«Ладно. Доберёмся до ребят Андрея Иваныча, там будет видно, — решил Птицын. — На крайний случай попробуем по этой стороне уйти».

Додумать мысль он не успел — в темноте вдруг замелькали огоньки. Парные. А потом огоньки превратились в оборотней. Одного он узнал. Алисин папаша. Ещё трое молодых парней, наверное, братья. Четвёртый, пятый и шестой были ему незнакомы. Оборотни окружили троицу. Холод их, похоже, совсем не беспокоил.

— Вот что меня всегда смешит в оборотнях — это ваша любовь к публичному обнажению, — сказал Демьян. — Эксгибиционизм это называется, да ведь? И ладно бы тело было красивым. Так нет же, прямо стыдно смотреть. Ещё и естества у всех мелкие совсем. Фу.

— Заткни пасть, упырь, — тихо прорычал папаша, и тут же переключился на Алису. — Сбежать думала, дрянь? Из подвала больше не выйдешь. И замуж тебя выдам за Яшку-дурачка, другого ты недостойна, отродье. А чтоб не перекидывалась, будешь пить блокатор, пока совсем не утратишь способность. Надо было тебя в детстве придушить. Ну да ещё не поздно. — Он чуть повернул голову к спутникам:

— Этого не убивайте, упыря в расход. На дочурку внимания не обращайте, она ещё долго обернуться не сможет.

Сразу срываться в бой оборотни не стали. Пока папаша говорил, все приняли боевую форму, и начали окружать группку беглецов. Птицын на них не смотрел. Он боролся с чем-то тёмным и злым внутри. И проигрывал.

— Дрянь, говоришь, — прошипел парень, — Дрянь — это ты, уродец вонючий. Надо ещё посмотреть, дочурка она тебе или нет. Невооружённым взглядом видно: эти выкормыши мелкие — не твои. От такого урода ни одна нормальная баба детей не захочет.

Кажется, Валерке удалось нащупать больное место оборотня. Разум прямо-таки улетучился из глаз яломиште, осталось только ярость. Свои слова о том, что «мальчишку» лучше пока оставить живым он уже явно забыл. Только вот что странно — Птицын вдруг понял, что прекрасно видит движения противника. И даже успевает на них реагировать. Как будто они под водой оказались. Или это он сам вдруг стал таким быстрым? В другой момент непременно задумался бы об этом феномене. Может, даже испугался бы. Но только не сейчас. Сейчас он был слишком зол.

Яломиште уже почти добежал. Шагов с пяти он и вовсе прыгнул, растопырив руки с когтями — Валерка отстранённо подумал, что в обычном состоянии никак не успел бы среагировать. Сейчас он успел шагнуть вперёд и боднуть лбом оскаленную рожу оборотня.

Это было так смешно, что Валерка едва удержался от смеха. Вместо того, чтобы располосовать его когтями, оборотень повис на плечах и ошеломлённо затряс головой. Впрочем, радовался Птицын не долго. Ещё не придя в себя, оборотень всадил когти ему в спину, и потянул в стороны, разрывая кожу. Зарычав от боли, парень двинул лбом ещё раз, отпихнул лиса от себя, наплевав на повреждения.

— Алиса! Пистолет в кармане! — рявкнул Птицын, вспомнив о Вальтере с серебряными пулями. Ему бы он сейчас тоже пригодился, но чего нет — того нет. Забыл, когда передавал девчонке маскировочный костюм. Он не видел толком, что сейчас происходит у девушки, но решил, что ей не помешает, раз уж она не может оборачиваться.

Между тем, передышка закончилась. Оборотень пришёл в себя и снова бросился в атаку, окончательно потеряв всякое соображение. В этот раз Птицын встретил мужчину двойкой в лицо, и, что самое удивительное — попал. Правда удары вышли слегка смазанными. Яломиште продолжал переть на парня, увернуться от объятий удалось в последний момент. Валерка ещё добавил по печени… и тут кто-то навалился на спину, когти вошли под рёбра, а шею обожгло горячим дыханием. Валерка инстинктивно отдёрнул голову и только это спасло — клыки рванули кожу, брызнула кровь, но, кажется, ничего важного задето не было. Птицын попытался извернуться, но вместо этого просто повалился на спину, придавив повисшего противника. Попытался ударить локтем назад, но промахнулся. А над ним уже склонился Алисин папаша.

«Да что ж вы творите, мрази!»

Валерка прекратил попытки вырваться. А ещё ему очень захотелось выругаться — на себя. Это ж надо было забыть! Едва успел подтянуть колени к груди до того, как старший яломиште навалился. Оттолкнуть не получалось, удавалось только удерживать урода от того, чтобы он вцепился в лицо. Противник сзади так и продолжал жевать шею, всё ближе подбираясь к ярёмной вене, но Валерка не обращал внимания. Рука юркнула в карман джинс, палец изо всех сил вдавил кнопку, и ядовитая перечная струя обильно окропила морду Алисиного папаши. Вот теперь оттолкнуть противника удалось — оборотень отправился в короткий полёт, повалился на землю, принялся тереть лицо. Валерка дёрнулся, пытаясь вырваться из захвата младшего, но сил не хватило.

«И что? Так и сдохнешь?!» — злость на обидчиков Алисы начала трансформироваться в злость на собственную беспомощность. Ярость и обида, которые он старательно подавлял с тех пор, как его походя чуть не прихлопнули в том ресторане, вдруг вырвались наружу. Жуткий рык вырвался из горла, изнутри рванулся жар. Оборотень, который грыз шею вдруг отпустил хватку, принялся старательно вырываться. Птицын ему этого не позволил. Извернулся, схватил пакостника за горло и начал душить, с мстительным удовольствием глядя в полные ужаса глаза.

— Боишься?! — голос узнать было нельзя — какой-то низкий то ли рык то ли хрип. Молодой яломиште, — наверное, Алисин брат, — уже не мог толком сопротивляться. Только колотил по бокам бестолково и бессмысленно. На спину снова кто-то навалился — Птицын не обратил внимания, продолжал старательно душить тварёныша.

— Да, боишься! — Валерке уже было наплевать, что там пытается сделать, скорее всего, папаша. — А над Алисой издеваться не страшно было? Весело? Ну так хлебай полным рылом!

Шёю ещё раз дёрнуло и тут же отпустило. Из новой раны выплеснулось немного крови. Тот, которого он душил, попытался отвернуть голову — не смог. Брызги попали на щеку, плоть задымилась и начала запекаться, как будто это не кровь, а кислота. От удивления Птицын перестал душить неприятеля — как-то не вязались у него представления о телесных жидкостях человека с таким эффектом. И тут грохнуло, в бок что-то ударило, и Валерка повалился на снег.

В первый момент он подумал, что Алиса в него выстрелила, но тут краем глаза заметил катающегося по снегу папашу. Быстро он от перца оправился! Теперь оборотень царапал бедро, пытаясь залезть пальцами в рану, выковырять кусок металла, причиняющий адскую боль. Алиса держала пистолет в вытянутых руках, по щекам у девчонки текли слёзы. Она