— В таком случае тебе следует подать рапорт, который будет рассмотрен в шестидесятидневный срок. В течение сорока пяти дней два начальника смены и я примем решение о том, оставаться тебе в авиакомпании или нет. Должна напомнить, что на срок рассмотрения рапорта заработная плата не сохраняется. Послушай, — Дороти переключилась на свой самый дружелюбно-материнский тон, — я сама пролетала стюардессой не так уж мало лет. И я никогда не пошлю своих девочек в рейс, на который сама бы не согласилась.

То была ложь чистейшей воды, и обе женщины это понимали.

Чесни не ответила, однако по выражению ее лица можно было догадаться, что она не ожидала подобных слов. Она не может прожить шестьдесят дней без зарплаты. И не может позволить себе потерять работу. И, поскольку у Чесни нет выбора, придется смириться и делать то, за что ей платят деньги: лететь и заботиться о пассажирах рейса 214.

* * *

Кэри и Амелия проснулись поздно. Билли вместе с Мэгги уже вернулись в Санбридж после поездки по магазинам, когда Кэри понес кофе и тосты в гостиную для Амелии.

— Вы не поверите, какие толпы носятся по магазинам! — заявила Мэгги, входя в гостиную. — Однако это было весело. Правда, мам?

— О да, весело, — состроила гримасу Билли. — Я купила для Суми один из шарфов моей фирмы. Но эти магазинные наценки!

Амелия рассмеялась при виде неприязни, отразившейся на лице подруги.

— А что вы купили от нас? — спросил Кэри.

— Жемчужный браслет, — ответила Мэгги. — Мама выбрала. Он очень красивый, и я попросила его упаковать. Еще мы купили кучу мелочей: духи, книги, расческу, кашемировый свитер и маленького плюшевого мишку для Суми, который очень похож на Коула. Думаю, что Суми и Джулии понравятся подарки. Просто не могу поверить! Мой малыш женится!

В клубах холодного воздуха в дом ворвался Коул, за ним по пятам следовали Адам и Джефф. Чудовищно покраснев, Джефф пожал руки мужчинам и победно улыбнулся женщинам.

— Мама, можно тебя на минутку? — попросил Коул.

— Конечно. Что-нибудь случилось? — бросила Мэгги на ходу.

— Нет. Мне просто необходима пара свободных рук, — ответил Коул.

— Мне она тоже не помешала бы. Давай зайдем в кабинет. О, Коул, я очень рада за тебя! Это так замечательно. Я просто летаю в облаках! И мы все собрались вместе. Ну, почти все.

— Вот об этом я и хотел поговорить. Мне нужно встретить Джулию в два тридцать. Конечно, это секрет, и я ни за что на свете его не выдал бы даже тебе, но с приездом Суми я просто разрываюсь на части! Приедут еще тетя Сьюзан и дядя Феррис. Они возьмут такси и будут к обеду. Райли приедет к четырем. А мне нужно встречать Суми — и Сойер!

— Они все приезжают? Боже мой! Билли знает? — воскликнула Мэгги.

— Нет, это секрет. Планировалось, что до вечера мы всех продержим в студии бабушки Билли. Они все хотели быть с тетей Амелией в это Рождество! У нас будет полный дом гостей, мам.

* * *

Чесни взяла маленький микрофон.

— Рейс 214 в Женеву, Швейцария, готов к посадке пассажиров. Пожалуйста, приготовьте посадочные билеты. Пожалуйста, не толкайтесь и не спешите, самолет никуда не полетит, пока все вы не окажетесь на борту.

Чесни передала микрофон Пэтти и отправилась в салон первого класса. Она дрожала от головы до пят, когда первые пассажиры появились в салоне. Обычно они улыбались, кивали ей и задавали вопросы. Но только не сегодня.

Самолет выруливал на взлетную полосу, но его движение постепенно замедлялось; скоро начнется взлет. Впереди стояли четыре самолета, и до тех пор, пока не получат разрешение на взлет, их самолет будет ждать своей очереди со включенными двигателями.

— Прошу внимания, пожалуйста! — Чесни намеренно выжидала, когда утихнет шум. Пассажиры замолчали, и она продолжила.

— Капитан Эндрюс, я и остальные члены экипажа приносят вам свои извинения за эту задержку…

* * *

Мэгги Нельсон с уверенностью могла сказать, что в это Рождество происходили настоящие чудеса. Концы не сходились с концами до восьми часов вечера. Самолет Джулии опоздал на два с половиной часа. Сильные снегопады обрушились на Восточное побережье, но Джулии все же удалось попасть на последний рейс из аэропорта Кеннеди. У самолета, на котором летели Сойер и Суми, над Гавайями начались неполадки в двигателе, и он совершил вынужденную посадку. Девушкам удалось взять билеты на рейс в Сан-Франциско, а оттуда Сойер позвонила приятелю и арендовала его самолет.

Вылет рейса из Миннесоты, которым должны были лететь Сьюзан и Феррис, отложили на три часа.

Райли прилетел на час раньше и вынужден был слоняться по аэропорту до тех пор, пока за ним не приехала Мэгги.

Коул стоял возле стойки таможенного контроля, который проходили Суми и Сойер. К черту все эти формальности! Он перепрыгнул через ограждение и бросился к Суми, на ходу выкрикивая ее имя. Девушка завизжала от восторга.

Коул поцеловал ее.

— Ну как, я выгляжу достаточно счастливым? — шутливо спросил он.

— Как я рада, что ты не следуешь нашим сдержанным японским традициям! — улыбнулась Суми. — Пожалуйста, веди себя со мной так, как если бы я была американкой. Я скучала по тебе.

— Я сказал семье. Боже, как я соскучился! — воскликнул Коул.

— Они одобрили?

— Ты шутишь? Они любят тебя! Странно, но когда я рассказал им о тебе, они восприняли все так, словно сами тебя для меня выбрали!

Суми рассмеялась:

— Я ужасно хочу их увидеть!

Только теперь Коул повернулся к сестре и обнял ее. До этого Сойер стояла, широко улыбаясь, и в нарочитом нетерпении переступала с ноги на ногу.

— Давайте заберем ваши вещи и подарки и отправимся в Санбридж, — предложил Коул. — Нас уже давно ждут. Думаю, это будет самое восхитительное Рождество в моей жизни.

Когда самолет наконец взлетел, пассажиры успокоились, поверив в то, что успеют добраться домой к Рождеству. Благополучно оторвавшись от земли, самолет неуклонно набирал высоту, оставив шторм внизу.

Полет длился уже достаточно долго, когда нервы Чесни вновь дали о себе знать. Она осмотрела салон, но пассажиры вели себя, как обычно, читали и спали. Казалось, этот полет ничем не отличается от других. Чесни отыскала взглядом Пэтти Макинтайр. Взмахом руки она попросила девушку пройти в заднюю часть салона.

— У тебя все в порядке? — спросила Чесни.

— Все, кроме меня самой. Я не могу этого объяснить, Чесни, но никогда прежде я не чувствовала себя такой напуганной. Я относила капитану Эндрюсу кофе, и он сказала, что в Женеве такой же сильный буран, как и в Лондоне.

Сердце Чесни гулко забилось. Во рту пересохло, словно она проглотила столовую ложку арахисового масла.