лицо её тело сильно исхудало.

Позже подошла Люси. Она внимательно посмотрела на девочку и расспросила меня о ней. Я рассказал как всё было.

– Она тоже болеет? – задержавшись на её серебряных волосах сказала Люси.

– Возможно. Спросим у неё самое как очнётся.

Люси покружилась ещё какое-то время вокруг моей находки и потеряв интерес ушла на задний двор. Я наказал служанкам следить за состоянием девочки и сам вернулся в свою комнату.

Заперев замок и на всякий случай засунув в скважину небольшую скрепку я приступил к своим исследованиям.

Для начала я создал с помощью магии земли стол. Не слишком тяжёлый чтобы не проломить пол на первый этаж.

Натянул на руки перчатки.

Уложив туда гуманоида я с помощью той же магии земли закрепил ему руки и ноги, чтобы тот лёг «звёздочкой». Под воздействием солнечного света ему было некомфортно, но каких-то повреждений не наблюдалось. Хотя кажется гуманоид ослеп.

Хотя бы не вампир, которые, кстати, имеются в этом мире. Хотя в Тристине это такая редкость что проще встретить шахтёра в пятизвёздочном отеле.

Я вытащил ящичек который прятал в одном из своих чемоданов. Небольшой, зеленоватый, примерно тридцать на сорок сантиметров. Я положил ящик на письменный стол и сняв заклёпки, открыл. Внутри лежало – изобилие. Множество приборов от торчащих спиц для ампутации глаза до грубых пассатижей. Когда-то я использовал этот набор для пыток Люпина – земля ему пристанище. С того времени я доработал свою коллекцию. Часть сделал сам, по былым знаниям, часть восстановили Инглихские кузнецы.

Несмотря на стереотипы кузнец это не только молот-наковальня. Тонкая работа, не побоюсь этого слова – ювелирная, им тоже присуща. Отличное тому доказательство продолговатая струна которая тем не менее, не падала и стояла прямо будто была натянута.

Тончайший и острейший прибор для органических вмешательств. Не буду отрицать что есть полно клинков намного острее, но великолепие этого в его утончённости.

Следом я достал то, что может показаться смесью брекетов и выставной челюсти.

Подойдя к гуманоиду я вытащил из его рта тряпку и тут же вставил «челюсть». Теперь полноценно говорить эта тварь не могла, однако было мычание, по которым можно уловить смысл сказанного.

Я вытащил ложечку и приподнял едва выделяющееся губы. Зубы почернели однако не были гнилыми. Нижний ряд был наклонен наружу на двадцать градусов. Около шестидесяти процентов зубов были клыки.

Дыхательная система идентична с человеческой хотя ноздри крепились почти у линии глаз. Язык не соответствовал коммуникационным навыкам этого существа: его будто несколько раз рвали и сшивали снова.

Я взял свою струну и прошёлся по коже на груди. Волосяной покров отсутствовал. Серая плотная кожа была достаточно крепкой что струна смогла снять только верхний её слой. Под ней был ещё один слой – розовато-белый. Существо не издало звуков боли.

Я снял перчатки, те покрылись некой чёрной слизью. Я сразу сжёг их магией.

Взяв небольшой образец я ещё провел с ним несколько манипуляций которые не дали видимого результата.

Я упал на стул. Без вскрытия ничего точно не узнать. Однако присутствие скверны тут очевидно. Я посмотрел на свои инструменты. Железная ложечка и «брекеты» остались целы. Однако стальная игла к сожалению расплавилась. Видимо такой эффект происходит от попадания телесных жидкостей в виде слюны, крови и подкожной слизи.

Я пробовал смачивать во взятой у гуманоида крови различные материалы: сталь, железо, дерево, камень, стекло, алюминий, позолоту, серебро и лёд.

Сталь сразу зашипела и расплавилась. Так же было с серебром и золотом. На дереве, алюминии, стеклу и льду кровь никак не сказалась.

Этот эксперимент дал понять что это заражённый скверной человек. До этого к меня были сомнения что в дом забралось редкое человекоподобное существо, но теперь они развеялись. Отличительной чертой являлась прожигающая сталь кровь, мутации зубов и бледный оттенок кожи.

Странно только что