— Савельхей, что происходит? — Мне стало страшно.

— Лика… я не могу себя контролировать. Еще немного, и я бы не сдержал тьму, — хриплым голосом проговорил Савельхей. От его взгляда, пронзительного и отчего-то обреченного, сжалось сердце и снова захотелось плакать.

— Но что в этом плохого? Мы ведь в Ничто, здесь даже разрушить нечего.

— Ты не понимаешь. Тьма не должна вырваться.

Меня затопило предчувствие чего-то ужасного. И вовсе не потому, что неведомая тьма могла вырваться на свободу.

— Я ее не боюсь.

— Лика, — мужчина с нежностью провел тыльной стороной ладони по моей щеке. На мгновение взгляд его затуманился, губы приоткрылись, он подался вперед. Но всего лишь на мгновение. — Спасибо, Лика. Я не имею права потерять контроль. А ты… с тобой сдерживаться очень сложно. Мне нужно подумать. И справиться с эмоциями.

С этими словами Савельхей отстранился от меня.

— С какими эмоциями ты хочешь справиться? — спросила я, чувствуя, как дикая боль начинает биться в груди. Неужели он хочет отказаться от… от… от чего?

Однако вместо ответа Савельхей нарисовал в воздухе символ, загоревшийся фиолетовым пламенем, и произнес короткое заклинание.

— Я попытаюсь закрыть провал изнутри. А тебе пора возвращаться.

— Подожди… — я сделала к нему шаг, однако больше ничего не успела.

Фиолетовое пламя от символа устремилось ко мне и, затопив пространство, ослепило ярким сиянием. Когда свет рассеялся, я поняла, что вновь очутилась в бальном зале. Одна. Савельхея со мной не было.

Вокруг царил переполох. Студенты стремительно покидали зал, а преподаватели во главе с ректором что-то шаманили возле зияющей пропасти с клубящимся внутри Ничто. Может, их «танцы с бубнами» подействовали, а, может, и Савельхей постарался — пол восстановился, бесследно затянув провал. Мое появление, похоже, так и осталось незамеченным.

— Кто-нибудь может мне нормально объяснить, в чем дело?! — вспылил ректор. Видимо, даже его непробиваемое спокойствие все-таки дало сбой.

Преподаватель боевой магии начал что-то комкано мямлить, как вдруг его перебил уверенный голос:

— Я могу, — из-за его спины выступила темноволосая девушка моих лет, в милом бальном платье.

И все бы ничего, но я ее сразу узнала. Однако то ли я была слишком изумлена, то ли по какой-то другой причине не смогла выдавить из себя ни звука.

— Сказали же, всем студентам покинуть зал! — раздраженно гаркнула Друндгильда.

— А я и не студентка, — девушка мило улыбнулась.

Мы с ней встретились глазами, и предчувствие чего-то крайне нехорошего накрыло меня с головой.

Она легонько хлопнула в ладоши. Тут же нестерпимо яркая магическая вспышка озарила зал. Словно на мгновение здесь материализовалось настоящее солнце. Прикрыв глаза, преподаватели попятились. А я даже пошевелиться не смогла, только чудом не ослепла. И что-то это уже начало крайне меня беспокоить. Двинуться не могу, ничего сказать не могу — что вообще со мной происходит?!

— Кто ты? — Августис нахмурился. Смотрел на девушку настороженно, с искренним изумлением.

— Меня зовут Николетта, — она снова улыбнулась. — И я избранная.

Все дружно перевели взгляды с нее на стоящую столбом меня и обратно. Происходящее упорно напоминало мне спектакль. «Явление избранной народу». Николетта в главной роли. Руководство Академии в качестве зрителей. Ну а меня, вероятнее всего, по завершению представления сразу же и похоронят.

— Но прежде, чем я все вам объясню, нужно принять кое-какие меры, — Николетта махнула рукой, и меня тут же шаром окутало синеватое сияние. Вреда оно не причинило никакого. Видимо, было подобием клетки. Да только я очень сомневалась, что новоявленная избранная меня боится. К чему все это представление? И зачем она вообще объявилась? В воздухе пахло жуткой подставой.

— Вы видели мою магию и, думаю, сомнений нет в том, кто я, — начала свою душещипательную историю Николетта. — Да, мне очень непросто было сюда добраться. Да, по вине некоторых, — очередной убийственный взгляд на меня, — я едва не погибла. Но я здесь! И я готова вам помочь. Только я могу справиться с Ничто и остановить разрушение Академии.

— Но кто тогда она? — один из преподавателей кивнул на меня.

— Она? — Николетта презрительно хмыкнула. — Человек. Просто человек без каких-либо магических способностей. На первый взгляд. Но это именно она подстроила, чтобы я не попала в Академию! Заняв мое место, она проникла сюда с одной-единственной целью — уничтожить Источник!

Ага, знала бы я еще, что это такое.

— Простому человеку такое не по силам, — хмуро возразил ректор.

— Если только этот человек не служит у Братьев Арханов, — изобличительно парировала Николетта. — Пока вы с нее пылинки сдували, ожидая пробуждения великой силы у этой «избранной», она тут вовсю шпионила!

Поднялся обеспокоенный гвалт, но Августис быстро его пресек:

— Тихо! — скомандовал ректор. — Это даже не обсуждается! Устроили тут голосование — «убивать — не убивать». Это не вам решать! Никаких скоропалительных выводов, сначала нужно все основательно прояснить. Дадим слово Анжелике.

— Она вам ничего не скажет, — спешно вмешалась Николетта. — На ней заклятье немоты. Сами знаете, в Братстве Арханов такое часто практикуется, чтобы пойманный не смог выдать никаких секретов. Ректор Августис, призываю к вашей мудрости, от этой самозванки нужно избавиться как можно скорее!

Мда, не зря мне эфельтири белые тапки пророчило… Чем я Николетте-то не угодила? Что вообще за бред она не несет? Но, увы, в моей вине, похоже, сомневался только ректор, остальные же были готовы прямо сейчас отправить меня на тот свет. Для перестраховки. Видимо, уж слишком сильно здесь боялись этих Братьев. И ведь не оправдаться-то никак!

Ректор колебался пару секунд.

— Нет, — он покачал головой, — спешить мы не будем. Я не думаю, что Анжелика так уж виновата. Она может быть просто марионеткой. Необходимо дождаться возвращения Элимара, уж он-то точно сможет это выяснить. А пока на всякий случай девушку лучше подержать взаперти. Трит, займитесь этим!

Незнакомый мне сухопарый преподаватель вышел вперед. Пробормотав что-то невнятное, он легонько дунул на ладони, и окутавший меня синеватый шар окутало плотным туманом.

Но через пару мгновений пелена исчезла, и шар вместе с ней. Я оказалась в полной темноте и неизвестности. И только сейчас мне стало по-настоящему жутко.

— Так, нужно успокоиться, — едва слышно прошептала я самой себе, боясь лишний раз шуметь.

Я вновь могла говорить и двигаться. Да только понятия не имела, что мне теперь делать. Надеяться, что Савельхей меня найдет? Вряд ли. Он ведь не знает о произошедшем. Да и будет ли он меня искать…