— Многое. Обеспечить энергией твою машину, например.

— А где доказательства того, что через пару минут твои намерения не изменятся, а сам ты не исчезнешь, как это уже случалось не раз?

— В этом ты не можешь быть уверен. Я и сам не знаю. Когда происходит флуктуация сил, они то прибывают без всякой меры, то исчезают совсем.

— Значит, я не могу на тебя положиться?

— Конечно, нет. Ты должен полагаться только на себя. Веди машину и доверься своей судьбе.

Совещание, которое организовал Павловский, должно было начаться в восемнадцать часов. За двенадцать часов до его начала шеф Управления внешней безопасности вылетел с острова Белый в столицу на своем личном флаттере.

Понимая всю важность предстоящей встречи с президентом и решающего поединка с Диньковым, он принял дополнительные меры безопасности. Флаттер был самым тщательным образом проверен и в последний момент, неожиданно для всех, заменен другой машиной.

Которую теперь, в воздухе, сопровождало целое звено боевых глайдеров.

Маршрут полета не был известен даже пилоту — Павловский составлял его сам, и теперь, по мере продвижения машины к цели, выдавал пилоту отдельные листы маршрутных карт. Слишком хорошо знал старый генерал, какую опасную игру он затеял и на кого осмелился поднять руку.

Вопреки опасениям Павловского, полет до правительственной резиденции прошел вполне благополучно.

Внешнюю часть резиденции, служащую для официальных приемов, составлял комплекс старинных дворцов. Но главная ее — рабочая — часть находилась глубоко под землей. До появления Гифрона такое размещение казалось наиболее безопасным. Теперь все изменилось, но строить сегодня новую резиденцию никто не собирался. Слишком сложно было бы подвести к ней линии глобальной связи, да и президентский флаг должен развиваться в привычном для народа месте, иначе не избежать паники. После появления Гифрона обстановка во многих странах становилась все более неустойчивой.

Когда лифт опустился на двенадцатый подземный уровень. Павловский со своими сопровождающими оказался в холле, внешне ничем не отличавшемся от роскошных приемных верхних этажей. Та же старинная мебель, богато инкрустированная перламутром и отделанная позолотой, те же статуи, фонтаны и украшенные лепниной стены.

Вся эта помпезная роскошь создавалась для того, чтобы поразить воображение послов других государств, входящих в Федерацию. Но зачем понадобилось отделывать подобным образом рабочие помещения, в которые вход посторонним был строжайше воспрещен, Павловский не понимал.

От этих золотых стен веяло холодом и опасностью. Наверно, поэтому генерал так не любил здесь появляться, хотя по долгу службы он вынужден был это делать почти каждую неделю.

Безукоризненно вежливый и вышколенный мажордом предложил отдохнуть с дороги и вызвался проводить генерала в отведенные ему апартаменты. Время для этого было, и дорога порядком утомила Павловского, но он знал, что тогда придется расстаться со своей личной охраной. Сегодня ему не хотелось этого делать, и он отказался от отдыха, попросив проводить его в комнату ожиданий, решив провести оставшиеся часы до начала совещания за изучением привезенных с собой материалов.

То, что здесь называлось «комнатой ожиданий», на самом деле представляло собой целый комплекс помещений. Тут была библиотека старинных печатных изданий, неплохой информаторий, бар, в котором умели готовить особенный кофе, мгновенно снимавший любую усталость.

Но сегодня Павловский не решился позволить себе даже этого.

«Что-то я становлюсь слишком уж подозрительным. Наверно, это от старости», — с горечью признался он сам себе, но кофе, однако, заказывать не стал и прошел прямо в информаторий.

Это была небольшая комната, сплошь уставленная аппаратурой и дисплеями прямой связи, с самыми различными информационными каналами.

Трое десантников его личной охраны, которые должны были сопровождать его до самой приемной президента, расположились за соседним столом и сразу же включили канал спортивных новостей.

Павловскому это не мешало работать, он знал, что может полностью положиться на этих людей. Вот и сейчас он отметил, что один из десантников лишь делает вид, что увлечен спортивными новостями. Его взгляд не отрывался от входной двери.

Каждую секунду Павловский ждал какого-нибудь сюрприза. Диньков обязательно должен был что-нибудь предпринять до начала совещания.

Потом, в присутствии президента, а главное, его личного референта Лаврова, Динькову будет трудно переломить ситуацию в свою пользу. Слишком хорошо подготовился Павловский к этому совещанию.

Заставить президента действовать ему удалось благодаря документам, найденным Вакенбергом в архивах самого Динькова. А когда президент попытался арестовать Динькова и узнал, что ему фактически уже не подчиняется ни одно воинское подразделение, он пришел в такую ярость, что Павловскому пришлось употребить все свое влияние, чтобы не сорвать операцию раньше времени.

В конце концов, президент согласился на официальное расследование деятельности Динькова в комиссии, которую возглавил он сам.

Павловский не сомневался, что Диньков уже знает и о характере этого совещания. Слишком много собственных информаторов разместил он в этом подземном дворце за последние месяцы.

Единственное, что реально удалось сделать, так это оставить Динькову минимум времени на подготовку ответного удара.

«И все же этот мерзавец что-нибудь придумает, он обязательно что-нибудь придумает!»

Про дезов, оставленных в транспортном каре сопровождения, не известно никому. Об этом Павловский позаботился самым тщательным образом. Хотя бы этот козырь у него в запасе был. Правда, использовать его он сможет только в самом крайнем случае — если Диньков решится предпринять незаконные силовые действия.

Уже сам факт присутствия дезов в резиденции главы Федерации нарушал все подписанные им самим правила безопасности и грозил генералу самое меньшее отставкой. Мысли Павловского прервала открывающаяся дверь информатория, из-за которой появился человек в спецовке. Павловский заметил, как его охранник сделал едва уловимое движение и достал замаскированное под электронный блокнот оружие.

— Извините, сэр, у нас тут вышел из строя один из терминалов.

— Я вас не знаю. Кто вы?

— Я здесь недавно. Канинский, техник по обслуживанию. Так официально называется моя должность.

— Все сотрудники резиденции проходят проверку в моем департаменте. Вас не было в списках. Я прошу вас немедленно покинуть это помещение и не появляться в резиденции до тех пор, пока…

Он не успел договорить. Словно не расслышав его слов или не успев на них отреагировать, техник шагнул к крайнему, у самой двери, терминалу и, щелкнув замком, распахнул дверцу нижнего шкафа. После чего с криком отпрянул, побелев как мел.

С того места, где сидел Павловский, внутренности шкафа было отлично видно.