– Что можете сказать о штопоре на «Кобре»?

– В полку в штопоре наши летчики не бились.

– Еще хотел попытать по окраске. Какие у вас были отличительные полковые признаки?

– Камуфляж был на ЛаГГ-3. Зеленый, оранжевый, черный. Сочетание вот таких цветов. Темно-зеленого, черного и темно-оранжевого. Бортовые номера всегда белые. Коки тоже белые у полка. Верхушка киля была белая, но не у всех. Звездочки рисовали на горбу за кабиной. Сзади плексигласовый отсек, ниже его сразу на фюзеляже.

– Героя получали в Москве?

– Прямо на аэродроме в Североморске. Вручал командир дивизии генерал Кидалинский.

– Вы жили сегодняшним днем или с верой в будущее?

– С верой в будущее, что мы победим.

– Планы на будущее строили. Мечтали, что будет после войны?

– Это так, досужие разговоры. Но все-таки их вели.

– На ЛаГГ-3 подвешивали РСы?

– Да. Но на практике я не помню, чтобы кто-то попадал и сбивал ими самолеты противника. У него был дистанционный взрыватель. Предположим, на 600-800 метров. А тут его выпустишь, а он пролетел мимо. Вообще немцы очень боялись этих взрывов. Как начинаешь эти РС пускать, они удирают. Приятного мало. Они боялись. Оружие психологического воздействия. Но ими попасть было сложно. По наземным объектам их не применяли. Штурмовкой занимались уже на Севере, но без РСов. На «Яках», на ЛаГГ-3. Приходили летчики из училищ к нам, пополнение. Обычно для того, чтобы приучить молодых летчиков к боевой обстановке, давали задание, ходить по линии фронта, пострелять. Типа свободной охоты. Пострелять по машинам. Некое введение в строй таким образом. Стрелять по боевой цели, знакомство с линией фронта, чтобы не сразу на сопровождение.

– А сами на бомбометание ходили?

– Да, с 25—50-килограммовыми бомбами. Кидали. Но у нас не было такого контроля. На глазок бросил и нормально. Попугал. Упала на причал, взорвалась. Обычно бросали по причалам.

– На какие порты?

– Петрозаводск.

– Как тактически строился вылет группы торпедоносцев и вашей группы прикрытия?

– Сразу со взлета поднимаемся метров на 300-500 в зависимости от рельефа местности. Они взлетают, потом мы сразу тут же за ними. Занимаем позицию сзади, справа, слева.

В зависимости от количества самолетов. Обычно сзади-справа и сзади-слева, чтобы был маневр. Идут они на низкой высоте, если идти истребителю все время так, хуже видит. Обычно мы маневрируем. У нас скорость выше. Меняемся местами. Вот так змейкой ходим. Обычно «мессера» атакуют сзади. Истребитель стремится зайти с задней полусферы. Поэтому приходилось сзади их делать маневр.

– Они выходят в море. Какая у них высота примерно?

– Бывает метров 50, метров 100. Наша почти такая же. Чуть повыше метров на 100. Вышли в море, развернулись на конвой, там уже ведущий торпедоносцев наблюдает, мы за ними. Мы от них не должны отставать, за это истребителей «пилили».

– Подходите к цели, торпедоносцы идут на высоте 50 метров, а вы?

– Мы уже начинаем более активно маневрировать. Они повернули, значит, уже цель видна, конвой уже видно, где большие корабли немцев, корабли охранения, мы уже знаем, это точно, что сейчас будут истребители. Тут уже только смотри и смотри.

Бачки сбрасываем, набираем немного высоты. Но не высоко, потому что если от них будешь отрываться, они потом кричат на разборе полетов, что истребители нас бросили. Они любили, чтобы мы шли крыло в крыло. Это неправильно. Меня сбили и его тут же собьют. Истребитель должен иметь свободу маневра. Должны маневрировать над ними, с задней полусферы, сбоку.

– Пытались как-то им объяснить?

– Пытались. И даже командир дивизии нас поддерживал.

– С ходом войны мнение торпедоносцев как-то менялось?

– Когда их там пощипают, то они ругаются. Когда делали успешные налеты, все вернулись домой, тогда все нормально.

– Вообще взаимоотношения с вашими подопечными были какие?

– Очень добрые. Дружили. Вместе ходили в столовую, наливали, выпивали, закусывали в одной столовой. Конфликтов ни разу не было. Если бы что-то такое было, то слышно было бы, слухи бы ходили. Сделали полет, они начинают нас ругать, а завтра опять вместе полетим, все равно жить надо, систематически вместе летали.

– Если, допустим, подошла группа немецких истребителей, как они будут атаковать?

– Они обычно обходят группу. Обычно идут со стороны, или с боков или сзади пытаются атаковать. Одни там, другие там, нужно очень внимательно смотреть. Тактических шаблонов не было. Каждый раз надо ждать откуда угодно атаку. В лоб не ходили, редко. Обычно заходят со стороны или сзади, или сбоку или снизу.

– Атакуют ударные самолеты?

– Да. В первую очередь стараются атаковать ударные самолеты. Нас атакуют только «по пути», если им мешаешь. Но мы же сами завязываем бой, их отвлекаем, их атакуем, им приходится отворачивать. Самое главное, чтобы не прозевать, не подпустить истребитель на дистанцию стрельбы по бомберу. Хоть и понимаешь, что не попадешь, а стрельнешь, потому что трассирующие пули, а тем более 37-мм снаряды «Кобры» видно далеко. Пустишь, и он отворачивает. Главное не сбить, а не допустить атаку по ударным самолетам.

– Кого было тяжелее сопровождать, торпедоносцев или бомбардировщиков?

– Нам все равно. Главное, чтобы не на полный радиус. Торпедоносцы дальше атакуют конвой, а нам возвращаться. Смотришь, чтобы горючего хватило на обратный путь. Особенно если завяжется бой, там же не будешь экономить, там даешь на полную, или догнать, или отойти.

– А если вы сопровождаете высотные торпедоносцы?

– Обычно с высотными торпедоносцами ходили на близкое расстояние, не на полный радиус. Они атаковали, когда конвой подходит к базам противника. Здесь обычно и штурмовики, и высотные торпедоносцы, и обычные торпедоносцы идут. А чем дальше атакуют от базы, от нашего аэродрома, там чаще обычные торпедоносцы. Штурмовиков туда редко посылали. А высотных, не знаю, видимо, эффективность высотных торпедоносцев значительно меньше, чем низких. Поэтому их не очень использовали.

– В литературе есть такой штамп: «немецкие бомбардировщики, не выдержав атаки советских истребителей, избавляются от бомб над своей территорией и поворачивают назад». Что можете сказать про наших? Бывало такое? Допустим, атакуют их немецкие истребители, они быстрее пытаются сбросить бомбы и назад вернуться.

– Такого не было. Наши обязательно сбрасывали бомбы туда, куда нужно. Или погибали, но бомбы сбрасывали, куда нужно. Наши как немцы не делали. Я таких фактов не наблюдал и не слышал про такое, чтобы, не доходя до цели, сбросить бомбы и вернуться.