– Но если ты останешься со мной, нас никто не остановит. Деньги, женщины, Лукас. Власть. Ты будешь купаться во всем этом.

Покачав головой из стороны в сторону, Лукас подцепил ридикюль носком башмака.

– Я никогда не присоединюсь к тебе, Генри, – прошептал он. – И я никогда не позволю тебе причинить вред женщине, которую люблю.

Лицо Генри исказилось.

– Ты любишь ее? – Вместо Аны он наставил пистолет на Лукаса. – Ты говоришь, что любишь ее?

Не обращая внимания на наведенное на него оружие, Лукас не отрываясь смотрел на жену. Он улыбался.

– Я люблю Ану так, как никого и никогда в моей жизни. Я за нее умру. Я за нее убью кого угодно. – Лукас перевел взгляд на самого лучшего друга, который когда-либо у него был. На самого страшного врага, которым тот стал. – Даже тебя, Генри.

Затем он кинул ридикюль в сторону Анастасии и выстрелил.

Все в мире вдруг замедлило свое движение. Анастасия смотрела, как медленно-медленно, чуть ли не ползком ридикюль по дуге перемещается в ее направлении. Воздух всколыхнул грохот пистолета Лукаса, и в этот момент она перехватила ридикюль, рывком открыла его и выхватила флакон.

Генри откинуло назад, а она вскочила на ноги и увидела, что он ранен в правое плечо, но каким-то чудом удержал пистолет в руке.

– Это за нее? – заревел он, снова вскидывая оружие. Лукас перезарядил свой пистолет.

Анастасия посмотрела на него. Почему он не прячется, ведь знает, что Генри вооружен? И поняла.

Это из-за нее. Он хочет защитить ее.

Она развернулась к Генри, который в этот момент поднимал раненую руку, направляя пистолет на Лукаса. Зажав флакон в руке и молясь, чтобы смесь, которую она сотворила, подействовала, Анастасия нацелилась на него.

– Только попробуй! – завизжала она и пустила струю адской смеси прямо в глаза Генри. Вдобавок поддала ему пинком изо всех сил.

Взвыв от неожиданности и боли, он руками прикрыл лицо. Анастасия отскочила назад, потому что часть смеси досталась ей, наполнив легкие едким запахом и вызвав слезы на глазах.

Рухнув на колени, Генри ругался на чем свет стоит и тер глаза. Надрывно кашляя, Анастасия отступила.

Но он не желал успокаиваться. Вслепую он наставил пистолет в ту сторону, откуда Анастасия набросилась на него.

– Сука! Ах ты, сука! – снова и снова вопил он, размахивая пистолетом.

Анастасия не могла двинуться, поскольку ее способность видеть серьезно пострадала от последствий собственного изобретения.

Раздался второй выстрел, и Анастасия приготовилась ощутить удар. Но ничего не почувствовала. Вместо этого Генри бухнулся головой вперед, его ставшее бесполезным оружие с грохотом отлетело в сторону, и он вздохнул в последний раз.

– Ты уверена, что у твоей смеси нет продолжительного эффекта? – спросил Чарли, пока доктор Уэкслер осматривал глаза Аны.

Она пожала плечами:

– Не уверена, но глаза уже не щиплет так сильно, после того как мы их промыли. Легкие тоже в порядке. В горле першит, но уже не жжет. Я думаю, смесь сделала свое дело. Ослепила и обезвредила без тяжелого увечья.

Она глянула в сторону Лукаса. Прислонившись к стене, он стоял в коридоре этого заброшенного дома. После того как, взяв ее в охапку и оттащив от окровавленного тела, которое когда-то было его лучшим другом, он почти все время молчал.

Прибыл Чарли, за ним люди из военного министерства. Лукас ответил на их вопросы, но отказался оставить ее, а потом отказался взглянуть на тело Генри, даже когда его уносили, накрыв простыней.

– Ана, это потрясающе. – Чарли разглядывал маленький флакончик. – Еще одно изобретение, которое пригодится для нашей работы.

Она улыбнулась, чувствуя себя безумно уставшей. Почему-то вдруг похвала Чарли и даже завершение расследования для нее перестали много значить. А вот Лукас имел значение. Поэтому ей нужно было немедленно поговорить с ним, дотронуться до него. И чтобы не было этих людей. И не было их уважительных взглядов, их расспросов.

Доктор собрал свои принадлежности.

– Я заеду к вам завтра, Анастасия, – сказал он. – Несколько дней за вами нужно будет понаблюдать, чтобы удостовериться, что серьезного вреда нет.

С трудом улавливая, о чем он говорит, она безразлично кивнула. Анастасия смотрела только на Лукаса и встречала его ответный, совершенно непроницаемый, взгляд. Такой, каким он смотрел на нее, когда они встретились в первый раз.

О чем он тогда говорил ей? О том, что она должна научиться нарушать правила.

– Мне нужно немного подышать воздухом. Лукас может вывести меня на минутку?

Чарли не возражал.

– Разумеется, но нам еще нужно поговорить с вами обоими.

– Только на минутку.

Лукас выпрямился и предложил ей руку. Опершись на нее, Анастасия вновь почувствовала тепло, исходящее от его тела, силу мышц у нее под рукой.

– Я верну ее через минуту, – пообещал он.

Они вышли в сгущавшиеся сумерки. Как только дверь позади них закрылась, Анастасия схватила его за руку и потянула к их карете, стоявшей среди других.

– Что ты делаешь? – спросил Лукас, следуя за ней по пятам. А она уже открывала дверцу. Подтолкнув его внутрь, Анастасия шепнула несколько слов кучеру и запрыгнула на сиденье рядом.

Кучер хлестнул лошадей.

– Что происходит, Ана? – Лукас уставился на нее. – Им нужно еще получить от нас документы. Это куча бумаг…

– Правила существуют, чтобы их нарушать, – перебила его Анастасия. – Мне нужно кое о чем у тебя спросить, Лукас. Я хочу знать.

Ожидая вопрос, Лукас смотрел исподлобья.

– Давай, начинай.

– Ты заявил Генри, что любишь меня, – прошептала она. Голос сел, но совсем не от того, что в горле по-прежнему першило. – Ты сказал то, что имел в виду, Лукас? Ты на самом деле любишь меня? Или это была всего лишь уловка, чтобы сбить его с толку?

Когда Лукас поднял на нее глаза, она, не дожидаясь слов, уже знала, каким будет ответ. И замерла в благоговейном трепете.

– Я отвечаю за каждое слово, Ана. Я люблю тебя с того самого момента… Наверное, с того самого момента, когда увидел тебя в первый раз. – Он схватил ее руки и прижал их к груди. – Понимаю, сейчас тебе не хочется любви. Но знаю, со временем ты тоже полюбишь меня. Я чувствую это каждой частицей моего существа, ощущаю это в твоих поцелуях. Не буду просить полюбить меня сейчас. Лишь надеюсь, что когда-нибудь в твоем сердце найдется место и для меня, пусть даже очень немного. Пусть даже оно будет меньше, чем ты дала Гилберту.

Анастасия без слов смотрела на него, на мужчину, который распахнул перед ней свое сердце. Предложил ей все, не рассчитывая получить что-либо взамен.