рулить может. А таких уважают! По глазам видно к тому же, что парень серьезный.

Вот и сейчас серые глаза парня неотрывно смотрят вперед. В них застыла какая-то своя мысль, а на губы наползла чуть заметная усмешка.

— Бывал, что ли, тут раньше? — поколебавшись, все же спросил старшего Витек.

— Бывал, хотя и давно. — И, выныривая из своих воспоминаний, Парфен распорядился: — Иди вперед и определись за пару столиков от нужного нам человека. Я — в толчок.

— Что заказывать-то?

— Выбирай на свой вкус!

Человек Тарасова уже ждал его. Он удивительным образом «протрезвел», когда убедился, что в сортире они вдвоем.

— Шеф передал, чтобы вы с Артуром решали на ваше усмотрение. Нам он не интересен.

— Что это за человек?

— Прямолинеен, напорист. Характерен агрессивностью действий. В переговоры вступает неохотно. Особых связей у него нет — так, на среднем уровне. Так что действуйте смело. Всего вам!

Показав тем самым, что пора закругляться с разговором, федерал быстро покинул туалет. Григорий, справив малую нужду, последовал за ним.

«Да ведь они же практически дали мне лицензию на отстрел этого самого Артура!» — поразился он. «Действуйте смело!» — вспомнил он последнюю фразу чекиста. Правильно, чего там. «Пусть мочат друг друга — нам работы меньше!» — так Гришка представил себе приблизительный ход мыслей ментов.

Он вошел в зал и первым делом нарвался на профессиональную улыбку официанта, мелькнувшего мимо него. Поискав глазами, он обнаружил своего помощника, сидящего в обществе какой-то красотки за столиком почти в самом центре зала.

«Только бабы нам еще и не хватало!» — зло подумал Гришка, решительно направляясь к нему. Но Чемодан оказался пареньком сообразительным. Парфен еще не успел пройти и половины пути, как цыпочка поднялась и, послав соблазнительную улыбку Григорию, быстренько перекочевала подальше, за столик к подруге.

— Полезное с приятным, — опередил парфеновский вопрос Чемодан и сразу же перешел к делу: — Во-он тот, толстый. Справа!

Григорий посмотрел.

«Ну и пугало!» — презрительно подумал про себя он, разглядывая объемную Артурову тушу.

Всего в новоявленном авторитете было много. Словно напоказ. Печатки, перстни — чуть ли не на всех пальцах, как у персидского падишаха. Цепура на шее висела такая, что можно было на ней крейсер якорить.

Между тем Артур заметил, что незнакомый молодой человек слишком долго и пристально пялится на него, и что-то сказал одному из двоих помощников, бывших тут же. Тот, периодически кивая, выслушал шефа и, едва тот закончил говорить, резво подскочил к столику парней.

— Эй, вы двое! Валите отсюда — так Артур сказал!

— Эй! — Григорий, улыбаясь одними губами, поманил «шестерку» пальцем, предлагая пригнуться. Чемодан молчал, наблюдая за действиями своего начальника.

— Чего тебе непонятно? — насупился Артуров джигит, все же придвигаясь поближе.

— А кто такой Артур? — не переставая лыбиться, спросил Григорий, медленно и четко выговаривая слова. — Не вон та ли жирная обезьяна в золоте?

— Э-эй! — У посланца в одночасье глаза стали круглыми. Он задохнулся от возмущения и полез в карман. Правда, достать он ничего не успел — Григорий оказался быстрее, и бутылка шампанского звучно опустилась на голову кавказцу.

Второй джентльмен определенной национальности тоже вскочил на ноги. Артуру, при его комплекции, сложно было так бурно прореагировать. Он только изумленно таращился на человека, посмевшего обидеть его приспешника.

Второй вытащил свою пушку, но стрелять не спешил. Он только воинственно топорщил усы, сверкая черными глазищами. Чемодан, увидев, что его старший перешел к активным действиям, тоже извлек на свет божий свой «стечкин» и теперь в полной мере демонстрировал его гостям из ближнего зарубежья. Парфен, между тем, не торопясь подошел к артуровскому столику. Когда он шел, был слышен каждый его шаг — в кабаке в секунду замерли все звуки.

— Слушай сюда, свинья жирная! — поставив ногу прямо на стол и опершись рукой на колено, заявил Григорий. Телохранитель Артура, оправившийся от изумления, дернулся было в его сторону, но услышал грозный окрик: «Стоять!» Ствол «стечкина» смотрел ему прямо в физиономию. Свою пушку поднять джигит почему-то постеснялся.

— Ты завтра же валишь из Москвы! Понял?

— А если нет? — наконец подал голос Артур.

— Тогда завтра в девять утра — на Рязанской дороге. Поворот налево на двадцатом километре. Все! Если ты мужик — приедешь! Там и побазарим.

Григорий убрал ногу со стола, и при всеобщем молчании они с Чемоданом покинули кабак. Телохранитель кавказского лидера дернулся следом, но Артур, брезгливо зыркнув, остановил его:

— Что ты в спину, как шавка мелкая, зубы скалишь? Иди лучше Дато подними! Что он там на полу, как шлюха, разлегся! Меня позорите!.. — Прибавив длинное ругательство на родном языке, пузан тяжело поднялся.

— Плохо нам завтра придется! — покачал головой Чемодан, едва за ними закрылась дверь «Ласточки». — Ведь этот самый Артур под себя человек двадцать со стволами поставить сможет!

— А мы и не будем завтра с ним там базарить, — прикуривая на ходу, коротко ответил Григорий.

— Как так?! — опешил его подручный, даже остановившись от неожиданности. — Волдырь, ты же сам ему на Рязанке стрелу забил!

— До стрелы еще дожить нужно! Садись за руль!

«Девяносто девятая» рванула с места, унося обоих бандитов прочь от кафе.

* * *

Утром следующего дня Артур вышел из подъезда своего дома в довольно хмуром настроении. Вместо обычных двух с ним шли четыре телохранителя. Мрачен толстый кавказец был не потому, что боялся «щеглов», как выразился он в отношении Григория и его приятеля. Вчера вечером он долго и упорно пытался выяснить, кто же так борзо на него наехал, и у него это не получилось. Никто ничего не знал ни про какую новую бригаду. Земляки с Кавказа обещали поддержку, горячо клялись помочь поставить нахалов на место.

Хмур был Артурчик по одной простой причине — он давно уже не просыпался раньше обеда, а сейчас из-за какого-то сопливого козла ему пришлось подняться аж в семь утра! Он не выспался и был страшно зол.

Резван подогнал «бэху» к половине восьмого. Предстояло заехать еще на Северный рынок. Там его ждали бойцы Гочи — тот на всякий случай давал десять человек своих.

«И моих двадцать! — подсчитывал Артур. — Кто же перед такой силой устоит?! Башмаки говнюков лизать заставлю!»

— Трогай! — бросил он Резвану, когда все упаковались в машину.

Сияющая кристальной чистотой тачка покатила в сторону Смирновского проезда. Мотор начал уже набирать обороты, как наперерез выскочил самосвал с полным кузовом снега.

— Черт, куда прешь! Сволочь проклятая! — Резван резко затормозил, чуть не врезавшись грузовику в бочину.

И вдруг боковым зрением Артур уловил, что к его машине бегут два человека. Он стрельнул взглядом вперед — самосвал