– Вы, наверное, шутите! – поморщилась заведующая, с сожалением оглядывая костлявую фигуру незваной гостьи. Стараниями современной модной индустрии полные женщины готовы отдать что угодно за такое телосложение, но ни за что себе в этом не признаются, вслух выражая презрение к подобной точке зрения. – Вы не представляете, сколько развелось воров: мы еле-еле успеваем хватать за руку тех, кто тащит с полок все, что видит, а вы о тележках говорите! Народ везет их к машинам, якобы перегружать покупки, а потом они пропадают, потому что охрана не может за всеми уследить…

Более короткого «расследования» и представить невозможно: Устинья только сделала первый шаг и сразу уперлась в стену! Она понуро покинула кабинет заведующей, тут же вернувшейся к поглощению салата оливье с непотребным количеством майонеза и размышлениям на тему: чем питается эта девица, раз умудряется оставаться такой тощей?

Выйдя в зал, Устинья осмотрелась. Народ катил свои тележки вдоль прилавков, а она думала о том, как ни с чем вернется к Регине, и еще одна ниточка окажется оборванной. Регина правильно сказала: теперь Устинье нет нужды участвовать в расследовании, так почему же она с таким упорством пытается это делать? У нее отсутствуют необходимые квалификация, знания и опыт! С чем девушка отлично управляется, так это с бумагами – ей нет равных в ведении документации, а также в том, чтобы сидеть на телефоне, назначая и перенося встречи, договариваясь о совещаниях и предупреждая всевозможные желания начальника… А детектив из нее никакущий!

– Ты тележку искать, да?

Устинья обернулась и увидела немолодую узбечку (или таджичку, она не слишком разбиралась в среднеазиатских национальностях), которая раскладывала рыбные консервы.

– Ага, – ответила девушка. – А что, вы что-то знаете?

– Тут есть бабка один, – понизив голос до шепота, проговорила женщина. – Старый! Бабка приходить два раза неделя. В туалет и помыться.

– Помыться?

– Ну да, помыться в раковина.

– И что?

– У нее тележка. Она воровать здесь, давно. Я два года работать, знать ее!

– А она по каким-то определенным дням приходит, или…

– Сегодня приходить.

– Почему вы так уверены?

– Вторник сегодня. Она приходить вторник и суббота. Утро не приходить – значит, вечер, так?

* * *

Регина снова сидела в гостиной Рафии Галиевой – вот уж не думала, что придется опять здесь оказаться! Ей казалось, что у нее не может возникнуть никаких дел к бывшей начальнице Устиньи, особенно после того, как удалось вывести девушку из-под подозрения. Рафия тоже нимало удивилась звонку Регины, однако не стала отказываться от встречи.

– Значит, говорите, Устинья в порядке? – уточнила Рафия, ставя на стол поднос с кофе и печеньем. Регине показалось, что сегодня женщина выглядит лучше, чем в прошлый раз: нет мешков под глазами, да и настроение, похоже, улучшилось. Интересно, с чего такие изменения?

– В полном порядке, – подтвердила адвокатесса. – Придется искать другую работу, но я не сомневаюсь, что девочку с руками оторвут – с ее-то навыками!

– Возможно, ей и не придется ничего искать.

– То есть?

– Я возвращаюсь на прежнее место. Мои проблемы рассосались, должность свободна, и Кузьмин пригласил меня вновь ее занять.

– Серьезно? Рада слышать… Вы левша, верно? – заметила Регина, внимательно следя за плавными движениями рук хозяйки. – Как и Устинья?

– Да, – кивнула Рафия. – Мы с ней часто шутили на эту тему: я говорила, что выбрала именно ее из множества кандидаток, потому что она тоже владеет левой рукой лучше, чем правой!

Регина подавила вздох: то, что она должна сделать, вовсе не доставляло ей удовольствия, но иного выхода не существовало. Вытащив из сумки конверт, Регина выложила на стол несколько фотографий. Руки Рафии застыли над кофейником, будто бы внезапно забыли, что собирались делать.

– Откуда это у вас?! – пробормотала она, тяжело сглотнув.

– За вами следили, – пояснила Регина. – Не я, другой человек. На самом деле, это даже не было связано с вами, но так уж вышло, что вы тоже оказались на снимках. В нашу прошлую встречу вы утверждали, что практически незнакомы с Егором Сугривиным, но вот, посмотрите: в углу стоит число – двадцатое августа прошлого года. А вот на этом – уже первое сентября. Зачем вы мне солгали? Какие дела могли связывать вас с таким отвратительным человеком, как племянник Кузьмина?

Наконец Рафия снова зашевелилась, словно кто-то дал ей команду «Отомри!». Она убрала руки от кофейника и медленно опустилась в кресло. Выражение безмятежности слетело с ее лица, уступив место опустошенности. Регина блефовала, ведь фотографии сами по себе еще ни о чем не говорили. Но она умела анализировать факты, а они неумолимы. Во-первых, Рафия солгала, и снимки, случайно добытые Захаром у Демчинова, это доподлинно доказывали. Во-вторых, за время расследования Регина успела хорошо узнать убитого: мало кто заслуживал смерти за свои гадкие поступки так, как он! В-третьих, судя по датам на фотографиях, Рафия ушла из «Пугачеффа» вскоре после того, как попала на них, ссылаясь на «личные обстоятельства». Сугривина наняли шпионить в концерне и сливать информацию руководству «Живой воды» – в этом также не приходилось сомневаться. Ему требовалось место Рафии, и он его заполучил. Оставался единственный вопрос – как? Регина понимала, что не может заставить Галиеву рассказать правду, но надеялась на то, что та все же признается. Иначе придется искать другие доказательства.

– Я хотела рассказать, – произнесла Рафия, проводя руками по лицу, словно снимая невидимую маску, – когда задержали Устинью. Нельзя было допустить, чтобы ее судили, ведь она ни в чем не виновата! Но потом вроде бы все устаканилось, вы стали ей помогать, и я подумала… Вы не представляете, каково это – знать, что убила человека, пусть даже и такого поганого, как Сугривин, и молчать!

– Как это произошло, Рафия Хамзиновна? Сугривин чем-то шантажировал вас?

Женщина безнадежно кивнула.

– Мне не придется рассказывать об этом следователю? – спросила она. – Потому что я не могу! Я признаюсь в убийстве, но не стану ничего объяснять.

– Дело касается кого-то из ваших близких?

Галиева снова кивнула.

– Я не хотела его убивать, это вышло случайно… Вернее, я защищалась. Защищала себя и свою дочь.

– Дочь?

– Айну.

– Она с вами живет?

Регина удивилась, так как было не похоже, чтобы в квартире жил кто-то, кроме самой Рафии. Она знала, что Галиева в разводе с мужем, и не ожидала найти никаких признаков окончившегося неудачей брака, но дети обычно оставляют следы в жилищах своих родителей.

– Нет. Видите ли, мне тяжело об этом говорить… Айна чаще бывает в лечебнице, чем дома.

– Она больна?