Главное в жизни — еда, питье и крыша над головой, причем самое главное — все-таки еда. Именно это и задержало его отступление. Зато теперь пищи ему хватит на несколько месяцев.

Но одно дело — иметь пищу, и совсем другое — сохранить ее. Во что бы то ни стало, он должен найти тайник, к которому мог бы время от времени возвращаться — с уверенностью, что спрятанным вещам ничего не грозит. Он пошел вглубь леса, продвигаясь широкими зигзагами в поисках надлежащего места для временного тайника. Видимость была отличной, так как местное солнце поднялось высоко, а деревья не слишком мешали обзору.

Он искал тут и там, ворча про себя и награждая нелестными словечками тех, кто комплектовал снаряжение разведывательного корабля. Если бы у него была лопата, он бы уже выкопал тайник и спрятал вещи. Но лопаты не было, а копать землю голыми руками было бы слишком долго.

В конце концов ему попалось что-то вроде пещеры между толстыми корнями огромного дерева. Далеко не лучший вариант, но выбирать не приходилось. К тому же он забрался в самую чащу. Это давало надежду на то, что найти его тайник будет непросто. Подумав немного, он отыскал тяжелый камень и изо всех сил бросил его в пещеру. Оттуда не послышалось ни визга, ни воя, ни рычания. Пещера была пуста.

Еще час Лиминг потратил на то, чтобы перенести сюда свой запас продуктов и тщательно его сложить. Себе он оставил лишь недельный паек. Когда все было закончено, он замаскировал вход комьями земли и ветками. Теперь он был уверен, что даже полк вражеских солдат, прочесывая лес, вряд ли найдет его тайник.

Сложив недельный запас пищи в небольшой рюкзак и привязав к нему одеяло, Лиминг быстро зашагал на юг, придерживаясь опушки леса. Конкретный план действий он еще не составил, но понимал, что нужно поскорее уйти от этого места, пока не обнаружена воронка от взрыва и патрули не начали прочесывать окрестности. Он думал, что его не будут искать долго, а скорее поверят в гибель экипажа.

С другой стороны, поиски еще не начались, и такое длительное отсутствие интереса к его личности удивляло Лиминга. Во всяком случае, он решил, что вернуться за едой через неделю будет относительно безопасно.

Он шел уже три часа и оставил позади с десяток миль, когда, наконец, заметил первые признаки активности неприятеля. Он устало брел между лесом и заросшим кустами торфяным болотом, когда из-за горизонта появилась черная точка, стремительно выросла в размерах и беззвучно пронеслась над ним; через несколько секунд он услышал пронзительный вой.

Двигаясь на такой скорости и высоте, пилот вряд ли смог его заметить. Лиминг остановился в тени дерева и спокойно наблюдал, как самолет промчался в северном направлении. Тот снова превратился в крохотную точку, затем вернулся и начал кружить на месте. Лимингу показалось, что самолет кружил над местом взрыва.

Было ясно, что сообщение об аварии передали куда-то в центр. Теперь, отыскав место катастрофы, самолет дал радиограмму и начал кружить над ним. Когда на базе получат сообщение о гибели корабля, начнется большой переполох; быть может, местное начальство примет его на свой счет и станет выяснять, откуда он тут взялся. Если повезет, то это займет некоторое время — пока они не поймут, что имеют дело с чужаком, скорее всего — врагом, который проник в глубокий тыл Сообщества.

В любом случае, теперь они станут искать уцелевший экипаж с особым рвением. Лиминг решил, что пришло время уйти поглубже в лес, под прикрытие деревьев. Правда, идти придется медленнее, но зато его будет труднее отыскать. В путешествии по лесу таились две опасности, но ничего другого не оставалось делать, как мириться с обеими.

Во-первых, он мог сбиться с пути, пойти по кругу и в конце концов вернуться к месту посадки корабля; тогда он попадет прямо в руки тех, кто его ищет. Во-вторых, Лиминг рисковал встретиться с неизвестными формами дикой жизни — какими-нибудь плотоядными животными с хорошим аппетитом. У него было очень эффективное средство защиты от хищников, но использовать его Лиминг не хотел. Это был пневматический пистолет, стреляющий разрывными капсулами с жидкостью, обладающей ужасным запахом. Любого живого существа, вдохнувшего этот аромат, вывернуло бы наизнанку; та же участь может постигнуть и стрелка, если он не учтет направления ветра.

Какой-то гений на Земле пришел к выводу, что трон царя зверей занимал не лев, и не горилла, а небольшое кошкоподобное создание — старина Джо Скунс. Каждая его битва с врагами сводилась к победоносному отступлению с поднятым хвостом. Другой гений создал отвратительную жидкость, в семьдесят раз более мерзкую, чем запахи старины Джо. В результате Лиминг оказался перед выбором: или убегать от зверя изо всех сил, с риском очутиться все же у него в желудке, или вывернуть свой — за компанию с этим несчастным созданием.

Однако свобода стоит любого риска, так что он углубился дальше в лес и продолжал свой путь. Примерно через час он услышал шум множества вертолетов, пролетавших над его головой на север. Судя по звуку, их было довольно много, но он не увидел ни одной машины, так как верхушки деревьев заслоняли большую часть неба.

Лиминг понял, что вертолеты везут поисковые группы к месту взрыва.

Через некоторое время одинокая машина с громким жужжанием медленно проползла над лесом так низко, что поток воздуха от ее винтов заставил трепетать верхушки деревьев. Вертолет двигался неторопливо, и его гул напоминал бодрое жужжание вентилятора. Лиминг замер, прижавшись к шероховатому стволу дерева; треск мотора постепенно удалялся. Вскоре он почувствовал усталость и решил отдохнуть у заросшего лишайником пригорка. Лимингу казалось, что он слишком быстро теряет силы; поразмыслив, он сделал вывод, что эта планета крупнее Земли или обладает большей массой. Он чувствовал, что вес его увеличился по сравнению с земным процентов на десять или чуть больше. Но возможно, он просто потерял форму после длительного заточения в корабле. В любом случае, ему придется идти медленнее и он сможет пройти за день меньшее расстояние.

И тут вдруг он понял, что день на этой планете гораздо длиннее, чем на Земле. Заходящее солнце стояло градусах в сорока над горизонтом. Судя по длине дуги, по которой двигалось это солнце, местные сутки равнялись тридцати-тридцати двум часам. Ему придется приспосабливаться к такому режиму — дольше спать и дольше идти. Хотя это будет не так уж легко.

«Полная изоляция. Господи, какой кошмар», — подумал он, поглаживая