Мыш сел. Рассветный ветер холодил плечи, стаи мальков играли у поверхности воды. Невдалеке всплыла черепаха морская, подняла над водой голову и снова исчезла.

Рябящий красным и чёрным океан лежал перед мальчиком, и из него выходило, словно рождалось, яркое живое солнце.

– Что же произошло? – думал Мыш. – Почему окно открылось только сегодня? Не тридцать лет назад, не год, и не месяц? Наверное, лишаясь чего-то, мы всегда получаем что-то взамен. Я лишился Ветки и получил…

Мыш вздохнул:

– Я получил океан.

Мыш знал, что может быть здесь сколь угодно. Может отправиться в самое далёкое путешествие и не возвращаться из него хоть сто лет. А когда вернётся, на сцене снова будет спектакль.

Дверца откроется с привычным, уже полюбившимся скрипом, в глаза ударит зелёный свет прожекторов, запахнет сухим деревом, пыльной тканью. Донесётся почти не слышное, но легко ощутимое дыхание сотни зрителей, всё внимание которых будет сосредоточено на нём – Гноме-Мыше. По рядам пронесётся движение, обозначающее любопытство и вместе с тем страх за стоящих тут же, возле дуба, Ганца и Гретель.

Мыш легко, что удивительно после стольких десятков лет путешествий и приключений, вспомнит свой текст и уже в который раз услышит удивлённый и опасливый голос Гретель:

– Ой, Ганц, кто это?

И он, Мыш-Гном, ответит:

– Я ваш друг, дети. Я ваш друг.