до сих пор снится мне в кошмарах. Тогда с неба спустился шаттл и из него вышли люди. Они почти сразу открыли огонь по моим сородичам, а мы ничего не сделали! — всхлипнула девушка. — Мимики вышли поговорить, показать свои миролюбивые намерения. Мы даже не знали, что к тому моменту на нас велась охота. Что наше существование вне закона. Да ты сам слышал, как некоторые наемники в баре на меня наезжали, а ведь они думали, что я человек и только выгляжу как мимик…

Помолчали. Я не стал торопить девушку. Для нее тяжело дается этот разговор. Если меня так из колеи выбила измена возлюбленной, то что тогда она должна испытывать? И единственное что я сейчас могу это просто быть рядом. Соболезнования не помогут. Шмыгнув носом и вытерев выступившие слезы, девушка продолжила, облокотившись на меня.

— Потом они вошли в поселок. Они не испытывали жалости ни к кому: Старики, женщины, дети… — ее голос потерял эмоции. Стал монотонным. Еще чуть-чуть и она бы напомнила мне робота. — Мы ничего не могли противопоставить. Я тогда спряталась дома. Слышала крик матери, когда ее убили. Хорошо, что насильничать они не могли… — попыталась улыбнуться девушка, но не смогла себя пересилить и получилась гримаса злости и отвращения. — А потом ко мне ворвался один из этих. Я тогда от страха ничего не могла сделать, а он навис надомной. Тогда он и попытался проверить это свойство мимика на мне. Но не получилось. Я смогла извернуться и огреть его по голове. Он сознание потеряла, а дом начал гореть. Я притворилась им и выбежала из дома. Мне, чтобы выжить, пришлось притворяться убийцей своей матери. Так еще и путешествовать с маньяками и смеяться с ними над смертью своих близких… — девушка зарыдала, уже не в силах сдерживаться.

— Тихо, это все уже кончилось, — я снова стал его поглаживать.

— Мне было очень страшно… — прошептала девушка и извернувшись спрятала лицо в моем комбинезоне. — Я ненавижу себя за это…

— За то, что выжила? — уточнил я.

— За то, что мне приходилось смеяться над их смертью… — девушка взвыла с большей силой.

В этот момент дверь бесшумно открылась и мои глаза встретились с визором Ливси. Я помотал головой. Робот кивнул, тактично отступил и сделав шаг назад, так же бесшумно закрыл дверь.

— Ты в этом не виновата… — погладил ее по голове я.

— Правда? — подняла она взгляд на меня. И все такие необычные у нее глаза. Красные с желтым…

— Правда. Мой отец как-то говорил, что думать надо о живых. Потом, в покое можно оплакать мертвых, но думать следует только о живых. Ты так и поступила. Последняя выжившая и они бы тебя поняли. Не переживай…

— Не могу, мне кажется, что меня мама осуждает за то, что я не смогла ей помочь.

— Она не может тебя осуждать…

— Потому что мертва? — вскинулась девушка, твердо произнеся это и даже попыталась вырваться из объятий.

— Потому что мама, — я ее удержал. А потом девушка непонимающе взглянула на меня влажными глазами. — Мать всегда будет переживать за свое дитя. Если она действительно мать. Если она не считает тебя своей мамой, то и не будет ей. Тут сложно сказать, но нужно не забывать, что матушка не только та, что родила, а та, что любит и заботится о тебе, — стал я пересказывать девушке слова собственной мамы, не переставая поглаживать девушку по волосам.

— Это же чушь, — шмыгнула носом девушка, обмякнув и снова спрятав лицо в моем комбезе.

— Почему? — удивился я. — Моя матушка стала родной, для приемного брата и сестры. Они приемные, но и матушка относится к ним, как к своим детям, и они относятся к ней как к своей маме. Важно намерение. Поэтому твоя мама точно не будет тебя осуждать за твой смех над телами погибших родственников, ведь ты спасала себя.

— Ты не можешь этого знать, ведь ты не знал ее, — всхлипнула девушка.

— Зато я знаю тебя…

Снова наступила тишина, прерываемая вздохами девушки и моим тихим сопением. Минут десять девушка приходила в себя. Потом встала и повернулась ко мне спиной. Однако не спешила выбираться из моих объятий, только лицо отвернула. Видимо не хочет показывать себя зареванной.

— В общем, долго я с убийцами не пропутешествовала. На нас напали пираты, захватили и продали в рабство в ту шахту. Все это время мне приходилось скрываться, чтобы спасти свою жизнь…

— У тебя хорошо получилось. Я не сразу догадался, что ты девушка, — хмыкнул я. — Замечал эти нестыковки, но не понимал, что это. Думал, может у вас тут так принято. А потом нашел тебя в лаборатории и все стало на свои места.

— Да ну тебя, — она хлопнула меня ладошкой по руке и вырвалась из моих объятий. Встав в проходе между койками, она замерла.

— Спасибо что выслушал, — проговорила Мила и тут же выбежала из каюты.

— Всегда пожалуйста, — проговорил я в уже закрывающуюся дверь.

* * *

Время текло медленно. Делать было нечего. Принцесса сидела в своей каюте и смотрела через нейросеть какие-то мелодрамы. Это я понял по ее слезливому пересказу сюжета. В любом случае моя так не может, да и мелодрамы я не очень люблю. Если не сказать презираю. Поэтому я лежал в каюте и читал инструкции к своему оборудованию. Робот уселся у порта зарядки и ковырялся в собственных ячейках памяти перебирая воспоминания и скаченные файлы. Иногда он тихонько хихикал, видимо натыкался на что-то забавное. Мила после того разговора старалась лишний раз на меня даже не смотреть. Я же не знал как на такое реагировать и решил заняться собой. А то не дай боже еще больше обижу ненароком, а где тут шоколадки с фундуком находятся я не знаю.

За этот гиперпрыжок я успел пару раз перебрать свой скарб. Пробовал и поболтать с экипажем, в той же столовой. Но бравые военные, пусть и длинноухие, не спешили идти на контакт с наемником. Пусть и настолько элитным, как и я. Видимо стесняются. Однако злорадство я чувствовал, когда присутствовал рядом с ними и это не добавляло мне душевного покоя.

Прерывался от чтения на зарядку и еду. Пару раз, с разрешения капитана устраивал с Ливси в грузовом отсеке спарринги. В общем мы страдали от скуки. Так еще и состояние моей подопечной вызывало тревогу. А я даже эмоции ее не могу прочитать! Вот уж о чем я не думал, так это о том, что привыкну к своим способностям. Еще бы научится ими