Юловара. А когда нас проведут внутрь, начнём. Я дам команду и скажу… к примеру, Илонна.

— Лишь бы нас раньше не пристрелили, — пессимистично заметил Руди.

— Будем надеяться, что не пристрелят, — пожал плечами Тео. — Дилль, надо было всё же брать Мейса — он хотя бы готов к смерти. И маг к тому же.

— А я не собираюсь умирать раньше времени, — парировал Руди. — Я ещё должен выпустить кишки сотне-другой тилисцев.

— Знаешь, Тео, почему я не разрешил Мейсу ехать с нами? — спросил Дилль. — По той же причине, по которой я не разбил его красивую башку каким-нибудь заклинанием. Потому что его гибель причинит Илонне боль. И давай больше не будем говорить об этом.

Тео удивлённо подумал, что его друг окончательно спятил — он заботится о своём более удачливом сопернике. Руди только плечами пожал. Они спешились и зашагали к ближайшему костру. Двое часовых сидели у огня, а ещё двое по всем правилам военной науки находились вне освещённого места. Эти-то двое и увидели приближающихся людей.

— Стоять! — заорал тилисец. — Кто идёт?

— Посланцы герцога Эльдо к королю Энмунду, — заорал Дилль. — Не стреляйте, мы пришли просить от имени герцога покровительства вашего короля.

— Мы безоружны, — крикнул Тео, поднимая руки, а потом прошипел: — Руди, немедленно выбрось меч.

Руди поспешил избавиться от оружия, хотя и не без сожаления. Сидевшие у костра часовые позвали подмогу, и вскоре на трёх ситгарцев нацелилось не меньше десятка копий и ещё столько же луков.

— Не стреляйте, иначе вам придётся держать ответ перед королём Энмундом, — надрывался Дилль. — Если вы убьёте нас, то сорвёте переговоры. И завтра вместо союзников в лице клана Цапли вы получите врагов.

— Заткнись! — повелительно сказал седовласый сержант. — Здесь я решаю, стрелять или нет.

— Ты как разговариваешь с самим сэром Диллитоном Альфитрианским, падаль? — возмутился Дилль. — На встрече с королём Энмундом я пожалуюсь ему. Как твоё имя, сержант?

Сержант приблизился и коротким ударом свалил Дилля на землю.

— Сэр, говоришь? Если в вашей армии все остальные рыцари такие же доходяги, я не удивляюсь, что вы драпаете от нас.

Солдаты оценили шутку сержанта и разразились смехом и бранью. Ситгарцев тут же обыскали на предмет оружия, и ничего, кроме ножей, не нашли. Ножи, разумеется, тут же перешли в собственность тилисских солдат.

— А это никак вампир? — сержант только сейчас разглядел, кем является один из пришлых ситгарцев. — Тю, а на площади твоих сородичей того… голов лишают.

— Они не мои сородичи, они из другого клана. Я бы и сам проделал с ними то, что делаете вы, да мне запретили. Именно поэтому я стал доверенным лицом герцога Эльдо.

Сержант с сомнением поглядел на Тео и распорядился связать его покрепче. Когда руки Тео стянули за спиной, сержант жестом указал и на Дилля с Руди.

— Этих тоже. И не вздумайте даже лишний вздох сделать — мигом меч под рёбра получите. Штырь, Тали, пойдёте впереди. Одирр, Динан — вы сзади. Если дёрнутся — убить. А вы чего рты раззявили? — это относилось уже к часовым. — А если эти трое просто приманка, а там в темноте целый полк подкрадывается? Куда уставились, ротозеи?!! Наградных лишу, будете знать! Вы у меня из караула даже в праздник не выберетесь…

Дилль ещё долго слышал вопли сержанта. Их вели по широкой «улице», по обеим сторонам которой стояли солдатские палатки. Реже встречались палатки офицерские. Тилисцы занимались своими делами: точили оружие, готовили ужин, чинили дыры на штанах, проверяли упряжь. И почти никто из них не обращал внимания на троих конвоируемых ситгарцев.

Стоило Диллю слегка замедлить шаг, как он тут же получил тычок в спину остриём меча.

— Шевелись, ситгарец. Нечего по сторонам зыркать — всё равно вас отсюда никто не выпустит.

Они остановились около большой зелёной палатки.

— Господин капитан, задержали, значит, перебежчиков, — доложил один из конвоиров вышедшему офицеру. — Говорят, что от герцога… какого-то ситгарского к нашему королю, значит.

