Разумно было предположить – и чем больше Орлов размышлял над этим, тем больше крепла его уверенность, – что резкое возрастание перемещений российских войск на протяжении последних нескольких дней неизбежно заставит Соединенные Штаты и европейские страны пристально присмотреться к таким значительным военным объектам, как база Тихоокеанского флота во Владивостоке. И при этом, возможно, кто-то увидел перемещение ящиков из самолета в поезд.

И все же, почему это событие привлекло такое внимание, что был отправлен специальный самолет? Ведь, в конце концов, за поездом можно следить из космоса – если, конечно, Америка и Европа собираются ограничиться лишь наблюдением.

Если же загадочный "Ил" намеревается встретиться с составом, то он, скорее всего, постарается находиться в воздушном пространстве России как можно меньше времени. Это означало, что самолет зайдет на цель с востока. То есть, заключил Орлов, у его сына остается на подготовку от десяти до четырнадцати часов.

И все же операция, которую затеял "Ил-76Т", крайне рискованна. Так что снова встает главный вопрос: зачем это кому-то понадобилось?

Орлов понимал, что ему необходимо во что бы то ни стало выяснить, чем именно так важен этот таинственный груз. И он понимал, что существует только один способ это сделать.

Вторник, 10.09, Уссурийск

Котел довоенного паровоза снаружи проржавел, решетка была помята, трубу покрывал толстый слой сажи, накопившейся за многие десятилетия. В тендере громоздилась гора угля. Пол кабины был усыпан не только угольной пылью, но и воспоминаниями о предыдущих поездках по необъятным просторам России: хрупкими, высохшими листьями лесов под Иркутском, песком пустынных равнин Туркестана, нефтяными пятнами месторождений под Усинском.

И еще здесь незримо присутствовали призраки. Тени бесчисленного количества машинистов и кочегаров, управлявших заслонкой и подбрасывавших уголь в топку. Младший лейтенант Никита Орлов видел их следы на деревянной рукоятке гудка, потемневшей от времени, на железном ребристом полу, гладко стертом огромным множеством сапог и ботинок. Глядя в окно, он представлял себе крестьян, которые когда-то с восхищением взирали на этот паровоз, восклицая: "Ну вот, наконец-то в Сибирь пришла железная дорога!" Мучительно долгий путь по раскисшей от дождей грязи Великого почтового тракта в телеге, запряженной лошадьми или быками, остался в прошлом. Сотни крошечных населенных пунктов оказались надежно связаны стальными рельсами.

Однако одно дело история, и совершенно другое – срочная необходимость. Орлов-младший предпочел бы этой древней реликвии современный дизель-электровоз, однако начальник владивостокского железнодорожного узла согласился выделить ему только этот паровоз. А Никита уже успел на собственном опыте уяснить, что, когда имеешь дело с гражданскими или военными чиновниками, любое транспортное средство, имеющееся в наличии, будь то машина, поезд или самолет, каким бы допотопным оно ни было, предпочтительнее, чем вообще ничего. По крайней мере, всегда можно постараться обменять его на что-нибудь получше.

Впрочем, Никита заключил, что в конечном счете этот паровоз не так уж и плох. Несмотря на шесть десятилетий службы на железных дорогах, он оставался в достаточно исправном техническом состоянии. Главный шток, вспомогательный шток и ведущие колеса прочные, поршни ходят свободно. Кроме тендера с углем, паровоз тащил за собой два товарных и один пассажирский вагон. Он развивал приличную скорость – больше шестидесяти пяти километров в час, несмотря на снегопад. Двое солдат поочередно подбрасывали уголь в топку. Орлов рассчитывал, что если все будет идти хорошо, часов через шестнадцать-семнадцать состав покинет область непогоды. Его первый заместитель прапорщик Федоров, отвечающий также за связь, прикинул, что это произойдет где-то между Хабаровском и Биробиджаном.

Никита и светловолосый круглолицый Федоров сидели друг против друга за деревянным столом в первом товарном вагоне. Рядом, уложенные в шесть рядов, возвышались штабеля ящиков – треть груза, прибывшего на борту "Гольфстрима". Вверху в правом борту вагона было открыто окошко, из которого торчала параболическая спутниковая антенна, закрепленная на стенке. От антенны отходили два провода, ведущие к телефону защищенной связи размером с небольшой чемоданчик, установленному на одеяле на полу. Федоров завесил открытое окошко куском брезента, защищаясь от холодного ветра и снега. Каждые несколько минут ему приходилось очищать тарелку от снега.

Оба были в теплых белых полушубках и утепленных сапогах на меху. Снятые перчатки лежали на столе рядом с керосиновой лампой. Никита курил самокрутку, то и дело грея руки у лампы. Федоров склонился над портативным компьютером, работающим от аккумуляторов. Им приходилось кричать друг другу, чтобы перекрыть рев ветра и грохот колес на стыках.

– Товарищ лейтенант, вертолету "Ми-8" потребуется совершить три рейса протяженностью пятьдесят километров, чтобы перевезти груз в ближайшую точку, откуда его сможет забрать самолет, – доложил Федоров, изучая черно-зеленую карту, выведенную на экран компьютера. Он развернул компьютер так, чтобы Орлову также стал виден экран. – Это вот здесь, товарищ лейтенант, к северо-западу от Амура.

Никита посмотрел на экран, задумчиво сдвинув густые черные брови.

– Это в том случае, если удастся достать самолет. Я по-прежнему никак не могу взять в толк, чем была вызвана вся эта суматоха во Владивостоке, почему под рукой не оказалось ничего, кроме этого допотопного паровоза.

– Быть может, товарищ лейтенант, началась война, – пошутил Федоров, – а нам об этом забыли сообщить.

Запищал телефон. Откинувшись назад, Федоров снял трубку и заткнул другое ухо. Выслушав то, что ему сказали, он отодвинул лампу и протянул черную трубку Никите.

– Это из Корсакова, перекоммутировали звонок генерала Орлова, – широко раскрыв глаза, почтительным тоном произнес Федоров.

Никита с каменным лицом взял трубку и крикнул:

– Слушаю, товарищ генерал!

– Ты меня слышишь? – спросил Орлов-старший.

– С трудом, товарищ генерал. Если можно, говорите погромче...

– Никита, – медленно и раздельно произнес генерал, – у нас есть основания полагать, что самолет "Ил-76Т", подчиняющийся правительству одного иностранного государства, может сегодня поздно вечером предпринять попытку перехватить ваш состав. Мы пытаемся установить, кто находится на его борту, но для этого мне нужно знать характер вашего груза.

Никита перевел взгляд с экрана компьютера на ящики. Он не мог понять, почему его отец просто не обратился с этим вопросом к руководителю операции.

– Товарищ генерал, – сказал молодой лейтенант, – капитан Лешев не поделился со мной этой информацией.

– В таком случае, я бы хотел, чтобы ты вскрыл один из ящиков, – сказал генерал Орлов. – Я заношу этот приказ в журнал, так что тебе не придется отвечать за нарушение сохранности груза.