— Это все мелочи. Главное заключается в том, что ее смерть была неожиданной и что Маргарет была через Джамбелли связана с моим отцом. Тай, пока все идет своим чередом. А если появится что-нибудь новое, нам сообщат.

— Ты сама говорила, что она была неравнодушна ко мне.

Если бы можно было вернуться в прошлое, София скорее откусила бы себе язык, чем бросила ту короткую небрежную фразу.

— Я просто дразнила тебя.

— Нет, не дразнила. — Он поднялся и закрыл полевой журнал. — Человек задним умом крепок. Я не видел ее. В этом плане она меня не интересовала, и я не захотел ее видеть.

— Ты ни в чем не виноват. Не мучай себя. Это все равно ничего не изменит. Мне жаль, что так случилось. Маргарет мне нравилась. — Не успев подумать, София обняла Тая за плечи и прижалась щекой к его макушке.

— Мне тоже.

— Пойдем вниз. Я сварю суп.

— Зачем?

— Потому что это избавит нас от необходимости думать. И ждать. — София повернула вращающееся кресло, и Тайлер оказался сидящим к ней лицом. — Кроме того, я слышала одну сплетню, а поделиться не с кем.

— Я не люблю сплетен.

— И напрасно. — Она потянула Тая за руку и обрадовалась, когда тот поднялся. — Моя мать спала с Дэвидом.

— Черт побери, Софи! Зачем ты мне это рассказываешь? Она слегка улыбнулась и взяла его под руку.

— Потому что ты не станешь болтать об этом с посторонними. И потому что это не та тема, которую можно обсуждать с Nonna за завтраком.

— Но ее можно обсуждать со мной за супом. — Типично женская логика… — Ладно. Как ты это узнала?

— Очень просто, — сказала она, спускаясь по лестнице. — Во-первых, я хорошо знаю маму. Достаточно было одного взгляда, чтобы все понять. Во-вторых, вчера я видела их вместе. Это было нечто!

Он не стал спрашивать, в чем заключалось это «нечто». София, конечно, расскажет, но едва ли он что-нибудь поймет.

— И как ты к этому относишься?

— Не знаю. В глубине души я рада за мать. Это ей на пользу. И в то же время я чувствую жуткую растерянность при мысли о том, что она спит с мужчиной. Пережиток детства. Пора взрослеть.

Сойдя с лестницы, Тай остановился и повернул Софию лицом к себе.

— Ты хорошая дочь, — сказал он и приподнял пальцем ее подбородок. — И не такая вредная, как думают люди.

— Еще какая вредная. Пусть только Дэвид попробует ее обидеть!

— Я буду его держать, а ты — пороть.

— А что, это мысль… — София продолжала смотреть ему в глаза и чувствовала, как по жилам начинает быстрее бежать кровь. — Тай… — Она поднесла руку к его лицу, а Тайлер наклонился к ней.

Стук в дверь заставил ее чертыхнуться.

— Господи, ну что за невезение! Запомни, на чем мы остановились. Запомни как следует.

— Запишу в журнал. — Раздосадованный Тай рывком распахнул дверь, и у него свело живот.

— Мистер Макмиллан… — На обледеневшем крыльце стояли Клермонт и Мейгир. — Можно войти?

Они прошли в гостиную, где царил типично мужской беспорядок. Тайлер не стал утром разжигать огонь, и камин совсем остыл. На кофейном столике валялась старая газета. Под столом лежала книга в бумажной обложке. Мейгир попыталась разобрать ее название, но не сумела.

«Он не удосуживается поднять ее, как сделало бы на его месте большинство людей, — подумала Морин. — И, судя по всему, не собирается садиться. Однако когда Макмиллан все же сел, София примостилась на ручке его кресла. Это означало, что они заодно».

Клермонт вынул свой блокнот и задал ритм.

— Вы говорили, что встречались с Маргарет Боуэрс.

— Нет. Я сказал, что пару раз приглашал ее пообедать.

— Чаще всего это и означает «встречаться».

— Я так не считаю. Это были простые посещения ресторана.

— В тот вечер, когда она умерла, вы должны были обедать с ней.

— Угу. — В тоне Клермонта не было ни осуждения, ни сочувствия. И все же Тайлер почувствовал себя задетым. — Я уже говорил, что в тот вечер задержался. Позвонил ей около шести и оставил на автоответчике сообщение, что не смогу прийти.

— Похоже, вы уделяли ей не слишком много внимания, — вставила Мейгир.

—Да.

— И что же вас задержало?

— Работа.

— На вилле?

— Именно так я ответил вам в прошлый раз. С тех пор ничто не изменилось. Честно говоря, я забыл о времени и вспомнил про обед только тогда, когда пришел домой.

— Вы позвонили ей в шесть. Значит, у вас оставался в запасе еще час. Вы могли бы успеть. — Мейгир склонила голову набок. — Или позвонить и сказать, что немного задержитесь.

— Мог бы. Но не сделал этого. У меня не было настроения ехать в город. А что, это имеет значение?

— Мисс Боуэрс умерла у стола, накрытого на двоих. Так что имеет.

— Детектив Клермонт, — любезным тоном сказала София, — я думаю, Тай молчит, потому что боится смутить меня. Дело в том, что в тот вечер с нами произошел один казус. Это случилось в моем кабинете на вилле.

— София!

— Тай! — в тон ответила она. — Детективы наверняка поймут, что тебе не хотелось ехать в Сан-Франциско и обедать с одной женщиной, потому что незадолго до этого ты лежал на полу кабинета с другой… С нами случился казус, — продолжила София. — Незапланированный, происшедший экспромтом, чрезвычайно несвоевременный и прервавшийся в тот момент, когда в кабинет вошел дедушка Тайлера.

В подтверждение своих слов она провела рукой по волосам Тая.

— Если вы сочтете необходимым допросить мистера Мак-миллана-старшего, то он подтвердит, что мы действительно обнимались в рабочее время. В этом свете становится понятно, почему Тай чувствовал себя слегка выбитым из колеи и не хотел ехать в город на деловой обед с Маргарет. Но если я не полная дура, то главное заключается в следующем: Тай там не был и не имеет никакого отношения к тому, что с ней случилось.

Клермонт терпеливо выслушал ее, кивнул, а потом снова посмотрел на Тайлера. Выходит, он не ошибся. У них действительно роман. Рассказ Софии был первым подтверждением этого. А вторым — то, что Макмиллану было неловко, а мисс Джамбелли развлекалась.

— Вам уже доводилось обедать с мисс Боуэрс у нее на квартире?

— Нет. Но в ее квартире я бывал. Заезжал за ней, чтобы посидеть в «Четырех сезонах» и обсудить дела. Мы поднимались к ней. Это было примерно год назад.

— Почему бы вам не спросить прямо, спал ли он с ней? — предложила София. — Тай, вы с Маргарет когда-нибудь…

— Нет. — Раздосадованный и смущенный, Тай бросил на нее испепеляющий взгляд. — О господи, Софи!