каждый день кормить и поить. А к моей бабушке можно спокойно приехать с пустым кошельком, и она тебя накормит, напоит, да ещё и с собой денег даст!

– Я высказал тебе своё мнение, – хмуро ответил муж. – К твоей бабушке я не поеду! И тебя не пущу.

– Почему? – совершенно не понимая причин этого отказа, допытывалась я.

– Потому что ты – моя жена! И будешь делать только то, что я тебе скажу! – безапелляционно заявил Андрей, всем своим видом показывая, что разговор закончен.

И тут у меня в мозгу что-то щёлкнуло. Несмотря на то, что мы были женаты почти пять лет, до этого разговора у меня ещё были мысли о том, что у нас всё наладится. Что все трудности, которые мы переживали, носят лишь временный характер. Да, у нас нет денег, и мы живём на съёмной квартире с маленьким ребёнком, а наши дальнейшие перспективы довольно-таки туманны, но мы молоды. У нас впереди десятилетия, чтобы всё это преодолеть. Главное, пройти через все трудности вместе. И хотя сомнения уже прочно обосновались у меня в душе, но где-то в глубине ещё гнездился слабый лучик надежды. Но теперь мне стало ясно, что ничего у нас вместе больше не будет. И если я захочу что-то сделать, то мне придётся это делать одной, потому что от мужа я не смогу получить ни помощи, ни поддержки.

К тому же к этому времени выяснилось, что Андрей даже не собирался уходить в адвокатуру, как он обещал мне перед свадьбой. И когда я его спросила, зачем же в таком случае он пошёл учиться на юриста, он ответил:

– Чтобы получать звания.

В милиции получение очередных званий ограничивалось лишь занимаемой должностью. А сотруднику с высшим образованием было проще продвигаться по карьерной лестнице и, соответственно, получать более высокие звания. И, как выяснилось, только это и нужно было Андрею. Вопрос состоял лишь в том, зачем он соврал мне перед свадьбой? Хотя разве это было единственной ложью, которую я от него услышала?

Несмотря на своё положение замужней женщины, я всегда чувствовала себя одинокой. Но сейчас мне это стало особенно очевидно. Муж никогда не будет мне опорой, никогда не будет разделять мои чувства и мечты. Он всегда будет думать только о себе.

Но бабушка! Боже мой, заподозрить меня в коварстве только потому, что я предложила ему поехать со мной в деревню к пожилой бабушке! Как он только мог!

И я прошептала:

– Я всё равно поеду к бабушке.

С этого дня моё отношение к мужу изменилось. Если раньше я расстилала перед ним свою жизнь, как скатерть, абсолютно забывая о себе, и даже в ущерб себе, то теперь я стала бороться. День за днём, шаг за шагом, по крупицам я стала отвоёвывать своё жизненное пространство, доказывая мужу, что я – тоже человек, и он обязан со мной считаться.

И через пару месяцев я поехала к бабушке вместе с дочерью. Правда, муж всё равно умудрился навредить мне даже при покупке билета на электричку.

В тот период до Рязани стал ходить электропоезд-экспресс с тремя классами вагонов. И я очень просила Андрея купить один билет первого класса нам с Алёной на двоих, потому что там сиденья шире, и есть возможность нормально разместиться вдвоём с ребёнком. Но на вручённые мной деньги Андрей купил лишь один билет второго класса, сиденья в котором гораздо уже. А передавая мне билет, он сказал следующее:

– Стоя в кассе, я подумал, что ты и во втором классе прекрасно доедешь, а на разницу в цене билета я могу спокойно купить себе пива.

Да, муж как всегда был в своём репертуаре. В тот год разница в цене билета первого и второго класса была минимальной, а различие в уровне комфорта значительное. И мне пришлось почти три часа мучиться на узком сиденье второго класса вместе с дочерью, держа под ногами сумки и пытаясь утихомирить своего непоседливого ребёнка, которому катастрофически не хватало места в переполненном вагоне.

Но как бы то ни было я приехала к бабушке, которая встретила меня с распростёртыми объятиями. Я провела у неё чудесных две недели вдали не только от мужа, но и ото всех остальных проблем своей жизни. И, возможно, я бы пробыла там ещё, но тут в деревню заявился Андрей, который каким-то чудом умудрился без посторонней помощи сам добраться до бабушкиного дома.

Появившись на пороге, он сразу же прикинулся добрым и ласковым и всё время твердил о том, что соскучился по нам с Алёной. Но я-то знала причину его неожиданного визита. Мой муж, словно малое дитё, был просто не в состоянии долго обслуживать себя сам. Ему непременно нужно было иметь рядом того, кто бы всё время заботился о нём. Готовил еду, мыл посуду, гладил ему рубашки и брюки, слушал его бесчисленные жалобы на своих коллег, которым он в лицо говорил одни лишь комплименты, а за спиной поливал грязью без малейших угрызений совести. И даже мать Андрея была не в состоянии постоянно выносить никчёмность и безалаберность своего сына. Поэтому он всё время прибегал ко мне, заранее зная, что я не смогу прогнать его.

Вот и в тот раз, когда он приехал в деревню к моей бабушке, всем своим видом выказывая себя любящим и заботливым мужем и отцом, мне ничего не оставалось делать, как последовать за Андреем обратно домой, потому что вся моя родня была на его стороне. Все видели только фасад нашей семейной жизни. И он казался им вполне благополучным и счастливым. И никто не желал заглядывать за этот фасад, совершенно искренне полагая, что если в семье что-то идёт не так, то только из-за того, что я слишком мало стараюсь наладить наш быт и не оказываю мужу надлежащего почтения. И потому я не стала спорить, доказывая свою правоту. Я лишь покорно поехала за мужем домой, чтобы снова утонуть в водовороте семейных проблем и забот.

Но это было лишь полбеды. Весь ужас моего положения крылся в том, что в ближайшие дни мне предстояло покинуть уютный уголок нашей съемной квартиры, где я могла прятаться от всего мира и, главное, от ненавидящей меня свекрови, и вернуться в Москву. В дом, где меня никогда не ждали.

И поскольку перспективы получения служебного жилья и мечты переехать когда-нибудь в собственную квартиру были достаточно туманны, я стала думать о том, чтобы остаться жить в родном городе. Я планировала найти там