тот момент, когда было объявлено, что совещание закончено. Девушка глянула на часы и обомлела. Было пятнадцать минут седьмого. Время на переодевание не оставалось.

Тома вылетела из кабинета, чуть не сбив нудного дядю, помешавшего ей быть красивой, и кинулась в свой кабинет за вещами.

К театру она подлетела за пять минут до начала оперетты.

— Том, ну сколько можно, — заругался муж, — я уже замерз тебя ждать.

— Не ругайся, Валерочка, все потом, — успокоила его жена и они кинулись в раздевалку.

Музыкальный спектакль ей понравился. Он помог ей расслабиться, но осадок от сложившейся на работе ситуации так никуда и не делся.

— Чего ты такая грустная? — спросил Валерий, поедая бутерброд с красной рыбой сидя в театральном буфете в антракте.

— Да так, — сказала она грустно.

— Тебе не понравился спектакль?

— Понравился, просто на работе опять…

— Татьяна Викторовна? — продолжил за нее муж.

— Да. Я сегодня у нее отпросилась пораньше. В результате она отправила меня на совещание, которое шло до двадцати минут седьмого.

— А зачем тебе отпрашиваться было? Не знала бы она, что ты идешь на оперетту, глядишь и на совещание пошел кто-нибудь другой.

— Я хотела принарядиться и быть красивой, а не такой лахудрой, которой я сейчас являюсь.

— Тома, ты для меня самая красивая в любой одежде и даже без, — улыбнулся муж. — Вот объясни мне, что вы со своей начальницей никак не поделите? Ведь не просто так она к тебе придирается?

— Конечно не просто так. Она должна быть лучше всех, а тут я с удачным браком на тебе и все такое.

— Ну если ты знаешь причину ее придирок и не можешь ничего изменить в этой ситуации, может стоит посмотреть на эту проблему, с другой стороны?

— С какой, любимый?

— Вот подумай и скажи, что в ней есть хорошего?

— Ну она любит показать всем, что она за нас горой. С одной стороны, это показуха, а с другой, с ней считаются и особо нас не трогают. Еще, она всегда добивается всего чего захочет.

— Ну вот и бери с нее пример. Учись, чтобы когда-нибудь эти знания тебе пригодились. А придирки? Относись к ним философски.

Тома задумалась. А ведь, муж прав. Нужно попробовать смотреть на Татьяну Викторовну со снисхождением. В конце — концов она не виновата, что такая завистливая. Это склад характера и ей от него никуда не деться.

Женька

Наступила летняя сессия, после которой Женя собиралась отгулять положенный ей отпуск и уволиться. Работа на швейной фабрике отнимала у нее слишком много времени и не оставляла сил на основную работу.

Женька на этот раз планировала отправить дочь к своим родителям в Рязань, благо у учителей всегда имелся продолжительный летний отпуск, и они с радостью забирали внучку себе. После экзаменов и окончания четвертого курса Женька планировала провести оставшееся время своего личного отпуска у родителей в Рязани, повстречаться с подругами и одноклассниками и просто насладиться провинциальной жизнью.

Все шло по плану. Они с Томой успешно окончили четвертый курс, получили задания на следующую сессию и собирались домой.

В адрес Женьки неожиданно пришла телеграмма от Юльки: «В Рязани не задерживайся. Работы много. Юля»

— Как жалко, — вздохнула Женька, прочитав телеграмму, — Снова не встречусь с друзьями. Нужно отбить телеграмму родителям о том, что не приеду. Придется забирать Машку в конце июля.

— Да, Жень, хочешь не хочешь, а бизнес забирает у нас слишком много личного времени.

— Зато мы ни от кого не зависим, — ответила та в ответ.

— Ты Пашке-то пошлешь телеграмму, что не едешь в Рязань?

— А зачем. Вернусь раньше, сюрприз будет. Небось все там захламил без меня. Приеду, проверю. А если бы знал, что приеду, сразу бы прибрался. Вот за одно и узнаю, как ведет себя мой муж, когда я в отъезде.

Они приехали ранним утром. В Москве только что прошел дождь, было свежо и прохладно. После жаркой Одессы московская погода была в радость.

Девушки сели в метро и отправились по домам. К вечеру они планировали встретиться у Лили.

Было половина седьмого утра. Женька тихонько вошла в квартиру, стараясь не разбудить мужа. Тот работал допоздна и спал, обычно часов до двенадцати.

В квартире было тихо. Женька ополоснулась с дороги, напилась чаю и тихонько открыла дверь в комнату. Она планировала прилечь к Пашке под бочек и подремать вместе с ним до двенадцати дня.

В комнате было тихо и спокойно. Легкая занавеска немного колыхалась от утреннего ветерка.

«Как хорошо дома», — подумала девушка и кинула взгляд на спящего Павла. Рядом с ним спала какая-то деваха. За спутанными волосами лица ее Женька разобрать не могла. Девушка от удивления остановилась как вкопанная. Она настолько не ожидала увидеть такую картинку в своей уютной квартирке, что не знача что с этим теперь делать.

Женька машинально подошла к мужу.

— Паш, — прошептал он, — дергая его за плечо.

Павел проснулся и удивленно посмотрел на жену.

— Женька, ты? Ты чего так рано, я тебя не ждал.

— Я поняла, Паш, что не ждал, — кинув взгляд на спящую рядом девушку, сказала Женька.

— Пойдем выйдем, — решительно сказал Павел и направился на кухню.

Женька отправилась за ним. Они уселись друг напротив друга, как два бойцовских петуха, готовых ринуться в драку.

— Ну и что ты мне скажешь в свое оправдание? — просила девушка.

— А ничего, Жень, — ответил Пашка, — я люблю и тебя и Машку и хочу, чтобы вы всегда были со мной. Но моей платонической любви на нас троих может не хватить. Я здоровый молодой мужик, у которого кроме любви должны быть еще кое-какие плотские потребности, которые ты всегда игнорируешь. Я решил эту проблему и старался не афишировать сторонние связи, чтобы не унизить твое самолюбие. К сожалению, ты все узнала.

— Понимаешь, Паш, я думала, что ты остепенился и тебя все устраивает в нашей совместной жизни. Я, по своему, тебя люблю и твоя измена меня сильно обидела. Я, конечно, могу сделать вид, что ничего не произошло, но мне не хочется быть дурочкой в глазах тех, кто знает про тебя больше, чем я, поэтому я предлагаю развестись.

Пашка внимательно посмотрел на жену, подумал и сказал:

— Хорошо, если тебе так будет легче, давай разведемся. Я оставлю тебе и дочери эту квартиру и не буду сильно надоедать, но, если, Жень, тебе понадобиться помощь ты можешь ко мне всегда обратиться. Мы же с тобой останемся друзьями, правда?

— Конечно, Паш, мы всегда были с тобой больше друзья чем любовники. Если ты захочешь