думаю, следует поручить руководство группой войск на калининском направлении. Это направление слишком удалено, и там нужно иметь вспомогательное управление фронта.

— Хорошо, — согласился И. В. Сталин. — В ваше распоряжение поступают оставшиеся части Резервного фронта и части, находящиеся на можайской линии. Берите скорее все в свои руки и действуйте. Приказ мною подписан и уже передается фронтам.

— Принимаюсь за выполнение указаний, но прошу срочно подтягивать более крупные резервы, так как в ближайшее время надо ожидать наращивания удара гитлеровцев на Москву.»

Теперь К. К. Рокоссовский, «Солдатский долг»:

«В небольшом одноэтажном домике нашли штаб фронта. Нас ожидали товарищи Ворошилов, Молотов, Конев и Булганин. Климент Ефремович сразу задал вопрос:

— Как это вы со штабом, но без войск шестнадцатой армии оказались под Вязьмой?

— Командующий фронтом сообщил, что части, которые я должен принять, находятся здесь.

— Странно…

Я показал маршалу злополучный приказ за подписью командования.

У Ворошилова произошел бурный разговор с Коневым и Булганиным. Затем по его вызову в комнату вошел генерал Г. К. Жуков.

— Это новый командующий Западным фронтом, — сказал, обратившись к нам, Ворошилов, — он и поставит вам новую задачу.

Выслушав наш короткий доклад, К. Е. Ворошилов выразил всем нам благодарность от имени правительства и Главного командования и пожелал успехов в отражении врага.

Вскоре меня вызвали к Г. К. Жукову. Он был спокоен и суров. Во всем его облике угадывалась сильная воля.»

Правда, интересно? Жуков в упор не замечает Рокоссовского, а Рокоссовский не заметил, что командующим фронтом Жукова назначил Сталин, но зато увидел, что такое решение принял Ворошилов.

Да, еще Ворошилов Жукова (самого Жукова!) держит где-то в предбаннике, пока комиссия ГКО работает и вызывает, как какого-нибудь не совсем Жукова, чтобы представить командующим фронтом. Вот наглец этот Ворошилов! В Ленинграде его поменяли на самого Жукова, а через месяц он самим Жуковым так помыкает!

Вот такая у нас история войны.

Цена Победы

8 мая, 2018 https://p-balaev.livejournal.com/2018/05/08/

Перед 30-летием Победы в моем родном селе собирали деньги на памятник погибшим воинам-односельчанам. Активисты-сборщики пришли и к моей бабке по материнской линии Чекашовой Аксинье Яковлевне. У нее муж погиб под Сталинградом. Бабка была очень скандальная, точнее, была представителем еще того поколения, которое всегда активно качало свои права. «Сталинские рабы». Сдавать деньги она наотрез отказалась, потому что ее муж не уходил на фронт из с. Ленинского. Аксинья Яковлевна в с. Ленинское из Пензенской области приехала только в 1963 году. Чего сдавать деньги на памятник, который к твоему погибшему мужу никакого отношения не имеет, правильно?

Я присутствовал во время этой скандальной ситуации и мне, еще пионеру, было за бабку стыдно. Тем более, что активисты ей напомнили, как у нее несколько месяцев назад брали сведения о погибшем муже и заверили, что его фамилия на памятнике будет. Деньги Аксинья Яковлевна сдала, конечно.

9 мая 1975 года торжественно открыли памятник. На бронзовой доске — почти сотня фамилий павших воинов.

Я во время этого торжественного действа нёс знамя пионерской дружины нашей школы, стоял с ним рядом с группой стариков-ветеранов, среди которых был и мой дед по отцу, и у меня сворачивались уши в трубочку от их совсем не соответствующих торжественному моменту разговоров. Эти старики, односельчане еще с довоенной поры, в нашем Приморском селе, которое с середины 40-х годов разрослось в несколько раз за счет переселенцев, жили каким-то особым братством. Да просто многие породнились, переженив своих детей.

Они над этим памятником в день его открытия почти глумились. Я услышал, что среди погибших оказалась и фамилия расстрелянного за дезертирство. Но больше всего ветеранов возмущало, что в списке погибших было больше людей, чем в довоенном селе мужиков.

Мне было тогда стыдно, что мой родной дед участвует в этих кощунственных, как мне тогда казалось, разговорах. Неужели он не понимает, думал я, что это — ПАМЯТЬ?! Какая разница, сколько на памятнике фамилий? Это же все погибшие за Родину!

Нужно было повзрослеть и очнуться от дурмана лже-патриотической и лже-коммунистической пропаганды времен моего детства, чтобы понять, насколько эти старики были правы в своем неприятии такой памяти. Все эти юбилейные, к годовщинам Победы, обелиски, выросшие в почти каждой российской деревне — не память. Это обманка памяти.

Памятное не должно бросаться в глаза. Оно в сердце должно быть. Помните, с каким интересом народ с 90-х годов пошел в церкви? Открытых церквей было очень мало. Они вызывали интерес. Сегодня, когда эти церкви уже открыты почти в каждом городском микрорайоне и в каждом селе — интереса нет. Примелькались.

Тоже самое с этими обелисками. Мы проезжаем и проходим мимо них почти не обращая внимания. Они перестали быть символами памяти, стали объектами архитектуры. Встреча с памятью должна быть — СОБЫТИЕМ. А не мелькнувшим за окном автомобиля объектом.

Можно еще на каждой улице установить обелиск, можно раскопать братские могилы и над каждой могилой установить памятник. Можно всего себя обвязать георгиевскими ленточками, как елку. Можно в каждой руке носить по две фанерки с портретами воевавших предков хоть по два раза в год. Это не память. Это самообман. Судорожные попытки оправдаться за предательство дела наших дедов, защитников и строителей Социалистической Родины.

И это легко. Не требует особенных усилий. Как доза транквилизатора для успокоения совести.

Кто успокаивал свою совесть, организовав возведение этих многочисленных обелисков? Власть, которая уже планировала слить страну Ленина-Сталина? Или это была четко рассчитанная идеологическая провокация, прикрытая лже-патриотическими простынями?

В этом году в моем далеком родном с. Ленинском будет 9 мая митинг. Придут… Ветераны уже не придут. Они не бессмертны. Придут люди, которые войну еще застали