подумать, что император еще совсем юн. Но подобное впечатление сразу же пропадало, стоило только заглянуть в глаза этого человека. Один глаз был вполне человеческим с нормальным белком и чёрным зрачком. А вот второй будто бы заполненный бурлящей, немного светящейся красно-бурой субстанцией, одним своим видом вызывал подсознательный, иррациональный ужас у любого, кому довелось лично узреть самого Имератора Торвальда.

— Просил же не называть меня так — вопреки желанию голос получился скорее тёплым, нежели строгим, возможно, причиной тому стал сопровождавший его тихий перезвон сотен тысяч маленьких кристалликов, наполнивших остатки легких — Я узнал от тебя куда больше чем ты от меня.

— Да — на обычно холодном лице Торвальда появилась добрая и немного грустная улыбка — Но именно благодаря вам мне удалось совершить первые шаги по пути знаний. Так что без вас, учитель, я не смог бы совершить ни одного из своих открытий.

— Ладно. Ладно. Можешь начинать ритуал. — Я растянул потрескавшиеся губы в горькой усмешке. — Если, конечно, не решил наконец дать мне умереть.

— Разумется не решил — Торвальд поднял руки, и между ними возникла крошечная сфера абсолютной черноты, слегка искажающая пространство вокруг себя — Проект уже находится на финальной стадии, осталось подождать всего год, два и я наконец смогу обрести достаточно энергии, чтобы вылечить и тебя и остальных проросших.

— Как раз об этом — я закрыл глаза и расслабился, чтобы не видеть, как чёрная сфера, управляемая Императором, срезает кристаллы, выросшие за прошедшую с последнего сеанса неделю — Ты всё-таки решил задействовать в проекте это чудовище?

— Ты про Кзрката?

— Да. Зачем спрашивал моего мнения, если всё равно отдал ему одного из сильнейших детей нации?

— Мне было важно знать, что вы думаете учитель, чтобы принять максимально верное решение.

— И я сказал тебе, что слишком опасно давать настолько невообразимую мощь подобному монстру.

— Вы правы учитель, это опасно, но не монстр не сможет поглотить зверобогов красного континента, а значит, мы не сможем его захватитью, не сровняв с землёй. Вы ведь помните. Мы уже провели достаточно экспериментов, чтобы убедиться в том, что основная личность должна аккуратно направлять осколки второстепенных душ, а не принуждать их к чему-либо. Поэтому, если взять на эту роль того же Ранкса огненного, которого вы мне предложили, уже спустя пару тройку поглощенных зверобогов он просто сойдёт с ума и станет очень большой проблемой. Душам зверобогов нужен вожак понимающий и учитывающий их желания, а не надсмотрщик с хлыстом.

— Ладно, но ты ведь мог найти на эту роль кого-то другого. Менее отвратительного и аморального. Эту “разумную тварь” даже культ свежевателей считают первостепенной целью для скорейшей ликвидации. А эти ребята в половине мира вне закона, за то, что доспехи из содранной кожи аватаров носят. Понимаешь? Кзрката считают отвратительным чудовищем даже те, кого Еретики вроде нас с тобой преследуют за чрезмерное, аморальное богохульство.

— Он куда лучше, чем вы думаете учитель.

— Лучше? Торвальд, те, кого он убивает тоже не ангелы, но оставлять после своих визитов только фарш тонким слоем размазанный по осколкам стен в радиусе горизонта от манора, это уже совсем за гранью. Этот Кзркат безродный даже крыс не щадит. Совсем всё живое истребляет.

— Просто поверьте учитель. Я изучил его биографию и пришёл к выводу, что из всех кандидатов, он наиболее близок к тем идеалам, которым вы меня учили. Вы правы, он сделал много ужасных, непростительных вещей, но ведь и мы не лучше. Сомневаюсь, хоть кто — то за всю историю нашего мира, совершил большее зверство, чем-то, что мы положили в основу Детей Нации.

— Это другое Торвальд! От успеха нашего проекта зависит судьба мира. Без него весь наш вид обречён прорости, так же как и я сейчас. Цена непомерно высока, но не заплатить ее было нельзя! Кзркат же убивал всё это время ради мести своим обидчикам. Он нёс смерть ради смерти, даже не пытаясь кого-либо спасти.

— Быть может, он просто не знает как спасать и поэтому делает единственное, что умеет? За всю свою жизнь он не видел ничего, кроме боли и смерти, не знал ни счастья, ни любви. Для него, выросшего на некроферме, убийство — это повседневная норма, а спасение нечто из разряда легенд. Мы допустили, то что ему пришлось пройти через всё это, а значит, именно наша задача: наставить его на путь истинны и позволить искупить содеянное! — К этому моменту в голосе Торвальда появилась заметная усталость, маги, я которую он использовал, требовала задействования гигантского количества сил, но она была единственным методом, хотя бы, замедлить процесс кристаллизации организма словно в насмешку названный “прорастанием” — Ну всё я закончил учитель. Мне пора бежать, не скучайте, постараюсь поскорее снова заглянуть.

— Прощайте мой Император, и пусть свет разума озарит ваш путь.

Стоило двери закрыться, как мое сознание вновь погрузилось в невыносимо яркую пустоту.

[Проснись]

Перепрыгнув через баррикаду, я оказался в большой комнате с примерно шестиметровым, покрытым черной копотью потолком. Пол покрывала плитка, а стены были заставлены частично обвалившимися стеллажами с различными товарами и стройматериалами.

Своей атмосферой это помещение отдаленно напоминало место загробного пребывания грешников в том виде в котором его представляют местные. Температура под сотню, густой, воняющий жженой карамелью дым, висящий в воздухе пеленой, и практически полное отсутствие кислорода. Активная система вентиляции оказалась уничтожена взрывом, а проделанная мной в потолке дыра решительно не справлялась с задачей проветривания. Поэтому свежего кислорода взамен выжженному ждать особо не приходилось.

Помимо меня, в комнате были ещё шестеро. Тучный мужчина, неподвижно лежащий на спине у противоположного от входа края помещения. Его лицо было полностью покрыто сажей, а пышные усы медленно тлели. Молодая женщина в весьма интересных облегающих штанах, безуспешно пытающаяся выбраться из-под нескольких десятков мешков цемента, упавших с наклонившегося стеллажа. Бородатый мужик в кожанке уже, начавший с трудом подниматься на ноги, и молодой парень в рубашке, стоящий на четвереньках и неистово трясущий своей головой, орошая пол вокруг себя алыми брызгами. Оба у баррикады за моей спиной. А ещё непонятное угольно чёрное нечто, грудную клетку которого, я раздавил при приземлении. И наконец единственный из благословленных кто уже стоял на своих двоих к моменту моего появления. Поджарый старик, сжимающий в руках старую, видавшую виды винтовку, нацеленную в мою грудь. Баррикада оказалась явно прочнее, чем я думал и смогла защитить большую часть этих людей от взрывной волны.

Выстрел.

Даже несмотря на обстоятельства, его пуля бьет точно в цель. Боеприпас явно усиленный. Снаряд