— Да всё нормально со мной, живая, как видишь! — не выдержала реакции брата, продолжающего истязать и стену, и себя. — Девственность моя всё ещё при мне, успокойся, Кир!

— Ты… Я точно тебя когда-нибудь придушу самолично! — выдал тот в сердцах. — Живая она, видите ли, — съязвил. — Можно подумать, от этого легче.

— Если хочешь придушить, вставай в очередь, — проворчала.

И если все её заверения, на которые купился близнец, лично меня совсем не убедили, то последнее и вовсе напрягло.

— Селена… — позвала я снова. — Ты так и не ответила на мой вопрос. Это он, да? Забрал тебя с аукциона.

С её стороны послышался очередной шумный выдох.

— Да. Он.

— А потом?..

И снова воцарилась тишина.

— Селена…

Она и на этот раз не ответила. К тому же вдали послышались чьи-то шаги. Они приближались совсем не спешно, и чем ближе становились, тем тяжелее казался воздух вокруг.

Та самая женщина из пустыни в светлых одеждах остановилась аккурат перед моей решёткой. Позади неё — копия моей пары и ещё один оборотень, в полусогнутом положении, принявшийся сноровисто ковырять затвор, пока она прожигала меня пронзительным взором цвета раскалённого янтаря.

Неужели она — правда, мать Александра?

Хотелось задать ей не только этот, но и тысячу других вопросов. Хотя на деле я банально молчала, не в силах произнести ни звука, опасаясь сказать что-нибудь лишнее. Тем более, что помимо сопровождения, при ней было кое-что ещё. Браслеты — точь в точь такие же, какие на меня уже одевали когда-то. И ничего хорошего этот дар мне точно не сулил. Женщина заговоривать или делиться чем-либо тоже не спешила, пристально разглядывала в упор, дожидаясь, пока откроется решётка. Первой ступила внутрь.

— Действуй! — приказала коротко для следующего за ней Демона.

Я инстинктивно попятилась назад. Оборотень гадко ухмыльнулся и незаметным жестом ухватил меня за руку, дёрнув к себе навстречу. Едва успела выставить вторую руку, чтобы не врезаться в него носом. Впрочем, того мои проблемы и неудобства мало волновали. Он полоснул когтем по коже на шее, рассекая её, и приложился к открытой ранке губами, пока я вспоминала, что надо дышать. Попытка оттолкнуть или извернуться успехом не увенчалась. Он сам отодвинулся, когда получил, что хотел. Что именно ему было нужно, я осознала позже, когда…

— Ну что? — поторопила его с ответом женщина.

Тот ответил не сразу, с видимым наслаждением смакуя мою кровь. Янтарный взор окрасился закатным багрянцем.

— Не очень ты и вкусная, — ухмыльнулся он мне. — Пресная. Непонятно что в тебе Александр нашёл, — грустно вздохнул.

Где-то здесь к горлу подкатила тошнота.

— Демон, — предупреждающе протянула главная среди них.

— Да расслабься, не понесла она от моего братца, — отвернулся от меня и вышел за пределы камеры.

Та, к кому он обращался, ещё раз одарила меня внимательным оценивающим взглядом, с головы до ног.

— Здесь останется. Поживём, увидим, как оно на самом деле, — вынесла вердиктом. — На случай, если ты ошибся. Снова.

Демон через мгновение стоял уже за её спиной.

— Осторожнее, Амира, я ведь и обидеться могу, — произнёс он на ухо интимным шёпотом. — Её присутствие здесь, — ткнул в меня пальцем, — прямое подтверждение тому, что я никогда не ошибаюсь, — отстранился и опять вышел за пределы моей камеры, свернув влево. — Привет, лапочка. Скучала по мне? — обратился уже к Селене.

Не знаю, как отреагировала та, с которой он заговорил, но сердце её заколотилось, как бешеное.

— А я с подарочком, но, смотрю, он тебе не очень нужен, — нарочито грустно вздохнул и по помещению поплыл сладкий аромат спелых персиков. — Жаль. Очень жаль. Сюда иди! — приказал уже следом угрюмо.

— Сам иди! — вмешался Кирилл. — Подальше от неё!

Уж не знаю, к чему бы всё это привело, но послышалось холодное и властное:

— Хватит! — пресекла Амира. — Раз уж я разрешила тебе с ней снова развлечься, то делай это где-нибудь не при мне, — обратилась явно к Демону.

— Так ты сама забрала её из моей спальни. Доченьку свою будущую подложила вместо себя. Теперь терпи.

Лунная, у них ещё и “доченька” какая-то там есть…

И что значит: “будущую”?!

Не семейка, а секта психопатов!

И это его “вместо себя”…

Вспомнились уроки истории, когда в давние времена оборотни размножалось только по принципу кровосмешения.

А меня снова затошнило…

Впрочем, это оказалось не самой моей великой проблемой.

Амира про Демона и его увлечения позабыла, вспомнила о моём существовании. Бросила в меня браслеты.

— Надевай.

Я проследила за оковами, прокатившимися по бетону к моим ногам. Вернула внимание к той, что отдала приказ.

— А не поздновато вы спохватились об ограничениях?

На её губах расплылась понимающая усмешка.

— Самое время. Если Александр не потерял хватку, то ему хватило времени, чтобы вычислить, где ты находишься, а значит, наше маленькое приключение выходит на новый уровень. Надевай.

Помимо всего прочего, добровольно заключать себя в кандалы в мои планы точно не входило, так что озвученное объяснение вдохновения к данному деянию не прибавило.

— А если не хочу?

Она словно только и ждала такого моего ответа. Слишком уж довольной выглядела на мой так или иначе, но отказ.

— А если я их в таком случае всех убью?

— Если бы собиралась их убить, давно бы это сделала. А раз так, значит мы тебе живыми нужны, — не согласилась я с ней.

За что и поплатилась. Спустя всего одну фразу на арабском. Верный пёс рядом с ней, что так и не разогнулся, исчез из виду, а через пару секунд стены наполнил громогласный звук выстрела.

— Кир! — выкрикнула Селена.

Запах крови поплыл в воздухе слишком отчётливо, чтобы надеяться на какой-то другой исход случившегося.

— Сука! — послышалось сдавленное от близнеца, полное боли. — Я в порядке, — уже явно для Селены. — В порядке. Жить буду, — закончил совсем тихо.

— Будешь ли ты жить, зависит не от того, насколько ты в порядке в данный момент, — отпустила замечанием Амира, по-прежнему наблюдая за моей реакцией. — Так ведь, Алексия?

Тошнить меня не перестало. И я почти поверила в то, что в самом деле вырвет, причём прямиком на эту психопатку. Не только от запаха крови, что ощущался всё явнее и острее. От всего, что происходило вокруг. А браслеты в самом деле надела. Слишком ярко представила себе, что будет, если и дальше буду упрямиться.