— Усекла.

— Умница. Я тоже пока замуж не спешу, план по мужьям уже выполнила. Брак – это похороны любви.

Позвонив в офис Игоря, она услышала сладкий голос его секретарши:

— Акционерное общество “Зевс”.

— Будьте добры, Игоря Николаевича.

— Одну секунду. — Тембр голоса секретарши сразу изменился. С чего бы это?

Ларису вдруг заинтриговало — а как выглядит эта девушка, которую Казанова зовет в свой кабинет, когда ему хочется расслабиться. Именно ее он позвал, когда Лара ему три дня не звонила. Так что с определенной натяжкой можно считать, что они соперницы.

“Поеду-ка я на нее посмотрю”, — неожиданно для самой себя решила Лариса.

— Привет, моя принцесса! – обрадовался Казанова.

— Ты сейчас свободен? Я хотела к тебе заглянуть.

Секундная заминка. Лариса усмехнулась. То ли Игорь все понял, то ли ему сейчас это не в жилу. Боится показать свою секретаршу?

Но если Лариса что-то решила, с пути ее не свернешь.

— Хочу опробовать твой диван... — особым голосом сказала она, зная, что Казанова сразу воспламенится.

— Тогда я спускаюсь вниз, чтобы тебя встретить, — тут же ответил он.

Как всегда, готов, как юный пионер. В любом месте, в любое время.

— Я недалеко от тебя, через десять минут буду.

Казанова встречал ее на крыльце. Увидев “мерседес”, быстро сбежал со ступенек и открыл дверцу. Лара даже не стала забирать ключи — знала, что охранники все сделают.

Она никогда не была в офисе “Зевса” и очень удивилась. Старинный трехэтажный особняк, недавно отремонтированный, сохранивший всю свою прежнюю прелесть. Никакого пресловутого европейского дизайна, который только уродует красивое здание и выглядит безобразной нашлепкой на его фасаде.

— Это твой особняк?

— Мой, — кивнул Игорь.

— Да ты у нас, оказывается, богатый жених, — усмехнулась Лариса.

— В твоих устах это звучит как насмешка.

— А ты бы хотел, чтобы я проявила алчность?

Любовник рассмеялся и взял ее под руку.

Когда Игорь вел ее через приемную, она мазнула быстрым взглядом по его секретарше. Та в этот момент щебетала своим сладким голосом по телефону. Длинные волосы почти платинового цвета, большие зеленоватые глаза, прямой носик, пухлые губы и высокомерно-капризное выражение лица. Хорошенькая, даже очень. Красивая грудь просвечивает сквозь тонкую ткань блузки. Девушка не носит бюстгальтера, надеясь поймать на приманки своего шефа. Больше Лара ничего не успела разглядеть, но не сомневалась, что и все остальное тоже соответствует вкусу Казановы.

Увидев, что шеф ведет под руку Ларису, секретарша замолчала, приоткрыв рот, глаза ее округлились, рука, в которой она держала телефонную трубку, дрогнула и опустилась на стол. Понятно, девушка влюблена в своего шефа по уши и на что-то надеется. Вероятно, девица где-то ее видела и знает, кто такая Лара.

— Меня ни для кого нет, — бросил ей на ходу шеф и провел любимую женщину в свой кабинет.

Примерно так она и представляла себе место, где он работает. Казанова любит комфорт, и у него хороший вкус. Огромный кабинет, красивая мебель, все в стиль. Изящно, строго, со вкусом, все, что нужно, и ничего лишнего.

Усадив ее в удобное кресло, Игорь подошел к бару:

— Что тебе налить?

— Что хочешь.

Ее ошарашила молодость и внешность его секретарши, и сейчас в голове был легкий туман. Хотя ехала сюда, настраивая себя, что это всего лишь одна из его телок, но не подозревала, что та так хороша. Чем-то похожа на нее, Ларису, — волосами, чертами и выражением лица. Ей часто говорили, что она выглядит высокомерной, и на мордашке его секретарши тоже похожее выражение.

Интересно, Казанова и ее выбирал по своему вкусу? Или подбирал секретаршу, похожую на нее? С легкой болью Лара подумала, что, если бы родила в семнадцать лет, у нее могла бы быть такая дочь.

— Ты днем пьешь коньяк? — спросил любовник.

— А ты?

— Я его пью в любое время суток.

— Тогда я тоже.

Казанова разлил коньяк, поставил бокалы на столик и сел в кресло напротив. Он все прекрасно понял, этот умница Игорь Северин, большой знаток женской психологии. Малышка приехала посмотреть, кто делал ему минет в кабинете. Вот ведь глупышка! Ну что для него значит эта кукла, что сидит в приемной! Да, ублажила она его классно, вот и все ее достоинство. Он и взял-то ее только потому, что в какой-то момент она капризно вздернула подбородок, напомнив ему Ларису. До этой у него была куча девиц всех мастей. Казанова их и не помнил, может быть, и не узнал бы, встретив на улице. Мордашки у всех были разные, только сиськи и задницы примерно одинаковые.

Сейчас его любимая сидит напротив, делает вид, что спокойно курит и пьет коньяк, а сама терзается. Ну зачем он ей вчера все рассказал! Разве же можно с женщинами быть таким откровенным! Ты, только ты, одна ты, единственная на свете, до тебя у меня вообще никого не было, я почти девственник, а все, что про меня говорят, это враки и сплетни — вот так надо разговаривать с женщиной, даже если это умная женщина. Она хочет слышать именно такие слова, и именно их ей и надо говорить.

Он, дурак, распустил язык, поверил, что Лариса действительно уже спокойно относится ко всему. А сам он на ее месте сохранил бы спокойствие, если бы любимая сказала, что из-за того, что Игорь три дня ей не звонил, вконец измучилась и пригласила молодого референта в свой кабинет, чтобы расслабиться?! Да убил бы он этого референта, на кусочки порвал, даже если тот для Ларисы значит столько же, сколько для него секретарша!

Глядя на свою любимую женщину, которая задумчиво курила, Казанова думал, что в очередной раз по своей дурости причинил ей боль. Не сознательно, конечно, но обычно так и бывает — не думаешь, что твои слова или поступок больно ранят.

Почему, ну почему мы мучаем своих любимых?!

Ведь без этого человека свет не мил, и потом сам терзаешься виной, но разве можно все повернуть вспять... Кого люблю, того мучаю... Где-то Казанова слышал эту фразу. Зачем он терзает эту женщину, которую любит больше жизни?! Почему не думает заранее, что можно, а чего нельзя себе позволить, чтобы не причинить ей боли?! Ведь он так хорошо ее знает и понимает.

Поверил, дурак, что малышка уже не ревнует... Будто он не знает, что такое ревность!.. Дикий зверь, который терзает тебя изнутри, так что хочется все крушить, чтобы дать выход своей ярости. Как он ревновал Ларису, в ту пору Снежную королеву, к прежним любовникам, к сопляку Косте и даже к мужу! Как с ума сходил, представляя во всех подробностях, что она лежит, обнаженная, а этот... Нет, даже страшно вспоминать. Когда ревнуешь, мозги просто отключаются и никакие самоуговоры и доводы не могут побороть это дикое чувство.