — Так куда вы едете?

— Не скажу, — буркнула я.

— Ваше право, — согласился Виктор. — Но в таком случае, нам придётся поехать вместе.

— А если я на свидание иду?! — спросила я ошарашено.

— Вряд ли. Насколько мне известно, все ваши поклонники сосредоточились в этом доме, — усмехнулся Виктор.

— Ошибаетесь, здесь собрались далеко не все, — обрадовала я.

— Неважно, — зло сказал он и поднялся. — В любом случае, я еду с вами. Жду внизу.

— Напрасно потеряете время! — бросила я вдогонку, понимая, однако, что переубедить его не удастся.

В общем-то, всё правильно. Будь я на его месте — так и вовсе глаз бы с нас не спускала… Сейчас и Денис увяжется! Интересно, долго ещё этот кретинизм продолжаться будет?!

Но оказалось, «суженый» вновь мирно похрапывает в шезлонге. А чего ж нет? Хорошо на свежем воздушке, спокойно!

Классно быть таким толстокожим. Подумаешь, брата угрохали, зато под ногами не путается… — представился мне ход его мыслей, если у него вообще возникали какие-то мысли.

Будить его я, естественно, не стала, невзирая на то, что по моей задумке он уже должен был вовсю осваивать йогу и штурмовать высоту.

Путь наш лежал в противоположный конец города. По дороге мы заехали в торговый центр, где я накупила всяких вкусностей, детской одёжки и игрушек. Виктор наблюдал за мной с интересом, но вопросов не задавал, чему я искренне радовалась. Но когда показались угрюмые многоэтажки, всё же не удержался и спросил:

— Так куда мы едем?

— Увязались, так молчите уже, — неучтиво ответила я. Демонстрировать кому-то альтруизм совершенно не входило в мои планы, и потому присутствие Виктора сильно раздражало. — Вынашиваю очередной преступный замысел!

Виктор тяжко вздохнул, но промолчал.

Лужа посреди двора никуда не делась, на старых ободранных качелях резвилась детвора…

Подъехав к дому, я взвалила на Виктора коробки и пакеты, подхватила Магистра и проследовала в подъезд. Лифт не работал.

Вряд ли восхождение с разномастной поклажей, которая то и дело норовила развалиться, Виктору Андреевичу понравилось, но он безропотно поднялся за нами на четвёртый этаж. Видно, любопытство было сильнее неудобств.

Встретили нас радушно. Таня, принимая подарки, без конца меня благодарила, чем вызвала сильнейшее чувство неловкости.

Магистр немного походил на задних лапах, приведя в восторг всех, особенно Настю. Девочка не удержалась, схватила его в охапку и чмокнула в макушку. Он и здесь не подкачал — обнял её за шею лапами и активно потёрся о щёки, демонстрируя радость от встречи.

От чая я попыталась отвертеться, но Таня настояла, и мы уселись в небольшой, но чистенькой и уютной кухоньке.

Настя съела крошечный кусочек торта и убежала с Магистром в свою комнату.

Я вкратце рассказала Тане наш с доктором план и попросила её завтра с утра подъехать к Георгию Ильичу для обсуждения деталей. От открывшейся перспективы девушка на миг потеряла дар речи. Я оставила её переваривать информацию, а сама отправилась поговорить с ребёнком.

В комнате было душно, но открыть наглухо законопаченное, давно немытое окно я не рискнула. Примостилась на краешек дивана и начала:

— Настюш, а ты когда-нибудь на самолётах летала?

Девочка отрицательно замотала головой, глядя на меня широко распахнутыми глазами.

— А хочешь? Полететь в другую страну и немножко там пожить?

— С вами? — она машинально прижалась к Магистру.

— Нет, не с нами. Со своей тётей и с дядей.

Настя, не мигая, смотрела на меня несколько секунд, а потом опустила глаза.

— Нет. Здесь же мама…

— А мама тоже поедет с вами, — улыбнулась я.

— Как?.. — растерялся ребёнок.

И я, как могла, старательно подбирая доступные пониманию маленькой девочки слова, рассказала ей, как примерно всё будет. Финансовую сторону вопроса мы с доктором уже обсудили — сколько будет стоить медицинской борт и прочее, в принципе, получалось не так уж дорого, как я думала.

— А маму точно вылечат? Вы обещаете? — Настя посмотрела на меня с такой отчаянной надеждой, что мне очень захотелось вот прямо сейчас, хотя бы на минуту, стать всесильным существом. Но…

Мы с доктором оба прекрасно понимали, что исход может быть каким угодно, потому, как можно мягче, но честно сказала:

— Вот этого я, к сожалению, пообещать тебе не могу. Но я обещаю другое. Мы сделаем всё возможное, чтобы её вылечили. И я очень надеюсь, что совсем скоро твоя мама поправится. Ты мне веришь?