А его привычки? Он гордился их отсутствием. Он мог позавтракать и в десять утра, и в два дня. В ресторане он никогда не заказывал одно и то же блюдо в течение целого сезона. Он путешествовал по меню, как Ливингстон по Африке или Магеллан по морю.

В двадцать два для графа не существовало ничего в мире, что могло бы причинить ему неудобство или прервать его занятие. Любой неожиданный комментарий, поворот событий или появление человека он воспринимал как подарок или салют в летнем небе, то есть как что-то, приносящее лишь радость и удовольствие.

Но теперь, судя по всему, эти времена прошли…

Появление в его жизни маленькой девочки помогло ему понять, как все обстоит на самом деле. Он увидел, что у него появилось множество привычек, которые он не хотел менять. Оказалось, что граф привык завтракать в определенное время, ему нравилось пить кофе и есть бисквиты в обстановке, когда его никто не отвлекает. Он любил читать, сидя на стуле, стоящем на двух ножках, в тишине, которую нарушала голубиная поступь по карнизу. Он привык брить сначала правую щеку, затем левую, и только потом брить щетину под подбородком.

Граф взял бритву, повернул голову, посмотрел в зеркало и увидел там отражение двух синих глаз.

– Ой!

– Я посмотрела все картинки, – сказала девочка.

– Неужели?

– Да, все посмотрела.

– Ничего себе! – ответил граф и от изумления широко раскрыл глаза. – Ты просто молодец!

– Мне кажется, это тебе… – произнесла девочка и показала на небольшой конверт.

– Где ты его нашла?

– Его под дверь подсунули…

Ростов взял конверт и почувствовал, что он пустой. Там, где пишут адрес, витиеватым почерком было выведено: «В три часа?»

– Ах да, есть небольшое дело, которое я должен сделать, – сказал он и засунул конверт в карман. Потом граф поблагодарил Софью тоном, показывающим, что она свободна.

– Пожалуйста, – ответила девочка, но никуда не ушла, а осталась в ванной.

Вот поэтому граф был несказанно рад, когда часы пробили двенадцать. Он вскочил с кровати и хлопнул в ладоши.

– Полдень, – сказал он. – Ты не проголодалась? Пойдем в ресторан «Пьяцца». Это великолепное заведение, которое является своего рода продолжением города, – его садов, площадей и дорог.

Граф продолжал описывать прелести ресторана на первом этаже отеля и увидел, что Софья с удивлением смотрит на часы, принадлежавшие в свое время отцу графа. Когда они выходили из комнаты, девочка снова посмотрела на часы. Ростову показалось, что она хотела спросить, как это часы могут издавать такой приятный звук.

«Что ж, – подумал граф. – Если ей интересно узнать, как работают часы, которые бьют два раза в сутки, я готов ей это объяснить. Я прекрасно знаю устройство часов, и в особенности этих».

– Дядя Александр, – произнесла Софья тоном, которым сообщают плохие новости. – Мне кажется, твои часы сломались.

Графа так удивило это заявление, что он даже отпустил ручку двери.

– Сломались? Нет, дорогая моя, они не сломались. И ходят очень точно. Эти часы сделали, пожалуй, лучшие в мире часовых дел мастера.

– Я не о том, правильно ли они ходят. Я о том, как они бьют.

– Мелодия очень красивая.

– Да. Но они били в полдень. В десять и одиннадцать они не били.

– Ах, вот ты о чем! – сказал граф с улыбкой. – Да, многие часы бьют каждый час. Но, понимаешь ли, дорогая, эти часы бьют только два раза в сутки. Их сделали много лет назад, и мой папа попросил сделать так, чтобы часы били дважды.

– А зачем?

– Я с удовольствием тебе расскажу. Давай спустимся в ресторан, сделаем заказ, устроимся поудобнее, и я тебе все расскажу. Это прекрасная тема для беседы, а ничто так не делает обед приятным, как хорошая беседа.

* * *

К десяти минутам первого в ресторане было еще совсем немного народу. Графа с Софьей усадили за столик. Новый и очень способный официант Мартин вежливо отодвинул для девочки стул.

– Это моя племянница, – объяснил граф Мартину. Софья с изумлением рассматривала обстановку ресторана.

– У меня тоже есть племянница, – ответил Мартин. – Ей шесть лет. Не буду вас торопить с заказом.

Софья не была настолько не от мира сего, чтобы не знать, кто такие слоны, но она никогда прежде не видела такого роскошного зала, как в «Пьяцца». Ее поразили не только элегантная обстановка зала и его размеры, но и стеклянный потолок, зимний сад и фонтан в самом его центре!

Девочка внимательно изучила обстановку и инстинктивно поняла, что здесь нужно вести себя соответствующим образом. Она сняла куклу со стола и посадила ее на стоявший справа пустой стул. Когда граф вынул из серебряного кольца салфетку и положил себе на колени, девочка последовала его примеру. При этом она делала все очень аккуратно, чтобы не греметь столовыми приборами. Когда граф ответил Мартину: «Спасибо, милейший!», Софья, словно эхо, повторила те же слова.

– Итак? – спросила девочка.

– Что значит «итак», дорогая?

– Ты обещал рассказать мне про часы, которые бьют всего два раза в сутки.

– О да! Конечно.

Граф задумался, не зная, с чего начать свой рассказ.

Ну, конечно же, с начала.

Ростов объяснил, что бьющие дважды в день часы были сделаны по заказу его отца фирмой «Breguet». Фирма существовала с 1775 года, и хронометры ее производства были известны во всем мире не только благодаря исключительной точности, но и неожиданному бою, которым они отмечали ход времени. Некоторые хронометры отбивали не только каждый час, но и полчаса, и пятнадцать минут. Некоторые часы играли несколько нот из Моцарта, другие отмечали фазы луны, времена года и даже приливы и отливы. В 1882 году отец графа заказал этой компании часы, которые должны были бить дважды в сутки.

– Почему он попросил сделать именно такие часы? – спросил граф, предвкушая вопрос своей спутницы.

Все было очень просто. Отец графа считал, что человек должен быть привязан к жизни, но не должен быть сильно привязан к часам. Поклонник Монтеня и стоиков, он полагал, что Создатель дал нам утренние часы для работы. Если человек вставал в шесть часов утра, ел легкий завтрак, а потом занимался делами, то к полудню он должен был закончить все, что планировал сделать за весь день.

Поэтому для отца графа полуденный бой часов имел такое большое значение. Сразу после полудня посвятивший утро работе джентльмен мог с чистой совестью садиться за обед. Для бездельника, того, кто долго спит, валяется в постели с газетой или много болтает, полуденный бой часов должен был означать, что нужно просить у бога прощения за потраченное впустую время.

После обеда, как считал отец графа, человеку нужно быть осторожным, чтобы не попасть во власть часов на цепочке, отсчитывая минуты, как если бы жизненные события были станциями на железной дороге. Джентльмен должен работать утром, а вторую половину дня проводить так, как ему заблагорассудится. Джентльмен может после работы гулять в парке под ивами, читать бессмертные тексты, общаться с друзьями на веранде и размышлять у горящего камина. В общем, заниматься делами, не требующими строго установленного часа.