Дилль смотрел туда, откуда слышался громкий рёв толпы. Там в море огней и факелов где-то была Илонна. Он вспомнил её огромные зелёные глаза, красивое лицо, изящные верхние клыки, длинные каштановые волосы, точёную фигуру. Он вспомнил то мимолётное мгновение встречи глазами, когда почувствовал себя с ней одним целым. И лишь в этот момент Дилль наконец-то признался самому себе, что он влюблён в эту необычную девушку. Пусть она не отвечает ему взаимностью, но он готов отдать за неё жизнь. Собственно, за этим он и пришёл.

— Эй, ты чего молчишь? — последовал новый тычок остриём меча в спину. — Оглох что ли? Господин капитан, значит, тебя спрашивает.

— Простите. Я задумался об Илонне.

Услышав команду, Руди и Тео шагнули поближе к Диллю. Он призвал полупримусов — уже старших, и верёвки, стягивающие его запястья, распались от жара элементалей.

— Эй, это что ещё такое? — изумился солдат, увидев засветившиеся золотым светом руки пленника.

Удивление было последним, что он испытал в своей жизни. Огненный взрыв разметал в стороны трупы солдат и капитана. Палатка вспыхнула, осветив окружающее жёлтым плещущим светом. Дилль отправил несколько огненных шаров на другую сторону «улицы». Раздались крики боли и гулкие звуки взрывов. Дилль, до последнего мгновения не желавший тратить магические силы, только сейчас приступил к созданию магической и астральной защит, после чего светящимися от огня полупримусов руками он пережёг верёвки товарищей.

— Вперёд, не отставайте! — взвыл он, и бросился туда, где толпа развлекалась мучениями вампиров. Тео к тому времени уже сделал свой щит.

Теперь наступил момент, когда экономить силы было нельзя. И Дилль призвал драконью ярость. Кровавая пелена закрыла от него мир, злость на палачей смешалась с болью за Илонну. Поэтому первый же огненный шар, сорвавшийся с кончика посоха, был огромным и багрово-изумрудным. Этот шар полетел прямо в толпу, находившуюся от Дилля в полутора сотнях шагов. Взрыв, который последовал за этим, превратил часть тилисцев в ожившие факелы, а часть — в истекающие слизью скелеты.

— Дилль, справа! — послышался вопль Тео.

Дилль не стал разбираться, что там происходит справа — он просто отправил туда сразу три таких же огромных, как и первый, шара. Полыхнуло так, что даже небеса осветились красно-зелёным. Дилль рванулся вперёд, сея вокруг смерть. В ситгарцев стреляли — стрелы и арбалетные болты то и дело со свистом мелькали рядом. Откуда-то появились маги и даже успели послать по паре воздушных ударных заклятий прежде, чем сгорели заживо.

— Это вам за вампиров, твари! — заорал Дилль, испытывая невероятное наслаждение от совершаемой мести. — А это за форт Ролин! Горите все!

Они шли по раскалённой земле и углям, ведь Дилль расчищал дорогу огнём. А ещё они шли по гнилым внутренностям, разлагающимися под ногами и воняющих хуже тирогисской клоаки — это уже были результаты биомагического воздействия. В тилисском лагере горело всё, что могло гореть. Палатки и шатры вспыхивали уже не от заклятий Дилля, а от соседства с горящими фургонами. Горели солдаты: и те, кто пытался напасть на огненного мага, и те, кто бежал прочь. Лошади бесились и рвались с привязи — некоторые с истошным ржанием гибли в огне, остальным удавалось сорваться и убежать, по пути внося ещё большую сумятицу во всеобщую панику.

На площади, в центр которой Дилль старался не направлять огонь, по-прежнему стояли кресты с мёртвыми вампирами. Сама площадь была устлана телами тилисцев, которым не повезло встретиться с огнём Дилля. Он увидел Илонну — она висела на прибитых к дереву руках, голова бессильно склонилась, а некогда пышные волосы, теперь пропитанные её собственной кровью, скрывали лицо. Обнажённое тело вампирши было исполосовано до мяса кнутами церковников.

Он рванулся к ней, страшась понять, что опоздал. Рядом в землю вонзились несколько дротиков, и Дилль поспешил уничтожить всё в той стороне, откуда эти дротики прилетели. А затем начал поливать огнём и другие подходы к площади. Сплошная огненная стена окружила кресты с мёртвыми вампирами и трёх пока ещё живых ситгарцев. От дыма и вони палёного мяса заслезились глаза.

— Она жива, Дилль! — заорал Тео. — Она дышит!

— Слава всем богам, а, может и тебе, Единый! — прошептал Дилль. — Руди, помоги Тео снять её!

Энергия Дилля возросла стократно от радости за Илонну. Да, её пытали и даже, возможно, изувечили. Но есть врачеватели, которые поставят её на ноги, а потом восстановят её красоту. Ведь