В здешнем небе хватает тех странных полуптиц-полуящеров, с одним из которых я чуть было не познакомился в самом начале здешней жизни. Стрелял бы тогда Сэм чуть похуже… А эти «птички» носятся над саванной, орут, дерутся. Не такие крупные, как орел-рыболов, зато их много.

Сети так и нет. Я посмотрел наверх раз, другой… Придется лезть выше, где все трясется и дрожит. Неохота, а куда деваться? Надо.

Сеть так и не появилась. Едва спустился, усталый и злой, как меня перехватил Авдеев:

– Влад, я тут вспомнил по поводу интернета… У нас есть связь по радио с ППД. Если сформулируешь, что нужно, Антиповский посмотрит в Сети и передаст ответ.

– Ох, где ты был полчаса назад? До того как я на вышку полез?

– Я же не знал, зачем ты туда лезешь. У кого-то по вечерам пробежки, а у тебя, возможно, залазы?

И стоит скалится, негодяй.

– Серег, тебе говорили, что ты сволочь?

– Да. Ты говорил сегодня. Три или четыре раза. Но я не обижаюсь, это же неправда.

И что с таким сделаешь?

Написали послание Антиповскому, отдали радистам. Ответ пришел уже вечером, после ужина.

«Камеры новые, меньше полугода на рынке. Производитель позиционирует их для особо ответственных применений – для банков, хранилищ ценностей и т. п. Видеопоток шифруется сильным алгоритмом, ключи динамические, меняются часто. Информации о взломе алгоритма или о подборе ключей пока нет».

Сам-то лейтенант был только передаточным звеном, он письмо моему приятелю Димке отправлял. И если Димка написал, что пока не взломано, значит, так оно и есть. Обидно, конечно, но поделать ничего нельзя. Я помочь не смог. Значит, пора собираться и валить домой. Не сейчас, на ночь глядя, а завтра с утра. А видеокамеры… Придется бороться с ними как-то по-другому. В любом случае это будет не моя забота.

С мебелью в доме было плохо. Спали бойцы все на тех же карематах и в спальниках. На мою долю тоже нашлось спальное место. На полу кабинета, под боком у Авдеева. Раскатал коврик, залез в мешок… Но заснуть так и не смог. Перед глазами крутился столб с камерами и солнечной батареей. Камеры установлены под углом друг к другу…

Ворочался, ворочался, потом вылез из мешка и подошел к столу. Включил свет. Стопка фотографий так и лежала сверху. Нашел картинки с камерами на столбе, разложил. Камеры явно установлены под прямым углом, одна смотрит примерно на восток, другая – на север. Угол обзора камер в данной комплектации… где-то валялась распечатка Димкиного ответа… ага, 77 градусов. А это значит… Это значит, что узкий угол между камерами не просматривается вообще.

Новость хорошая, вот только толку от нее немного. Потому что никто не мешал докупить более широкоугольные объективы и поставить их. А хуже всего то, что проверить мое предположение можно только опытным путем.

Я погасил свет и залез в спальник. Сон все равно не шел. Снова и снова перед глазами мелькали камеры, столбы, солнечные батареи, птицы в небе…

Птицы в небе! Я снова вылез из спального мешка и принялся толкать Авдеева:

– Серег! Просыпайся! Есть идея!

– Влад, какого хрена? Ночь на дворе!

– Серег, скажи, а вот эти птицы-падальщики, которые полуящеры, они на деревья садятся?

– Садятся и даже гнезда там устраивают, но в основном толкутся на земле. Еда-то там, внизу.

– А могут они какую-то еду снизу тащить наверх, на дерево?

– По идее, да, птенцов-то они как-то кормят. Но я не специалист, это тебе лучше к зоологам. А в чем дело?

Когда я рассказал свою идею, Авдеев молча вылез из спальника. Спать этой ночью нам не светило.

Утро встретило нас на холме в километре к юго-востоку от той самой злополучной фермы. Здесь уже давно был оборудован неплохой наблюдательный пункт: позиция для наблюдения с внушающей уважение зрительной трубой, пара перекрытых щелей на случай минометного обстрела и даже походный сортир – все это было прикрыто навесом под цвет местности и несколькими маскировочными полотнищами. Распознать позицию, не зная о ее существовании, было практически невозможно.

Солнце медленно поднималось, вытягивая из тьмы все больше и больше деталей. Я заглянул в окуляр телескопа. Столб с видеокамерами был таким, как на фотографиях, только на темно-синих прямоугольниках солнечной батареи появилось черно-белое пятно.

Я выкрутил увеличение на максимум. Ну да, глюер, он же склейщик, местная разновидность скунса. В отличие от заленточного родственника стреляет не едкой вонючей струей, а немалым количеством не менее вонючего, но при том еще и очень липкого секрета анальных желез. Если же хищник не успокаивается сразу, а продолжает атаку, склейщик отбрасывает часть своего густого волосяного покрова со спины и хвоста. Челюсти соскальзывают, враг остается голодным, но с полной пастью шерсти. А жертва очень быстро отращивает новую шерсть и снова готова убежать хоть из пасти дьявола.

Вот только против пули у склейщика защиты нет. Зверька подстрелили, извозили в собственном клее, а потом мультикоптер разведчиков, пользуясь ночной камерой, уложил его аккурат на солнечную батарею, спустившись с большой высоты вертикально вниз, чтобы не попасть в поле зрения камер. Теперь осталось только ждать.

Птички-ящерки появились через пару часов. Сперва просто кружили над саванной, потом круги стали уже, а их центр сместился к столбу с видеокамерами. И вот уже одна зубастая тварь устремилась вниз, за ней другая, третья…

Я и предположить не мог, что результат будет таким удачным. Зубастые ошибки эволюции вцепились в край солнечной батареи своими когтистыми лапищами и затеяли свару. Хлопали крылья, щелкали клювы, летели в стороны шерсть, перья, пыль и дерьмище. Шум был слышен даже у нас, в километре от места событий.

Когда с фермы пришел мужик с автоматом и парой коротких очередей разогнал птичий базар, солнечная батарея была загажена, затоптана и сломана в двух местах.

– Ну что, уже сегодня зарядка будет идти плохо. Днем не будем привлекать внимания, а ночью приклеим новую приманку и ливанем сверху белой краски, чтобы уж наверняка.

– И что это нам даст?

– Возможность подобраться ближе к дому. И часовой будет не в доме сидеть, а по улице ходить, в пределах досягаемости стрелкового оружия. Причем вся вина за поломанную технику будет на птичках.

– А если починят?

– Сами – вряд ли. Сомнительно, чтобы у них на ферме была новая солнечная батарея. А если приедет ремонтник – встретим.

Авдеев весь день допрашивал пленников и вернулся задумчивый.

– Есть неплохая возможность озаботить Мартинса по самые уши, не подставляя семью Капра.

– Стравить его с какой-то другой бандой?

– Ну да, сейчас поднялась отмороженная семейка Гуся Шихана. Сам-то Гусь еще ничего, для ирландца вполне вменяемый, но вот его младший братец… Давно и плотно сидит на наркоте. Его и поставили рулить закупками травы и дальнейшей торговлей в розницу. Как специалиста, ага. Траву они закупают у Мартинса обычно раз в месяц, как раз скоро поедут за новой партией. Было бы неплохо их стравить. Учитывая буйный ирландский нрав и отсутствие тормозов у Шихана-младшего, усилий много не потребуется. Он пистолет в руках крутит, как священник четки, непрерывно.